Вчера в рамках судебных слушаний по делу Кемеровской преступной группировки в Харьюском суде дала показания анонимная свидетельница, которая разъяснила иерархию группировки и, в числе прочего, рассказала, как в преступном мире двигались деньги, что на них делали и в каких таллиннских ресторанах проходили сходки, пишет Postimees.
Судебное заседание началось как школьный урок: проверка явки участников процесса заняла достаточно много времени. На скамье подсудимых 15 обвиняемых, у них 25 защитников.
«Мне за это зарплату платят», - философски замечает в одиночку противостоящий 25 адвокатам государственный прокурор Вахур Верте.
В качестве свидетеля Верте вызывает анонимную свидетельницу под присвоенным ей псевдонимом Анна Миронова. Адвокатам идея об анонимном свидетеле не слишком нравится. Известный присяжный адвокат Кюллике Намм пытается протестовать, но ее попытки оказываются безуспешными. Суд дает разрешение заслушать свидетеля.
Именующаяся Мироновой в зале не присутствует. Ее измененный голос начинает звучать в наушниках всех присутствующих в зале суда. Лица подсудимых становятся напряженными, каждую деталь они записывают. Из рассказа свидетельницы выясняется, что она в курсе внутренней жизни группировки. Более того: она может назвать по именам большинство из сидящих на скамье подсудимых. Но ее собственная роль в группировке является тайной.
Свидетельница заявляет, что Таллинн разделен на регионы. В каждом регионе есть старший – как в городских районах. Задачей старшего является обеспечивать дилеров наркотиками и заниматься повседневными проблемами. Над старшим, в свою очередь, есть другой старший, который общается уже с лидерами группировки. Нарушать иерархию нельзя.
Проблемы могут возникнуть, например, из-за того, что представители конкурирующей группировки требуют от дилера или старшего свою долю или еще что-то. С конкурентами пытаются разобраться, защиту от них осуществляет крыша.
Сведение счетов происходит часто, поскольку хорошие дилеры в цене. «Если человек приносит серьезные деньги, за него борются», - говорит Миронова. Выясняется, что в таких случаях вопрос пытаются решить скорее словом, а не делом – ведут переговоры.
В целом «культура» установлена. Свидетель говорит, что во всех группировках действуют одни и те же неписанные правила. Она приводит в пример принцип, согласно которому никаких дел друг с другом никогда не решают на пьяную голову. Того, кто это негласное правило нарушит, могут выгнать из группировки. Кулаками вопросы тоже решают. Причем, может получиться и так, что за кемеровских наказывают, например, окуневские. Так проще замести следы, а сотрудничество между группировками налажено хорошо. Также они могут делиться друг с другом дилерами.
Дилеры, которые должны заработать в месяц не меньше 500 евро, передают деньги старшему, старший передает их следующему звену, а оттуда они передаются уже лидерам.
Еще Миронова рассказала, что обычно Кемеровская группировка проводила совещания в таллиннских ресторанах. Один находится на улице Паэ, а второй где-то еще, но тоже в Ласнамяэ. Предположительно, свидетельница видела, как в одном из этих ресторанов раздавали деньги из общака в 50-евровых купюрах.
На вопрос, на что тратят эти деньги, свидетель ответила, что если кто-то из членов группировки попадает в тюрьму, ему дают как на тюремный магазин, так и на правовую помощь. Чтобы запутать следы, эти деньги проходят через членов семьи арестанта.
Из рассказа свидетеля явствует, что преступными деньгами оплачивают и адвокатов, которые помогают заключенным передавать послания близким.
После этого возмутились все находящиеся в зале адвокаты.
«Вы уже переходите все границы! Назовите конкретно, кто так делал. Это касается нашей профессиональной этики», - выкрикнула адвокат Намм. Свидетель конкретных имен не назвала.
Адвокаты выступают в защиту коллег и спрашивают прокурора, для чего все это нужно заслушивать. Прокурор Верте объясняет, что это доказательство того, что члены группировки остаются на связи с ней даже когда уже попали за решетку. Ответ прокурора удовлетворяет судью.
В детали свидетельница не вдается, поскольку боится, что ее личность будет раскрыта.
Адвокаты продолжают давить, пытаются поставить под сомнение доверие к свидетельнице и ее компетентность, поскольку при перекрестном допросе они ничего особо уточнить не могут. Прокурор ссылается на постоянную защиту источника.
«Конечно, это сложная ситуация, когда нельзя говорить о конкретных вещах, - сказал Верте Postimees. – Поэтому анонимный свидетель не может быть ключевым и приводить главные доказательства». Прокурор обещает, что железные доказательства в суде еще представят.