Пятнадцать Эстоний в одной прачечной

Вячеслав Иванов. Фото: архив автора

А, может, их было еще больше? Помнится, в самом начале, лет пять-семь назад, когда – в те времена достаточно робко, чисто в теоретически-сослагательном наклонении – о предполагаемой вероятности отмывания денег с помощью эстонских филиалов кто-то заикнулся на страницах СМИ, речь шла о примерно полутора миллиардах евро. Так, пустячок, suitsuraha, как говорят эстонцы. С тех пор цифра выросла на два порядка. И кто поручится, что это предел? Между прочим, сопоставимо с нынешним годовым бюджетом Эстонии (который массмедиа называли рекордным), напоминает колумнист Вячеслав Иванов.

Сегодня некоторые СМИ сокрушаются, что имя Айвара Рехе, в чью бытность руководителем эстонского филиала Danske Bank и совершались все основные операции по отмыванию денег через это учреждение, вместо того, чтобы стать символом успешности, своего рода «торговой маркой» Эстонии в мировой банковской системе, наоборот – превратилось в едва ли не эмблему её, Эстонии, национального позора. Да разве же в одном Айваре Рехе дело?

Передайте по «цепочке»!

Конечно, от руководителя любой фирмы зависит, будет ли её деятельность законной, успешной, и насколько. Хотя, по собственному опыту знаю, что достаточно пронырливому, хитрому и нахальному подчинённому вполне по силам какое-то время «обносить» своего начальника. Особенно если начальник полностью доверяет этому проныре и хитровану, считая его (может быть, даже не без оснований) специалистом высокой квалификации.

Тем более подобное возможно, если в роли нахального подчинённого выступает некая группа, вступившая в предварительный сговор с целью завладеть… ну, и так далее

Но объезжать такого доверчивого начальника на кривой козе долго не удастся. Особенно если сам начальник является специалистом экстра-класса. Айвар Рехе именно таковым и являлся. Да, собственно, является и по сей день: мастерство, как известно, не пропьёшь…

Но, повторяю, дело не в нём. Или, как минимум, не только в нём.

Недавно на одном корпоративе мне довелось услышать такое мнение: дескать, вот если бы вместо датского банка в афере участвовал какой-нибудь российский, то крику было бы куда больше, как и снятых голов, и высеченных задов.

Позволю себе не согласиться. Во-первых, деньги – общеизвестная истина – не имеют национальности. Во-вторых, к данной-то афере как раз российские банки отношение и имели (называются, в частности, «Промсбербанк» и «Русский земельный банк»).

А, кроме того, сегодняшняя история отмыванием фантастических сумм – это вовсе не отдельный досадный эпизод. Мы имеем дело с логичным продолжением цепочки более или менее незаконных операций, цель которых – превращение  нелегальных и полулегальных доходов во вполне респектабельные. Она возникла на рубеже 1980 – 1990-х и вполне успешно совершенствовалась все эти годы.

Ворон ворону глаз не выклюет

Сегодня принято даже как-то со скромной шутливостью гордиться тем фактом, что в «лихие девяностые» Эстония была крупнейшим экспортером цветных металлов едва ли не на всей планете. И это – при том, что на её территории не обнаружено залежей ни одного из экспортировавшихся ею тогда по всему миру (причём с наивысшей степенью очистки) металлов.

Эстония уже давно и прочно пользуется репутацией государства, законодательство которого очень удобно для проведения сомнительных с моральной точки зрения сделок

В 1992 году, когда в Эстонии была введена собственная валюта, по республике были собраны имевшие до той поры хождение советские дензнаки, которые ещё были вполне «дееспособны» на остальной территории бывшего СССР. Два (а по некоторым сведениям – три) большегрузных транспортных самолёта с тоннами рублей на борту вылетели из Таллиннского аэропорта, но до официально обозначенных в маршрутных листах пунктов назначения так и не долетели.

Позднее вроде бы одно из этих воздушных судов где-то обнаружилось, но так ли это, и где всё остальное, включая деньги, никто ничего внятно сказать не мог.

По слухам, получателями изъятых в Эстонии из обращения рублей стали чеченские сепаратисты, возглавляемые генералом Джохаром Дудаевым, чьё имя носит ныне одна из улиц в Тарту. Точную сумму «сделки» назвать теперь затруднительно, но речь может идти минимум о нескольких сотнях миллионов долларов по тогдашнему курсу. С учётом инфляции, сегодня это вполне сопоставимо с суммами, прокрученными через «датско-эстонскую прачечную». Пресса тогда поахала, поохала на эту тему, но потом история заглохла как-то сама по себе…

Мне довелось в начале 1996 года участвовать в одной, почти приватной, беседе, которая состоялась в кабинете замдиректора Второго Европейского департамента МИД России, курировавшего страны Балтии, Александра Удальцова. Присутствовали пятеро: хозяин кабинета, его избыточно-приветливо улыбающийся помощник Сергей Приходько и три представителя из Эстонии: два члена правления тогдашней Объединённой народной партии Эстонии (ОНПЭ) и автор этих строк. Помнится, с чисто журналистской наивностью я задал Александру Ивановичу вопрос, намеревается ли российская сторона потребовать от Эстонии возврата тех сумм в валютном эквиваленте.

Чиновный дипломат пару-тройку секунд подумал, а затем доверительно сообщил, что российская сторона помнит об этом инциденте и при случае обязательно даст знать соседнему государству о своих интересах. Видимо, случай так и не представился…

Так что сокрушаться, что чьё-то имя стало символом национального унижения, – не более чем лицемерие. Сама Эстония уже давно и прочно пользуется репутацией государства, законодательство которого очень удобно для проведения сомнительных с моральной точки зрения сделок, а представители истеблишмента готовы оказать заинтересованным лицам – как юридическим, так и физическим – требуемые услуги. Невзирая на национальную принадлежность и идеологические разногласия. Разумеется, не безвозмездно…