Член EKRE: «Гитлер запустил строительство дорог в Германии, что в этом плохого?»

Согласно опросам, поддержка EKRE составляет около 20 процентов, в то же время партии не хватает известных людей, особенно женщин. Почему так? Вместе с Кадри Вильба, которая является членом EKRE с 2016 года, спецкорреспондент Postimees Вилья Кийслер прошла по всем острым углам партии.

- В EKRE восемь с половиной тысяч членов, женщин – около половины.

- В действительности 52 процента – более половины.

- Почему мы не знаем этих женщин?

- Тут несколько причин. Одна заключается в том, что мужчины из EKRE очень заботятся о своих женщинах и не отправляют их на передовую получать по шее. Но мужчин видно больше еще и потому, что в Рийгикогу у нас мужчины, а участники большой политики чаще оказываются на переднем плане.

- В действительности и мужчины-политики из EKRE, кроме депутатов парламента, мало кому известны. Почему?

- После следующих выборов эта ситуация обязательно изменится, и в ходе кампании мы сможем больше познакомить народ со своими членами. Думаю, что картинка изменится.

- Иронизируют, что если хочешь в парламент, баллотируйся по спискам EKRE: у них короткая скамейка запасных, а поддержка большая – около 20 процентов. Вы точно получите место в Рийгикогу, если окажетесь на втором месте сразу за Мартином Хельме в Нымме и Мустамяэ?

- Я бы не делила шкуру неубитого медведя. Ни в чем никогда нельзя быть уверенной. Будем кричать, когда это место придет. И у нас не так: вступи в партию и сразу окажешься на высоком месте в списке. У нас проходят демократические внутренние выборы в округах, люди сами выбирают самых активных и достойных.

- Я обещала и зрителям, и вам, что мы пройдем по всем острым углам EKRE. Недавно в Postimees было опубликовано обращение женского объединения EKRE к руководителям СМИ, в котором потребовали: прекратите засорять общественное пространство статьями Ахто Лобьякаса. Там было написано: «Ахто Лобьякас – прожженный шовинист, который получает удовольствие от унижения и морального насилия над женщинами. Как пещерный человек Лобьякас готов защищать женщин «своего клана», но в то же время свободно разрешает убивать, насиловать и порабощать соседских». Как читатель мнений Лобьякаса, я ни разу не почувствовала, чтобы он безжалостно и с удовольствием пытался растоптать мое самосознание, как женщины, которая не разделяет его мировоззрения. Вы тоже подписались под этим текстом?

- Вы не чувствуете себя затронутой, конечно, потому что вы и есть та самая женщина из клана Лобьякаса. У вас такое же мировоззрение, вы ладите между собой. Те женщины, которые более консервативны и немного спокойнее – они время от времени чувствуют себя затронутыми.

- Какие конкретно чувства членов женского объединения EKRE были задеты?

- В действительности имеется в виду, что Лобьякас очень сильно навязывает свое мировоззрение. Я не могу говорить за всех женщин, но другой раз, да, вызывает недоумение.

- Недавно EKRE потеряла двух человек, которые были очень полезны партии: Сийри Сисаск и Яана Мянника. Сисаск отказалась участвовать в очернении семей с однополыми родителями. Вы готовы делать то, от чего отказалась Сисаск?

- В действительности Сисаск очень хороший человек и выступает за правильные вещи, но, к сожалению, оказалось, что у нее есть принципиальная позиция, которая сталкивается с нашей принципиальной позицией. К сожалению, вышло так, что мы отказались от сотрудничества с ней.

- Вы готовы в ходе кампании выступать против семей с однополыми родителями?

- Если ты не поддерживаешь основных позиций партии, то нам не о чем особо говорить. Умышленно или случайно у нас есть семьи с однополыми родителями. Никто не отбирает у них детей. Но мы не толерантны к этому. Мы не говорим, что это должно быть так. Конечно, мы не хотим, чтобы это стало нормальностью, чтобы однополые семьи начали покупать себе детей или привозить откуда-то.

- Если человек родился гомосексуальным, я могу сделать вывод, что он не сможет жить с человеком, которого любит, и детей им запретят?

- Я этого не говорила.

- Хорошо, пожалуйста, сделайте вывод сами.

- EKRE не запрещает однополым жить вместе, но пусть они не требуют особых условий. Если в игре задействованы дети, то нужно думать о том, что будет лучше для них.

- Вы знаете, что лучше для ребенка, чем его родители? Пеэтер Эрнитс считает, что у гомосекуалистов вообще не должно быть возможности иметь детей.

- Психологи говорят, что самое главное для ребенка - мать. Ребенок девять месяцев растет под сердцем у матери, слушает, как бьется ее сердце, ее голос – и тут его отдают кому-то, с кем у него нет никаких связей.

- В действительности обычно усыновляют тех детей, которые по каким-то причинам остались без родителей. Но я спрошу иначе: вы сами – мать троих детей. Представьте себе, что ваш сын или дочь придет к вам и скажет: мама, я люблю человека своего пола и хочу жить с ним. И я хочу стать родителем. Что вы ему скажете?

- Ну, конечно, я хочу лучшего для своего ребенка, это ясно. Если получится, что он полюбит человека своего пола, то так будет, что тут такого? Но вопрос детей мы обдумаем вместе – как это решить.

- Если дети уже большие, а вы в Рийгикогу выступаете против всего того, что им как гражданам дает чувство уверенности, и они говорят: мама, ты как создатель законов сделала так, что мы не можем усыновить, и так, что у нас нет тех гарантий, которые есть у разнополых пар. Что тогда?

- Конечно, мои дети настолько интеллигентны, что они понимают, почему детей разумнее воспитывать в семье с матерью и отцом.

- Яан Мянник отказался вступать в EKRE, потому что его совершеннолетние дети не хотели постоянно слушать, что их отец расист. Что вы ответите своим детям, если они скажут вам то же самое?

- А почему они должны мне так сказать? Они знают, что я не расист.

- Это явно знают и дети Мянника, но они перенесли имидж партии на него, как на ее будущего члена.

- Яан Мянник сам был слабым, он же мог познакомить своих детей со взглядами и программой партии, и они бы поняли, что в EKRE расизм не разрастается.

- Член EKRE Март Саарсо назвал председателя Таллиннского городского собрания Михаила Кылварта негодным азиатом. Что это, если не расизм?

- Это высказывание нужно смотреть в контексте. Господин Кылварт сказал, что флаг Эстонии не подходит для большого зала Таллиннского городского собрания. Это, конечно, зацепило души очень многих людей. В каком смысле флаг Эстонии не подходит для государственного учреждения? Он подходит! И господин Саарсо сказал, что, может быть, это господин Кылварт не подходит для этого зала.

 -Вы не обратили внимания, что говорите о двух разных вещах? Одно – обсуждение того, где уместен флаг, и другое – может ли кто-то назвать кого-то негодным азиатом.

- Он не называл его негодным азиатом, он только сказал, что господин Кылварт как азиат не годится для этого зала.

- Вы считаете, что это окей? Вы же говорите то же самое.

- Я не сказала то же самое. Но я полностью понимаю чувства господина Саарсо, когда в состоянии глубокого оскорбления он сказал несколько резкое слово.

- Когда Мартин Хельме пришел в большую политику, то пресловутой стала его фраза: «Если черный – укажи на дверь!» Что это, если не расизм?

- Это образное выражение или высказывание, которое тоже нужно смотреть в контексте. Представители EKRE иногда говорят резко, чтобы достучаться до людей и затронуть их. Чтобы у людей возник повод для дискуссии, тема, которую можно обсудить.

- Что мы должны обсуждать, если говорим, что черные люди хуже белых?

- Он этого не сказал. Он очень конкретно сказал, что если черный, то укажи на дверь, а не если черный, то человек хуже. Вы сами сейчас неправильно истолковываете.

- А как я могу это истолковать?

- Он нигде не говорил, что черный - значит, хуже человек.

- Март Хельме говорил о фанере, о дуплах.

- Нет смысла выдергивать эти высказывания из контекста.

- Что же тогда все это означает?

- Это означает то, что нам нужно очень внимательно смотреть, кого мы пускаем в Эстонию. Доброжелательны ли они по отношению к Эстонии, создают ли они добавленную ценность, чего они вообще хотят, живя в Эстонии.

- Мы будем определять это по цвету кожи?

- Другой раз и это нужно делать, да. Однако из Африки в Эстонию все же приезжают люди с темной кожей, именно их нужно очень основательно проверять, это неизбежно.

- По сути, вы сказали, что черные не приветствуются.

- Я этого не говорила, это вы сказали.

- Это вы хорошо выучили, но это не меняет сути дела. Программная статья Марта Хельме для Postimees тоже говорила, что у кое-кого с другой внешностью в Эстонии должно быть меньше прав. На чем основана ваша и других членов партии уверенность, что они сами или их дети не попадут в число того меньшинства, которое не приветствуется?

- В Эстонии все же действует Конституция, которая говорит, что разрешено и какие права у кого есть. На любые частные права нужно смотреть по отдельности.

- Поговорим об имеющемся среди части членов EKRE восторге по отношению к нацистской Германии. Год назад один молодой член партии рассказывал, какую симпатию он испытывает по отношению к экономической политике нацистской Германии, и член партии ответил ему в социальных сетях: «Если в Третьем рейхе были позитивные моменты, которые можно было бы перенять, то мы не должны этого стыдиться. Нас не интересует мнение других, только будущее и благополучие Эстонии и ее народа». Вспомним, что и депутат парламента Яак Мадисон до прихода в большую политику считал, что если «такой жесткий порядок вытащил Германию из зад…цы, то он был хорошим». Вы считаете иначе?

- Гитлер запустил строительство дорог в Германии, что в этом плохого? Он сделал и много плохого, но благодаря нему в Германии была очень сильная и хорошая сеть дорог. Я лично считаю, что сейчас нет ничего плохого, что в Германии хорошие скоростные дороги. Это просто один пример.

В EKRE 8500 членов, мы не можем проверить, что думает или говорит каждый из них по отдельности. Да, у нас есть люди, которые думают так или иначе, но то же самое есть и в других партиях.

- Гитлер не вызывает у вас больше никаких других ассоциаций. кроме того, что он построил в Германии хорошие дороги? Вы ходили в школу, учили историю?

- Не нужно переходить на эту классическую историю… я не знаю, как теперь говорить… толковать. Я вам сказала, что, естественно, Гитлер сделал много плохого, но, может быть, было что-то такое, что было сделано несколько лучше. Мы не можем этого исключать. Мимо этого нельзя пройти, потому что там могло быть и что-то хорошее.

- Сформулируйте, пожалуйста, основное культурное убеждение EKRE.

- Если вы думаете о культурной программе, то она только составляется.

- Я скорее думаю о ваших убеждениях, как людей, читающих книги и время от времени посещающих театры. Какова роль государства в культуре?

- Борьба за сохранение Эстонии и эстонскости, чтобы сохранить эстонский язык и культуру, не дать им угаснуть.

- Пару слов об экономике: кроме налога с оборота в 15 процентов - девятипроцентный льготный налог в области проживания и питания, лекарства и спецсредства для людей с особыми потребностями, освобождение электроавтомобилей от налога с оборота – список длинный. Единственный источник дохода – автоналог. Откуда взять деньги?

- Этот автоналог опять выдернут из контекста. Речь идет о фирменных автомобилях, которые используют для частных поездок – чтобы там была общая и ясная налоговая система. Если снизить налоги и сократить количество налогов, как делает Трамп в Америке – там же экономика, сами видите, расцвела. Это само вернется. Сейчас чуть снизим, через пару лет дырки залатаются.

- Вы считали, во что это все выльется?

- Да, конечно, но я не помню цифры, этим занимают наши люди из экономической команды.

- Тыну Вийк недавно написал о новой анархической политике. Насколько вы понимаете, что EKRE обратила взгляд в прошлое?

- Мне кажется, не нужно бояться вещей из прошлого. Это традиции, устои, манеры. Я не вижу, что это плохо.

- Рауль Ребане писал в Postimees, что самым большим союзником популистов являются СМИ. То есть, и я сейчас тут участвую в чем-то таком, что я в действительности не считаю правильным – усиливаю ваши позиции. Какой совет вы дали бы мне, как я могла бы сделать это интервью?

- Ну, что я могу вам посоветовать? Будьте нейтральной.