/nginx/o/2018/10/17/11504454t1hc6d7.jpg)
Завтра на канале ETV стартует показ нового сериала на эстонском языке «Банк», который на истории успеха преимущественно Hansapank покажет банковскую деятельность в Эстонии 1990-х годов. Чтобы помочь читателям Postimees лучше понять события того времени, издание предлагает вспомнить девять ключевых моментов из жизни Hansapank, создающих единую картину. За основу взяты интервью разных лет с основателями банка.
В 1989 году Ханнес Тамъярв, Андрес Сааме, Пеэтер Луйк и Суло Мульдиа создали предприятие Cross Development, которое начало работать в качестве филиала собственника гостиницы «Палас», фирмы Finest Hotel Group. Таким образом, и на Cross распространилось право заниматься валютой.
Ханнес Тамъярв: «У меня до сих пор перед глазами стоит висевшая на стене в нашей конторе табличка, на которой мы записывали наши озарения. Всего могло быть около 20 записей по поводу разных проектов. Раз в месяц мы пытались проанализировать, что еще стоит предпринять, а что нет. Если я сейчас правильно помню, именно Суло Мульдиа был первым, кому пришла в голову идея создания собственного банка».
Андрес Сааме: «Это предложение Мульдиа произнес сквозь зубы: черт, давайте сделаем один нормальный банк».
По воспоминаниям прежнего руководителя Finest Hotel Group Тоомаса Сильдмяэ, идея нового банка возникла одновременно как у компании Cross, так и у Рейна Каарепере: «Тартуский коммерческий банк, конечно, уже был, но он не был действительно частным банком. Проще говоря, возникло желание создать что-то такое, что было за границей. Как «Палас» был зарубежной гостиницей в Эстонской ССР».
В сентябре 1990 года создается AS Rebaco (сокращение от Reval Banking Corporation), у которого была одна цель: создать свой банк.
Ханнес Тамъярв: «Мы думали, что те, кого можно было бы привлечь в нашу компанию, должны были уже чего-то достичь в предпринимательстве, или, как минимум, проявить к этому интерес. Сами мы чувствовали себя уже чего-то добившимися. Во-вторых, мы предполагали, что люди должны знать друг друга: если не все всех, то хотя бы частично. Но как много людей задействовать и насколько большой круг создавать, поначалу было непонятно».
Появление Тоомаса Сильдмяэ во всех смыслах было логичным. Расположенный на Пярнуском шоссе, дом 22, в котором работал Cross и где начал работу и Hansapank, тогда находился в руках Finest Hotel Group, принадлежащей Сильдмяэ. Сильдмяэ пригласил присоединиться к Rebaco Олари Тааля. В свою очередь Тааль пригласил Рейна Каарепере, а Каарепере – Тыну Лаака.
Тыну Лаак: «Однажды Каарепере пришел ко мне поговорить о банке. Сказал, что он говорил об этом с молодыми активными людьми».
Райн Лыхмус: «Когда Тамъярв пригласил меня в новый создающийся банк, решающей стала его способность убеждать».
После того, как Пеэтер Луйк и Суло Мульдиа в начале 1991 года ушли из Rebaco и начали скупать акции Объединенного балтийского банка, Тамъярв и Лыхмус пришли в кабинет Юри Мыйза. До них дошли разговоры о неугомонном Мыйзе, который хотел создать свой банк. По совету Лыхмуса и по приглашению Тамъярва к Rebaco присоединился Хельдур Меэритс, который вместе с Лыхмусом, Рейном Отсасоном и его секретарем, тогда были первыми работниками Банка Эстонии.
Печать на уставе Hansapank, согласованная с Банком Эстонской Республики Госбанка СССР, была поставлена 3 апреля 1991 года. Но Ханнес Тамъярв лишь 26 июля подписывал заявление: «Прошу принять меня на должность директора Hansapank Тартуского коммерческого банка с 1 июля 1991 года». Почему?
Юри Мыйз: «Поначалу Ханнес [Тамъярв] и Райн [Лыхмус] лишь размышляли о банке. Я считаю, что их рассуждения были далеки от жизни. Они мечтали об отказе от имеющихся систем и о создании сразу современного финансового центра. Я очень серьезно их разубеждал, объясняя, что мы должны начать с уже имеющегося. Я не смог их убедить и решил отказаться. У меня были хорошие предложения от иностранных фирм, которые пришли в Эстонию. Чтобы наша команда не разбежалась, Тамъярв попросил меня назвать условия, в случае исполнения которых я бы остался. Я поставил условие, что банк должен распахнуть двери через две недели. Набираем клиентов и начинаем в этой самой конторе держать банк. Ханнес согласился, и мы начали».
Ханнес Тамъярв: «Мы, конечно, были очень самоуверенными, и никто точно не знал, справимся ли мы. Для снижения рисков мы не стали ставить на карту все свои последние деньги. А поскольку мы стали филиалом Тартуского коммерческого банка, риски удалось снизить. У нас же вообще не было собственного основного капитала».
В январе 1992 года Hansapank отделяется от Тартуского коммерческого банка и продолжает деятельность как самостоятельное акционерное общество. Договор о его учреждении подписывают восемь предприятий и 23 частных лица.
/nginx/o/2018/10/17/11504494t1hf95f.jpg)
Весной 1992 года в список кредитных клиентов и акционеров Тартуского коммерческого банка были внесены пять неизвестных фирм. Долевое участие было получено в ходе направленной эмиссии акций. Суммы велики – около 130 миллионов рублей, которые были получены в виде кредита и сразу размещены в акции банка. В действительности деньги из банка не перемещались.
Был отдаленный план завладеть всем Тартуском коммерческим банком, но его разрушил объявленный в 1992 году мораторий и последовавшая за этим принудительная ликвидация. Когда управляющие мораторием это обнаружили, они так и не смогли найти кредитные договоры этих пяти фирм. В газете были опубликованы названия всех фирм, чтобы установить истину таким образом. Как выяснилось позже, за этими пятью предприятиями стояли учредители Hansapank. Управляющие мораторием в итоге предпочли оставить должников в покое и сделали это, по их же словам, ради будущего банкинга Эстонии.
Юри Мыйз: «В любом случае идея заключалась в том, чтобы купить Тартуский коммерческий банк вместе с его клиентурой, хотя у него практически не было основного капитала, а ситуация с управлением был катастрофической».
Ханнес Тамъярв: «Когда в Тартуском коммерческом банке уже было жарко и возникли первые серьезные проблемы, мы, естественно, искали различные возможности для его спасения. Тартуский коммерческий банк нужно было как-то сохранить: приток клиентов был заметен еще тогда, когда Тартуский коммерческий банк работал как банк. Именно поэтому нам не сиделось на месте с Hansapank, нашей целью было как можно быстрее и активнее запустить систему платежей. У Тартуского коммерческого банка с этим были серьезные трудности».
Райн Лыхмус: «У нас в определенном смысле был уникальный состав людей. Все мы были очень разными. Например, я и Юри Мыйз обычно придерживались совершенно разных позиций. И в то же время могли эти позиции сочетать. Юри был больше человеком дела, а мы с Меэритсом - скорее, теоретиками, которые пытались представить, как все должно работать. Может быть, больше смотреть вперед. Я считаю, что под руководством Юри вся эта махина работала хорошо, как немецкий автомобиль. В то же время, в меняющихся экономических условиях мы смогли держаться правильного курса.
Юри в одиночку не смог бы это сделать, но ни я, ни Ханнес не смогли бы этого сделать без Юри. Нашей силой и было это взаимодействие. Команду лучше всех удерживал Ханнес, который сглаживал противоречия».
/nginx/o/2018/10/17/11504523t1h559d.jpg)
В марте 1993 года президент Банка Эстонии подписал приказ, которым Hansapank был признан победителем конкурса, формально организованного для расширения капитала акций Hoiupank. Общественности об этом сообщили лишь через месяц, заодно сказав, что треть акций Hoiupank были проданы Hansapank за семь миллионов крон.
Юри Мыйз: «В Hoiupank находились сбережения многих людей, но сам банк был в плохом состоянии. Вице-президент Банка Эстонии Вахур Крафт однажды обратился ко мне и сам предложил нам Hoiupank. Это абсолютно не было нашей инициативой. Крафт жаловался, что руководство Hoiupank ни с чем не справляется. Мол, помогите и спасите вместе со сбережениями людей».
Вставший во главе Hoiupank Олари Тааль: «Даже бухгалтерия в Hoiupank велась по инструкциям Госбанка СССР, хотя с момента восстановления независимости уже прошло полтора года. Поскольку мне некому было там довериться, в первые четыре месяца мне пришлось сменить 90 процентов работников центральной конторы».
В 1994 году быстро растущий Hansapank становится ведущим банком Эстонии и начинает страдать от нехватки капитала.
Юри Мыйз: «Наш рост был значительно быстрее, чем позволял расти имеющийся капитал. Уже тогда начали давить постоянно вводимые Банком Эстонии жесткие нормативы. И хотя собственный капитал Hansapank постоянно рос, его нехватка все же была очень значительной. Маленький собственный капитал был и одним из ограничений при выдаче крупных кредитов. Мы не могли никому дать взаймы сумму, превышающую 10 миллионов крон. А западные банки просто уводили у нас лучшие крупные кредиты».
Райн Лыхмус: «Поиск иностранных инвесторов шел через знакомства. Мы же не давали объявлений в газетах. Первые активные иностранные инвесторы, которые пришли в Эстонию, с самого начала посматривали в сторону крупнейших банков, а Hansapank на тот момент уже выбился в число передовых. Именно так появились эти контакты. Свою роль в поиске иностранных инвесторов сыграл и Йоаким Хелениус, который пришел в Эстонию иностранным инвестором для того, чтобы приобрести долю в Hoiupank, но Банк Эстонии уже продал треть этого банка нам. Когда Хелениус начал эти разговоры в Банке Эстонии, ему сказали: что вы обращаетесь к нам, поговорите лучше с Hansapank».
В 1996 году Hansapank продал свою часть в Hoiupank банку Swedbank.
Ханнес Тамъярв: «Мы как-то устали от Hoiupank, и я сам нашел этих шведов. Участие иностранных банков в банках Эстонии и иностранные инвестиции были тогда горячими и сладкими словами. Райн Лыхмус назвал мне возможных кандидатов и рассказал, как что происходит за границей. И я начал заманивать Swedbank сюда».
В апреле 1995 года Hansabank стал одним из основателей Таллиннской биржи. Акции банка стали одной из первых, которые в то же время начали выводить на биржу в Таллинне и Хельсинки. Начиная с 3 июня 1996 года, когда на Таллиннской бирже шла открытая торговля акциями Hansapank, каждый, у кого было хоть немного денег, мог стать акционером банка.
Юри Мыйз в 1999 году: «Мы ничего не знали о движении акций, их покупке и продаже. Делали эмиссии и успешно продавали их на западе. С этих событий началась эстонская биржа акций, их первичное публичное размещение на бирже. 100 крон были номинальной ценой акции Hansapank, в первый раз мы продали ее по цене 650, после чего цена акции за первую неделю выросла до 800. Я подсчитал: те деньги, которые я вложил при создании банка, вернулись ко мне в 5000-кратном размере».
/nginx/o/2018/10/17/11504527t1h85c3.jpg)
Разговоры о новом интересе Hansapank к Hoiupank начали распространяться в конце 1997 года, а первое официальное сообщение о возможном объединении дошло до общественности в январе 1998 года. В июне был оглашен меморандум об объединении, а само объединение довели до конца 20 июля 1998 года. Ханнес Тамъярв и Хельдур Меэритс сначала остались в совете объединенного Hansapank, а Юри Мыйз и Райн Лыхмус - в правлении.
В жаркой борьбе двух шведских банков - Swedbank и SEB - за титул крупного собственника Hansapank в итоге победил Swedbank, чья доля в Hansapank к сентябрю 1998 года достигла 48,7 процента (в июле того же года она была еще чуть меньше семи процентов). Власть в банке перешла в руки шведов: Мыйз ушел в конце 1998 года, договоренности об уходе Лыхмуса и Тамъярва возникли весной 1999 года.
Ханнес Тамъярв: «Никто из нас не знал, что у шведов есть план начать скупать акции, пока Лыхмус и его команда в один прекрасный день это не обнаружили. Это происходило удивительно быстро, и было вопросом если не часов, то дней».
Юри Мыйз: «Шведы просто вышвырнули нас. Уже на следующий день после объединения с Hoiupank ребята из Swedbank были на месте и сообщили, что теперь они самые крупные акционеры и мы должны начать плясать под их дудку».
Райн Лыхмус: «Когда Swedbank достиг статуса владельца большей части акций, мы действительно поняли, что если кто-то другой контролирует все предприятие, то и ответственность переходит к нему. Одновременно с этим у нас начало углубляться ощущение, что мы являемся наемными работниками».
Как было сказано, если при учреждении Hansapank в январе 1992 года одна акция стоила 1000 рублей, то к апрелю 2005 году, когда Hansapank перешел в единоличную собственность Swedbank, благодаря эмиссиям фондов, хитростям и повышению биржевой цены на акцию, 1000 рублей выросли до 608 342 эстонских крон и 40 центов. В марте 2009 года Hansapank переименовали в Swedbank.