/nginx/o/2008/12/30/111387t1he508.jpg)
Он медленно открыл сейф, достал оттуда автомат «Узи», два рожка к нему, коробку патронов и выложил все на столик перед диваном, рядом с горящей свечой. Вечером в рождественский сочельник мы сидели с ним в комнате, примыкающей к кабинету генерального директора полиции и набивали патронами рожки.
В коридорах Департамента полиции в этот вечер было тихо и пустынно, сотрудники, воспользовавшись укороченным рабочим днем, еще час назад отправились по домам.
«На праздники поеду в Вильянди», — сказал генеральный директор полиции Херманн Симм, сунул для пущей надежности пистолет в кобуру и вздохнул.
Он устал. Мы болтали о том, о сем, ели принесенные секретаршей «пипаркооки», а затем отправились каждый своей дорогой.
Это было накануне Рождества в 1994 году.
В 2008 году Херманн Симм, подозреваемый в выдаче информации России, встретил Рождество без свечей и «пипаркооков», не говоря уже об автомате «Узи». Судя по едва просачивающемуся через стеклянные блоки в камеры арестантского дома свету, на улице рассвело.
Немолодой мужчина споткнулся на пороге туалета и оперся о стену. Он с трудом стоит на ногах. Может, сегодня ему разрешат, наконец, прогулку во дворе, где он сможет глотнуть свежего воздуха. Больше всего этот человек с астматическим дыханием мечтает о глотке свежего воздуха. Хорошо еще, что у него есть в запасе таблетки, а то сердце шалит и от давления шумит в ушах.
Никто, кроме сотрудников Полиции безопасности, не общается с ним, поскольку на общение с ним наложен запрет. Только рутинные вопросы и ответы. Прием пищи, туалет, прогулка.
Он готов к сотрудничеству, с удовольствием идет на контакт, поэтому он нередко покидает стены арестант-ского дома — для поездки в КаПо. Наконец-то он кому-то может быть полезен. Для него это единственный мир за пределами камеры.
Ему совсем не хочется оставаться в арестантском доме. Он боится. Очень боится. А вдруг еда отравлена? Вдруг они доберутся до него? У него осталось совсем немного времени.
Возвращаясь из КаПо, Симм глядит сквозь затемненные стекла на зимнюю улицу и с тоской думает о том, что скоро снова окажется в тесной и душной камере. «Где я допустил ошибку, что игра так закончилась?» Жизнь была такой интересной.