Финские старики живут при коммунизме: появятся ли у нас такие дома для престарелых?

Готовить обед в общине начинают уже в девять утра. Фото: Eero Vabamägi / Postimees

У 93-летнего архитектора Хейли Вольберг-Райг давно была мечта. О ней она решилась рассказать Postimees после того, как прочитала статью об одиночестве.

Затем дама пришла в редакцию, рассказала о своих мыслях и посоветовала узнать, как идут дела в соседней стране. Там старики не обязательно проводят свои последние годы в одиночестве или вдали от дома, в отдельной палате пялясь из окна между кактусами. Такого конца архитектор со стажем боится больше всего.

Пенсионеры могли бы съехаться в дом для пожилых людей, предлагает Вольберг-Райг. «Это дом, где живут вместе, но в то же время в одно- или двухкомнатных приватных квартирах», - вдохновенно рассказывает она. Каждый в пределах своих возможностей мог бы заказать необходимые для него услуги, а одиночества было бы меньше.

Я бывала в приюте. Там комната на четверых, где у каждого своя кровать и тумбочка. Одежду там девать некуда. Одна из жилиц как раз была в комнате, сидела и смотрела из окна. На подоконнике были кактусы. Такой ли должна быть конечная станция человека?

О том, что пожилые люди таким образом сопротивляются одиночеству, Вольберг-Райг узнала в 2010 году от одной финской журналистки, а затем съездила в Швецию и убедилась в этом своими глазами.

Дама провела глубокое исследование и годами обивала пороги таллиннского руководства. Архитектор присмотрела даже идеальное место для строительства такого дома – неподалеку от недавно построенного центра здоровья в Мустамяэ. Там все было бы под рукой: медицинская помощь, магазин, аптека, автобусная остановка, библиотека Технического университета и столовая.

Вольберг-Райг даже согласилась бы продать свое таллиннское жилье и вместе со своим 94-летним супругом переехать в квартирку поменьше в доме для пожилых. “У нас в центре для стариков группа пожилых дам. Однажды я рассказала им о домах для пожилых, и их это очень заинтересовало. Многие пожилые люди были бы готовы сделать все что угодно, чтобы не окончить свои дни в приюте. “Я бывала в приюте. Там комната на четверых, где у каждого своя кровать и тумбочка. Одежду там девать некуда. Одна как раз была в комнате, сидела и смотрела из окна. На подоконнике были кактусы. Такой ли должна быть конечная станция человека?” – спрашивает пожилой архитектор. Она настоятельно рекомендует: пусть Postimees съездит в Финляндию и взглянет, что конец вовсе не обязательно бывает таким.

Так близко и так по-другому

Действительно, всего в двух часах езды от Таллинна на пароме многие пенсионеры съехались в один дом. Дома для пожилых по ту сторону залива бывают очень разные: кто-то снимает жилье, кто-то покупает, где-то предлагают вспомогательные услуги, а где-то живут самостоятельно. Некоторые предприниматели таким образом сделали на пенсионерах неплохой бизнес.

Но совсем другая коммунальная жизнь пенсионеров идет в быстро развивающимся районе Рыбного порта неподалеку от центра Хельсинки. Там высятся краны, новые строения возникают нереально быстро. К 2040 году в бывшем промышленном районе, вероятно, будет проживать 25 000 человек вместо нынешних 3000. “Прямо на наших глазах за две недели был выстроен огромный торговый центр”, - удивляется Леэна Вахтера (71), ключевая фигура в Ассоциации активных пожилых людей, жительница района с 2015 года.

Потом в Рыбном порту был построен дом для пожилых, где сейчас живут 84 человека: 19 супружеских пар, четверо одиноких мужчин и целый выводок дам, оставшихся одних, но не в одиночестве. Средний возраст в этой девятиэтажке составляет 72 года.

Все жильцы продали свое жилье и купили в доме квартиры поменьше. Но при одном условии. “В нашем доме можно жить, если человек участвует в коммунальной жизни”, - говорит Леэна Вахтера. Это означает, что в будни надо готовить еду и убирать помещения общего пользования. Для этого 84 жильца поделены на шесть групп. Каждую шестую неделю группа в большой общей кухне готовит обед на весь дом – узнает количество едоков, составляет меню, ходит в магазин и готовит на всех.

На этой неделе очередь пятикратных бабушки и дедушки Мари Раунио (71) и Микко Коркеа-ахо (72). Они готовят кашу из брюквы, запеченного лосося и салат. Старички переехали в Хельсинки из города Лохья, где продали свой дом. “Мы пара, и если бы я умерла, он остался бы сидеть один в этом доме. Здесь у нас есть друзья, они смогут позаботиться о муже”, - говорит Раунио, улыбаясь.

Ранее жившая в Вантаа Майлен Тернквист (67), чтобы переехать в этот дом, была вынуждена продать квартиру, в которой прожила 35 лет. «Вообще не было трудно, она для меня была слишком большая, дети уже переехали, и я была одна в большой квартире», - говорит Тернквист, которая теперь наслаждается совместной готовкой и вечерними играми в карты.

Спорные моменты при коммунальной жизни тоже, конечно, возникают, самые серьезные из них, например, касаются парковочных мест и времени обеда.

Мы отказывали некоторым людям, которые хотели, чтобы их родители сюда переехали, но сами родители не были в этом заинтересованы.

“Важно, чтобы пенсионеру было что поделать. Должны быть какие-то обязательства, которые держат тебя в форме, и план, что делать вместе”, - говорит Вахтера.

Ее супруг и мать умерли в ноябре 2007 года. “Я поняла, что моя жизнь будет совсем другой, и я не хочу оставаться одна в квартире. У меня двое сыновей, я не хотела их беспокоить, потому что у всех свои семьи”, - говорит Вахтера.

Как и большинство жильцов, она узнала из газетного объявления о первом таком доме для пожилых людей с гротескным названием Loppukiri (финишный спурт - прим. ред.), построенном ассоциацией пожилых людей в 2006 году. Выяснилось, что планируется еще один и в него ищут жильцов.

Вахтера решила продать свой дом. “Мне это было нетрудно, но некоторым действительно сложно переехать в пожилом возрасте”.

По своему усмотрению

Хельсинки дал в аренду землю, остальная планировка и финансирование легли на плечи пенсионеров. “Каждый месяц были встречи, которые мы начали еще в 2013 году”, - вспоминает Вахтера. Иногда кто-то передумывал. У некоторых не хватало физического здоровья, и им пришлось отказать. “Мы отказывали некоторым людям, которые хотели, чтобы их родители сюда переехали, но сами родители не были в этом заинтересованы”. И были женщины, которые очень хотели переехать в этот дом, но их мужья не были согласны.

Остальные, прошедшие через сито, тесно сотрудничали с архитекторами и застройщиками. Леэна, поменявшая трехкомнатную квартиру на 47-метровую, показывала, где она хочет перегородку, а где нет.

Вместе они решали, как обставить общие помещения на оставшиеся после строительства деньги. “Дел было много”, - констатирует Леэна Вахтера. А теперь коммуной стариков приезжают полюбоваться со всего мира – от Южной Кореи до журналистов из французской Le Monde.

Старики поставили в комнате для рукоделия валики с тканью, в каминном зале сделали тренажерную и баню, обставили садовый уголок, библиотеку и большую общую кухню со столом. Если в гости приезжают близкие, в доме есть маленькая гостевая, где за десять евро можно переночевать. Каждая семья должна сама убирать за собой.

Помимо того, у пенсионеров множество кружков по интересам. “Пилатес, рукоделие, киноклуб, боулинг, бег, петанк, путешествия…” – перечисляет Вахтера. Но своя квартира при этом – строго приватное место, куда без приглашения не приходят.

Маритта Савилахти (70) играет в карты, ходит в тренажерный зал и на кино- и театральные посиделки. “Я ухаживала в Рийхимяки за больной мамой. Знала, что ей очень одиноко, хотя и она жила в доме для престарелых, но там не было такой коммуны. Были просто квартиры пенсионеров, а раз в месяц собирались в кафе. И все. Я чувствовала, что должна переехать в такой дом, где больше делается вместе”, - рассказывает Савилахти о том, как она, наконец, переехала в Хельсинки. Она не замужем, но иногда ходит на свидания.

Несколько вдов в доме “Финишный спурт” нашли свою новую любовь, но первая пара возникла уже в доме в Рыбном порту. Бывают и грустные новости – кто-то из жильцов спуртовал и достиг финиша. “В нашем доме пока нет, но в других бывало”, - говорит Вахтера. Тогда происходит то же, что и в обычном многоквартирном доме: близкие наследуют жилье, которое могут сдать в аренду или продать. Но условия остаются те же: жильцу должно быть минимум 48 лет и он должен хотеть жить общественной жизнью. “Мы никого не можем заставить, поскольку это частная собственность”, - констатирует Вахтера, добавляя, что не каждый встречный хочет жить в такой общине.

По ее словам, этот образ жизни нов для Финляндии. “Не знаю, почему нет больше таких домов. Каждый год сюда приходит множество людей, все воодушевленные, но ничего не происходит”, - удивляется она.

Где-то еще лучше

Покупка новой квартиры сложна не только для пенсионеров в Эстонии, где жилфонд стар и малоценен, не считая больших городов. По словам Вахтера, в Финляндии цены на недвижимость тоже являются большим препятствием, хотя пенсия в Хельсинки составляет около 2000 евро. Но цены на аренду при этом бешеные. В то же время у финских пенсионеров есть недвижимость, которую можно продать. И их дети на нее не покушаются, поскольку построили свою жизнь сами.

На нижнем этаже большая столовая, где подают обед и ужин, приемная, офисы, кафе, где можно угостить гостей чаем, кофе, соком, фруктами, печеньем, пирожными. Есть кино, гимнастический зал, бассейн, бильярд, парикмахерская, косметолог и небольшой магазинчик.

Ассоциация пожилых людей планирует построить третий коммунальный дом к 2021 году. “В Швеции такой образ жизни – обычное дело”, - говорит Вахтера. Такую же идею долго мусолил и Таллинн, обещая взять пример со скандинавов.

Если верить эстонке Хейли Вольберг-Райг, финская идиллия – далеко не потолок для пожилых людей. Она бывала в канадском Ванкувере и узнавала у родственников, в каких домах живут старики там.

“На нижнем этаже большая столовая, где подают обед и ужин, приемная, офисы, кафе, где можно угостить гостей чаем, кофе, соком, фруктами, печеньем, пирожными. Там есть кино, гимнастический зал, бассейн, бильярд, парикмахерская, косметолог и небольшой магазинчик. На втором этаже больница, в которую отправляют людей и из-за пределов дома”, - пересказывает Вольберг-Райг содержание письма, которое держит в руках. Его автор – 91-летняя родственница с эстонскими корнями, у которой за плечами карьера инженера. “У меня трехкомнатная квартира. Есть чем заняться целый день: он начинается с гимнастики в 9.30 и заканчивается кино в 17.15. После обеда концерт. Дети бывают в гостях несколько раз в неделю и забирают меня к себе, так что мне всегда есть чем заняться”.

Остается только завидовать и жаловаться, почему у нас нет ничего подобного, или же восхищаться 93-летним архитектором и думать о новых возможностях.

Дом “Домашняя пристань” в Хельсинки

Построен в июне 2015 года в районе Рыбного порта.

Девятиэтажный многоквартирный дом имеет два главных входа и лифт.

На первом этаже общая кухня, столовая, помещение для хобби, велосипедная парковка.

На втором этаже находятся библиотека, контора, прачечная и гостевая комната.

Со второго по шестой этаж расположены 63 квартиры площадью 38,5-77,5 квадратных метра.

На девятом этаже две бани, комната отдыха и терраса.

Всего там проживает 84 жильца в возрасте от 50 до 80 лет.

Дом принадлежит Ассоциации пожилых людей и жильцам.

Земля принадлежит городу, который в этом случае регулирует цену на недвижимость, предписывая максимум.

Цена квадратного метра в 2015 году составляла около 4372 евро и была бы примерно на 1000 евро выше, если бы жильцам пришлось выкупать и землю.

19 парковочных мест.

В каждой квартире есть балкон, но ни у кого нет собственной сауны.

Источник: Ассоциация пожилых людей.