Эстонии стоило бы стремиться войти в число скучных, но открытых скандинавских стран, а не следовать примеру консервативных, но склоняющихся к замкнутости Венгрии и Польши, пишет социолог Юхан Кивиряхк в Postimees.
Юхан Кивиряхк: будущее Эстонии – скучная скандинавская страна или противоречивая Восточная Европа?
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Еще с момента восстановления независимости (и, очевидно, до того) мы сравнивали себя со своими собратьями финнами. Успешность развития мы оценивали относительно того, за сколько лет мы по экономическим показателям могли бы догнать Финляндию. Открывая осеннюю сессию Рийгикогу, президент Керсти Кальюлайд также подчеркнула, что ВВП Эстонии уже находится на уровне Финляндии 1994 года. Президент Тоомас Хендрик Ильвес во время своего президентского срока изъявлял желание, чтобы в будущем Эстония стала “скучной Скандинавией”.
Нет причин претендовать на скандинавское качество жизни, не будучи согласными принять предпосылки, необходимые для его возникновения.
За два последних года Turu-uuringute AS провела два опроса, чтобы выяснить отношение жителей Эстонии к Скандинавии. Как и ожидалось, жители Эстонии относятся к ней положительно. Что сотрудничество со скандинавскими странами очень или довольно важно, этой весной считал 91% жителей Эстонии.
В опросе 2016 года напрямую спрашивалось, должна ли Эстония в своем развитии брать пример со Швеции. 77% опрошенных ответило на это «конечно» или «скорее, да».
Согласно исследованию, проведенному по заказу Совета министров Северных стран, как и ожидалось, важнейшим считается экономическое сотрудничество (его назвали в числе пяти важнейших сфер сотрудничества 74% респондентов), за ним следуют сотрудничество в области образования и науки (48%), туризма (40%), инноваций и новых технологий, культуры, охраны окружающей среды и гособороны (36%).
Зато такие гуманитарные сферы сотрудничества, как политика в отношении беженцев и интеграция меньшинств (13%), обеспечение равных прав (11%) и развитие гражданского общества (10%) занимают последние по важности места в этом рейтинге.
Более того, если спросить, что людям не нравится в Скандинавии, чаще всего они называют либеральные иммиграционные законы и политику в отношении беженцев (19% респондентов). Довольно часто упоминается и излишняя политкорректность и либеральное отношение к сексменьшинствам и однополому сожительству.
Таким образом, когда эстонская общественность восхищается скандинавскими странами и ставит их в пример, имеется в виду прежде всего их экономическое развитие и высокий уровень благосостояния. Но при этом люди зачастую не отдают себе отчет, что эти блага родились благодаря тем ценностям, которым следуют в Скандинавии, и жизненному укладу, который на них основан.
Нет причин претендовать на скандинавское качество жизни, не будучи согласными принять предпосылки, необходимые для его возникновения. Успешное экономическое развитие само по себе не гарантирует более сплоченное общество, но сплоченность общества создает лучшие предпосылки для развития экономики.
Высокое качество жизни достижимо в тех обществах, где обеспечена свободная самореализация людей и где существует жизненный уклад, основанный на их солидарности и сотрудничестве.
В Эстонии же после восстановления независимости в цене оказался ковбойский капитализм, ценящий индивидуализм, где каждый должен был быть кузнецом своего счастья и где конкуренция оставляла мало места для эмпатии и солидарности. Первый эстонский премьер-министр после восстановления независимости Март Лаар любил цитировать своего кумира, британского премьера Маргарет Тэтчер, что такой вещи, как общество не существует – есть отдельные мужчины и женщины и их семьи.
Разрыв в ценностях между странами Балтии и Скандинавией прекрасно иллюстрирует культурная карта мира Инглхарта-Вельцеля, созданная на основе результатов мирового исследования ценностей (World Value Survey). На ней страны мира располагаются по двум осям. Вертикальная делит страны на те, где жизненный уклад опирается в первую очередь на традиционные, религиозные и коллективные ценности, и те, где жизненный уклад основан на секулярно-рациональных ценностях, потребностях и интересах индивида.
В обществах, где доминируют ценности самовыражения, различия ощущаются не как опасность, а как богатство.
В странах, которые расположены на нижней части оси, подчеркивается важность авторитета религии и государственной власти, ценится национализм и считается необходимым следовать традиционным нормам морали. В верхней части находятся те страны, где подчеркивается уменьшение зависимости индивида от Бога, родины и государственной власти, национальности и коллектива. На этой оси скандинавские страны и страны Балтии находятся на одном уровне.
Горизонтальная ось показывает, доминирует ли в обществе ориентация на экономическое благополучие или подчеркивание индивидуальности и самореализации. Экзистенциальная тревога за экономическое развитие влечет за собой большую конкуренцию с другими членами общества, а ориентация на самореализацию создает предпосылки для большего сотрудничества и эмпатии, терпимости к тем, кто от нас отличается. В обществах, где доминируют ценности самовыражения, различия ощущаются не как опасность, а как богатство. На этой оси страны Балтии и Скандинавские страны находятся на противоположных полюсах.
Ясно, что большего успеха, чем при борьбе в одиночку за личное благополучие, мы достигли бы как общество, держась друг за друга и сотрудничая. Однако относительно того, как достичь большей сплоченности, в обществе существуют разногласия и в этом смысле мы стоим сейчас на распутье.
Некоторые партии пропагандируют решения, которые предполагали бы возврат к патриархальным ценностям и движение в сторону этнического государства. Другие считают возможным создание в обществе сплоченности на новый лад, которая поддерживала бы либеральные ценности и свободы индивида. Именно последнее направление означало бы движение в сторону скандинавских стран на горизонтальной оси культурной карты мира.
Естественно, необходимо подчеркнуть, что расположение государства на этой карте – не вопрос политического выбора, оно лишь отражает подлинные ценностные ориентиры населения. Скорее именно политики пытаются приспособиться к ожиданиям избирателей и использовать их в своих интересах. Но, без сомнения, с помощью государственной политики можно формировать предпочтения и взгляды общества.
Подобный экзистенциальный выбор между открытостью и закрытостью, прошлым и будущим описывала уже государственная стратегия “Берегущая Эстония 21” (SE21), которую Рийгикогу одобрил 14 сентября 2005 года и которая по-прежнему занимает почетное место в списке государственных стратегий на сайте правительства. В этом документе вышеописанное ценностное противоречие было описано как выбор между консервативным путем развития и социальным партнерством. Прозорливость этих описаний удивительна.
Не будет излишним напомнить, что в то время в Эстонии еще ничего не знали об экономическом кризисе и массовой миграции беженцев в Евросоюз, не говоря уже о Брекзите.
Авторы этой стратегии утверждали, что в ситуации, когда неопределенность внешней среды возрастает, увеличится давление консервативного пути развития как одной из испытанных стратегий выживания: “Важнейшим фактором, подталкивающим к консервативному пути развития, может стать внешняя угроза для независимости Эстонии и сохранения эстонскости – это долговременные горячие точки в мире, давление беженцев и иммиграции, угрозы, исходящие от России, и т.д. Сценарий может быть спровоцирован и <…> распространением убежденности в культурной нежизнеспособности Эстонии или осознанием возможности экологической катастрофы или, например, планом ввезти в Эстонию большое количество иностранной рабочей силы» (SE21, lk 38).
Чтобы справиться с этими проблемами, общество будет стремиться к замкнутости. Будет проводиться четкая граница между своим и чужим, причем для защиты “своего” будет введена система нормативов и ограничений. Попытаются укоренить безопасный и естественный жизненный уклад, основанный на традициях и призванный защитить эстонский язык и национальную культуру.
В качестве негативной стороны сценария называется возникновение стремления к эмиграции, особенно среди молодого поколения. Возможности самореализации людей из-за культурного протекционизма останутся ограниченными, и люди будут искать себе применение за границей. Этот путь развития не поможет решить проблему демографического кризиса и выйти на средний уровень благосостояния по Евросоюзу. И в итоге подобный сценарий трудно будет сочетать с жизнью в открытом европейском пространстве. Мы видим это на примере Венгрии и Польши, деятельность властей которых вызывает серьезные сомнения в других странах ЕС.
Описанный в стратегии SE21 путь развития социального партнерства устанавливает другие приоритеты развития общества, которые в случае реализации обеспечили бы движение в сторону скандинавских стран в системе координат на культурной карте мира.
Поддержание политической культуры, характерной для Скандинавии, состоит в том, что деятельность государственной власти сосредоточена на гражданском обществе. Акцептуется множество группировок субъектов с разными интересами, которые хотят защищать при формировании политики свои интересы, признавая в то же время, что условием принятия решений является и привлечение других заинтересованных сторон. Процесс принятия решений открыт и прозрачен, решения, касающиеся общественной сферы, формируются по принципу партнерства между государством и гражданским обществом, сильно сотрудничество между частным сектором, государством и третьим сектором.
Речи спикера и президента, прозвучавшие на открытии осенней сессии Рийгикогу, определенно подчеркнули важность предстоящих выборов при выборе дальнейшего пути развития Эстонии. Спикер Рийгикогу Эйки Нестор сказал: “Самая важная задача демократических стран – вернуть чувство уверенности тем людям, для которых новая действительность оказалась слишком сложной. Человека, который не знает, что делать, легко запугать. И эти страхи греют популистов, а деятели, попирающие в своей стране демократические ценности, радостно их используют”.
Растущие цифры поддержки EKRE в исследованиях общественного мнения свидетельствуют о его сдвиге в сторону консервативных ценностей. Вероятно, искушение пофлиртовать с такими ценностями возникнет и у других партий. Тем больше уважения заслуживают те партии, которые остаются привержены либеральным ценностям и отстаиванию открытого общества.