Андрес Херкель: и у депутата парламента есть личная жизнь

Фото: Joakim Klementi

Солнце взойдет и в том случае, если Свободная партия не преодолеет избирательный порог, сказал председатель партии Андрес Херкель. В плане событий из личной жизни, он сказал, что то, что не убивает, делает нас сильнее, пишет Postimees.

- В последнее время при чтении новостей могло возникнуть ощущение, что вы – лучший обольститель на планете. Но действительность намного сложнее. Насколько?

- Действительность значительно сложнее. Но и у депутата парламента есть личная жизнь, и я могу заверить, что все, что в моей жизни произошло и произойдет, это – сознательный выбор, который сделан таким образом, чтобы каждая из сторон испытала как можно меньше боли. Самым главным я считаю то, что мой поступивший сейчас в университет сын рос с отцом. И, может быть, мне в жизни еще придется взять на себя какую-то ответственность.

- Это осознанность связана с выборами - рейтинг Свободной партии невелик - или, скорее, с частной жизнью?

- Конечно, это вопрос частной жизни. И, конечно, это ни в коем случае не примерное поведение. Но я хотел бы, чтобы и общественные деятели Эстонии могли принимать в своей жизни такие решения, поскольку если их не принимать, наше будущее станет намного хуже.

- Вы председатель партии. Партия идет на выборы. Кюллики Кюбарсепп тоже член партии. Если она получит хорошее место в списке, на вас будут смотреть и говорить о конфликте интересов. Вы думали об этом?

- Конечно, и она об этом думала. Она не претендует ни на какое первое место.

- Насколько вы все же были готовы к тому скандалу, который разразился?

- Был готов. Но то, что это совпало с политическими событиями… Ну, что не убивает, делает нас сильнее.

- Вернемся к политике. В Свободной партии происходят бесконечные ссоры, проявляются властные амбиции, слышны брюзжание, вой и скрежет зубовный. Почему все так?

- Я не помню, чтобы я где-то выл, брюзжал и скрежетал зубами. Но тот запал, который вывел Свободную партию на передний фланг, куда-то исчез. Мы были далеки от борьбы за власть, мы пытались создать внесистемную партию. Для этого в 2015 году были особые предпосылки. Было недовольство четырехпартийной системой и застоем, были предложения от народа. Мы пытались создать совершенно другую партию.

- Чем ваша партия отличается от других?

- Вопрос в том, насколько можно играть на политической площадке по другим правилам, не по тем, по которым играют их установившие. В каком-то смысле мы – жертвы своих идеалов.

- Почему региональные руководители так сердиты на вас?

- В действительности они не сердиты. Я говорил с руководителями нескольких регионов, и они говорят о тех же проблемах, которые и я считаю важными: вопрос рейтинга и почему мы находимся в том положении, в котором оказались.

- И почему?

- Мы что-то не доделали внутри партии в апреле – это были дебаты кандидатов на пост руководителя партии. Самоотвод Артура Тальвика вызвал недовольство.

- Почему вы все же поссорились с Тальвиком?

- Я не ссорился с Тальвиком.

- Но он говорит неприятные вещи о вас.

- Я с большим удовольствием не буду это комментировать. Высказывается Артур так много, и его высказывания зачастую настолько противоречивы, что я не ориентируюсь в них. Я привык комментировать какие-то более-менее понятные позиции.

- Но если теперь Тальвик вернется и захочет отобрать у вас партию?

- Эта возможность у него была в середине мая. В политике решения принимаются на основании выборов. Самоотвод Артура Тальвика не стал неприятным сюрпризом не только для меня, но и для многих его сторонников.

- Почему вы вывели Тальвика из антикоррупционной комиссии и сами заняли его место? С тех пор комиссия так и не встала на ноги.

- Таких тем в мое время было очень много. Тальвик - хорошая медийная фигура. Он смог очень ярко донести темы до общественности. Но он хотел руководить парламентской фракцией, поэтому пришлось произвести эту замену.

- Вы признаете, что в этом деле он лучше?

- Да, как человек, привлекающий внимание к теме коррупции, он, конечно, лучше всех.

- Если мы уже начали сравнивать, то как насчет лидерских качеств? Вы для руководства партией слишком интеллигентны.

- Руководство Свободной партией в значительной степени отличается от руководства большими париями. Свободная партия построена с нуля. Требования, предъявляемые к председателю партии, намного выше.

- Под руководством Свободной партии и Артура Тальвика появился «Korruradar» (НКО "Радар коррупции" - прим. ред.). Какой суммой в месяц Свободная партия ее дотирует?

- Это около 5000 евро.

- На что идут эти деньги?

- То, как они используются, обсуждалось, правление вернется к этому вопросу и примет взвешенное решение.

- Вопрос был, на что тратятся эти деньги.

- Мы сейчас занимаемся этим вопросом. В большей степени эта сумма тратилась на исследовательские работы ее руководителя Ардо Оясалу в разных областях. Мы не считаем, что это слишком рациональный способ использования партийных денег. Это отмечает и сам господин Оясалу. Но я полностью на его стороне, поскольку если кто-то в Эстонии и занимался темой коррупции серьезно, то это он.

- Что он исследует?

- Использование крышевых денег, коррупцию в самоуправлениях, схемы, используемые в Таллинне. С позиции партии, такое использование денег - это альтруизм, но я считаю, что это все же чересчур альтруизм, чтобы продолжать это в том же объеме перед выборами.

- Может быть, Оясалу помогал вам и при разработке программы Свободной партии?

- Оясалу очень сильный в плане программ человек, мы много говорили о финансировании и экономике.

- То есть можно ли сказать, что эти деньги – скорее его зарплата за какие-то услуги, оказанные партии?

- Я бы не назвал это так. Но мы сейчас решаем этот вопрос. Изначально он не был под моим руководством.

- Мы должны поговорить об Индреке Таранде. Он сам вообще знает, что его пригласили в Свободную партию? Когда вы в последний раз общались?

- В течение лета мы общались, конечно. В последний раз говорили о политике, развитии партии, приближающихся выборах, его возможностях и интересах.

- Почему Таранд – попсовый парень, каким он является – вообще должен думать о Свободной партии?

- Почему люди приходят в политику? Из идеализма и чувства миссии. Если поднимаемые нами вопросы о развитии демократии, широком привлечении и гражданском обществе близки ему по духу, – а его заявления во многом сходятся с этими позициями - появится и такое решение. А если, нет, то не появится.

- Зеленые призывают вас к сотрудничеству, думаете ли вы об этом?

- Мы об этом не думали. Эта политическая колония, которая в течение ряда лет возникала вокруг Свободной партии, и всё обычно заканчивалась одинаково. От зеленых не было толку.

- Что будет со Свободной партией, если вы не преодолеете избирательный порог?

- Все партии работают над тем, чтобы преодолеть порог. Идем вперед. А если не получится – солнце взойдет и на следующее утро. Те идеи, с которыми мы вышли, остаются.

- В правоконсервативном углу тесно. Что вы думаете о сотрудничестве с «Отечеством» и EKRE?

- С EKRE я сотрудничества не представляю. EKRE заняла удобную, но усиливающую раскол в обществе позицию, а такое никогда не было ни моей, но Свободной партии дорогой. Что касается других политических сил, то нужно быть открытыми.

- Почему вы вообще пошли в политику? Вы писали очень хорошую литературную критику. Только недавно у вас вышел сборник стихов. Как у специалиста по буддизму у вас в Эстонии мало равных. Зачем вам вся эта возня?

- У меня внутри сильный ген жажды улучшения мира. Это стремление прошло через много фаз и колебаний. Нужно признать, что были и разочарования. Но я считаю, что время расставляет все по своим местам, поэтому нужно видеть вещи в очень длительной перспективе.

- Как часто у вас возникало желание уйти из политики: исходя из ваших буддистских убеждений?

- Были сложные моменты, но не в Свободной партии.