Тема перевода часов достойна референдума

Организовать референдум по вопросу прав меньшинств было бы лицемерно, сказал Эйки Нестор (слева). Аллар Йыкс (справа) считает, что народное голосование предполагает наличие умных избирателей и ответственную политику. Фото: Eero Vabamägi / Postimees

На референдум в сегодняшней Эстонии можно было бы вынести, например, вопрос перевода часов, а не вопросы, касающиеся положения меньшинств, считают опрошенные Postimees специалисты.

Парламентская демократическая Эстония бог знает сколько времени не организовывала всенародных голосований. В восстановившей свою независимость стране референдумов прошло только два: первый раз при принятии Конституции, а второй раз, когда Эстония вступала в Европейский союз. В основном законе сказано: просто так референдумы проводить нельзя. А как можно?

Искать ответ на этот вопрос нас побуждают распространение идей прямой демократии, ключевые предложения государственных реформаторов и время от времени возникающая идея: «А давайте вынесем это на народное голосование!». Но до сих пор желанию какой-либо из парламентских партий решить судьбу какого-то законопроекта в процессе референдума всячески препятствовали.

Участвовавшая в создании Конституции Лийа Хянни считает, что и другие  принципиальные вопросы на уровне утверждения Основного закона или вступления в Евросоюз и в будущем должен решать народ. Она считает, что население надо привлекать к их решению, но не в самом конце процесса, а на стадии подготовки.

Как считает Хянни, сейчас есть два насущных вопроса, заслуживающих  всенародного голосования. Первый – это отмена перевода часов (решение уже принято, но время отмены могут отложить) и предпочтение летнего или зимнего времени: «Это в большей степени вопрос вкуса. Такой неполитический выбор мог бы сделать народ». А второй вопрос – разрешить двойное гражданство гражданам Эстонии по рождению, которые, живя за пределами родины, получили гражданство какой-то другой страны.

Референдумы в Эстонии

В восстановившей независимость Эстонии важные вопросы в порядке референдума решали всего два раза. 28 июня 1992 года прошло народное голосование по Конституции. У голосовавших спросили, одобряют ли они новую Конституцию, представленную Конституционной ассамблеей, и поддерживают ли распространение права голоса на ходатайствующих о гражданстве Эстонии, если они подали ходатайство к 5 июня 1992 года. Предоставление права голоса не прошло, а за новый Основной закон проголосовали 91,9 процента участников референдума.

14 сентября 2003 года прошел референдум по вступлению Эстонии в Европейский союз, что означало и соответствующее изменение Конституции: «Эстония может состоять в Европейском союзе, исходя из основополагающих принципов Конституции Эстонской Республики». Вынесенный на референдум вопрос звучал так: «Поддерживаете ли вы присоединение к Европейском союзу и принятие закона об уточнении Конституции Эстонской Республики?» 66,92 процента проголосовавших ответили на вопрос утвердительно.

Плюсы и минусы

«Более легитимного решения, чем то, что основано на воле большинства населения, найти невозможно», - отметила профессор практической философии Маргит Сутроп. Она считает позитивным, что референдум мобилизует гражданское общество и увеличивает интерес к политике. Но возможные подводные камни настолько же очевидны, как и положительные стороны этого процесса: «Есть опасность, что сложные вопросы за короткий срок будут представлены народу как простые, правда окажется скрытой или большая часть информации не будет представлена. Также есть опасность, что для влияния на людей используют демагогию».

Поэтому Сутроп была бы скорее осторожна в применении прямой демократии. Вопрос даже не в том, что организация референдума требует времени и ресурсов, а в том, что часто приводящаяся в пример швейцарская модель не обязательно должна нам подходить. По словам Сутроп, и в Швейцарии к прямой демократии сейчас относятся критически: «До начала 70-х годов институции Швейцарии получали от прямой демократии выгоду, поскольку она обеспечивала политическую стабильность. В той фазе было важно найти золотую середину между либерализмом и социализмом и исключить богатые на риски реформы. Такая политика закончилась в 1974 году, когда начала расти безработица».

Сутроп привела и пример жестокости прямой демократии Швейцарии: ее чешская подруга по университету Констанци не получила вид на жительство, хотя десять лет прожила в Швейцарии и вышла замуж за швейцарца:  «У местных жителей было право заявить, что они не хотят видеть у себя восточных европейцев, и семье пришлось сменить место жительства».

Поэтому, по словам Сутроп, нельзя выносить на референдум вопросы, касающиеся прав меньшинств и противоречащие правам человека, а также темы, связанные с внешней политикой и безопасностью. Но обсуждать можно темы, в которых «каждый является экспертом», вроде перевода часов и выбора между летним и зимним временем.

Конституционное ограничение

Основной закон говорит, что на референдум нельзя выносить вопросы бюджета, налогов, финансовых обязательств государства, ратификации и денонсирования иностранных договоров, введения и прекращения чрезвычайного положения, а также обороны страны. Цель этого, по словам экономического эксперта и бывшего министра Райво Варе, заключается в том, чтобы исключить в вопросах, важных существования страны, спровоцированную популизмом глупость.

Предполагая, что будет изменена 105 статья Конституции (такое предложение есть в списке недавно обнародованных предложений Фонда государственной реформы – В.К.), которая гласит, что если вынесенный на референдум законопроект не получает поддержки большинства, то объявляются внеочередные выборы, Варе считает, что на всенародное голосование можно было бы вынести вопрос изменения самой Конституции. На местном уровне, как считает Варе, выносить на референдум можно любой вопрос, но исключением должны быть политические: например, об автономии какого-то региона.

По оценке доктора философии Айве Певкур, для народного голосования подходят вопросы, целью которых является достижение общественного блага: например, нужно ли построить на какой-то территории детскую игровую или спортивную площадку. Обсудить можно и вопрос необходимости существования института президента или должны ли оставаться в собственности государства какие-то предприятия: «Например, какое общественное благо создает EVR Cargo, носящее новое название Operail?» Но, по мнению Певкур, нельзя решать на референдуме вопросы супружества однополых пар, права на аборт, эвтаназию и так далее.

Подходит не для всего

Референдум – это с правовой точки зрения самый прямой способ учесть мнение народа, но он подходит для решения не каждой проблемы, считает социолог Юхан Кивиряхк: «Референдум используется, когда речь идет об экзистенциальном с позиции государственной жизни вопросе - как присоединение к Европейскому союзу, или как это было недавно в Великобритании, о выходе из него».

По словам Кивиряхка, нужно делать разницу между референдумами, имеющими законную силу, и народными голосованиями, имеющими совещательный характер. Последние можно использовать чаще. В Таллинне так решали вопросы о временном ограничении при продаже алкоголя и финансировании Таллиннского городского театра и Котла культуры. Всячески приветствуется, как считает Кивиряхк, и инициатива народных собраний. По его оценке, нужно принять Закон о народных инициативах, который позволил бы при сборе определенного количества подписей отправить на голосование в Рийгикогу важные для граждан вопросы.

Также Кивиряхк считает, что можно было бы организовать референдум и по вопросу перевода часов. Финны уже проголосовали и результат 58:48 был в пользу поясного времени. Конечно, он не поддерживает решение таким образом вопросов меньшинств, например, вопроса, связанного с совместным проживанием однополых пар, поскольку в таком случае общественную жизнь будут определять диктатом большинства. Предпочтением прямой демократии, по мнению Кивиряхка, является точная и однозначно понимаемая формулировка поставленного перед народом вопроса, а также возможность ответить на этот вопрос только "да" и "нет". Но при этом у участников референдума, конечно, должна быть полная информация о возможном влиянии и последствиях их решения.

Предполагает умную политику

Референдумы предполагают умных избирателей и ответственную политику, считает недавно баллотировавшийся на пост президента страны адвокат Аллар Йыкс, который в ходе своей кампании защищал позицию, что референдумов могло бы быть и больше: «Народное голосование заставляет политиков больше объяснять свои инициативы, помогает снизить общественное напряжение и увеличивает чувство ответственности избирателей. Здесь возникает замкнутый круг, поскольку как разумности, так и чувства ответственности можно достичь только через опыт участия в референдумах».

По словам Йыкса, на народное голосование нужно было бы вынести вопрос об изменениях основополагающего договора Европейского союза, которые лишают Эстонскую Республику основных базовых полномочий, но, конечно, не Закон о сожительстве: «Референдум по таким вопросам может себе позволить сильное и уверенное в себе общество, в котором обязанность терпимости считается частью бытия человека».

Йыкс не считает, что мы должны так просто выносить какие-то вопросы на референдум, поскольку провал будет означать внеочередные парламентские выборы: «Кажется, что в политике мейнстрима в связи с референдумами царит предубеждение, что нет смысла спрашивать, если не уверены в ответе. В качестве предупреждающего примера приводится Брекзит, в котором глупые британцы – как у нас любят говорить – позволили популистам себя оболванить. Однако демократия заключается в том, что у избирателя есть право делать и неправильный выбор».

Руководитель Praxis Тармо Юристо считает, что референдум в демократии должен проходить в формате подтверждения, а не принятия решения: «Например, Конституция: это не решается в ходе референдума, а подтверждается. А это означает, что на народное голосование выносятся только те вещи, в случае которых есть уверенность, что они пройдут или будут утверждены». Юристо понимает референдум как формат, в ходе которого народ что-то декларирует. Конечно, он не приветствует прямую демократию в вопросах, в зародыше имеющих полярные мнения, мол, «пусть тогда народ решает».

Руководитель Палаты сотрудничества Теэле Пехк считает, что референдум без основательной разъяснительной работы и основанной на фактах фоновой информации - это как выбор сладкого у полки, заставленной красивыми упаковками. В случае сложных тем нужно до голосования повысить осведомленность граждан в области фактов, экспертных оценок и обсуждения – созданный таким образом коллективный разум дает крепкую основу для принятия непростых решений, объяснила она. Для того чтобы принимать решения по общественно взвешенным темам, нужно организовать и исследование мнений.

В качестве важного примера результата работы народного собрания, родившегося после предъявления обращения народной инициативы «Хартия 12» в 2013 году, Пехк приводит создание права народной инициативы. Через сайт Rahvaalgatus.ee комиссии парламента обсудили более 20 обращений. В парламент попадают обращения, под которыми стоят как минимум 1000 дигитальных подписей, и сейчас своей очереди дожидается более 30 таких писем. А в хорошо известной среде petitsioon.ee поставить подпись невозможно, и попавшие туда петиции автоматически в парламент не попадают. Но собрать 1000 подписей можно и на бумаге, и каждое обращение, имеющее 1000 подписей, учитывается парламентом как коллективное обращение.

Канцлер юстиции Юлле Мадизе: швейцарская модель может принести в Эстонии разочарование

Перед вступлением в Европейский союз референдум о дополнении Конституции был нужен. Я была одной из активистов этого. Изменения основного закона, имеющие большой вес, должны вноситься по решению народа. Вопросы государственной жизни в Эстонии можно замечательно выносить на голосование, и скажет народ да или нет - Рийгикогу это не развалит. Решение народа в любом случае относительно.

Референдум по законопроекту – это неразумно, поскольку если народ его не поддержит, то Рийгикогу придется распустить. Именно изменение Конституции и вопросы государственной жизни выносятся на народное голосование и в других странах. Например, в Италии в 2016 году после референдума провалились поправки к Конституции, которые предусматривали сокращение количества парламентариев и институций. Против них выступили в итоге и сами популисты. В Ирландии народ одобрил многие на первый взгляд невозможные на католической земле изменения основного закона.

В Швейцарии большая часть референдум касается городов, волостей или кантонов (административных единиц). Общегосударственных голосований там проводится меньше. Например, 23 сентября этого года голосовали по народной инициативе от 2016 года в защиту местной сельхозпродукции и начинанию от 2015 года – поддержать честное производство и исключить разбазаривание продуктов. Референдум состоялся через два года, и народ большинством голосов отверг свои собственные инициативы. На том же референдуме был и законопроект, который обязывал строить велосипедные дороги. Государство пришло к выводу, что это невозможно реализовать, и предложило округлые формулировки. На это ответили «да». Активность составила 37 процентов. До принятия швейцарской модели стоит подумать, не принесет ли это народу разочарование.

Центристская партия и EKRE хотят изменить Конституцию

Центристская партия вынесла бы на народное голосование вопрос прямых выборов президента и изменила бы Конституцию. В желании изменить основной закон центристы совпадают с Консервативной народной партией Эстонии (EKRE).

Кроме узаконивания прямых выборов президента Центристская партия считает правильным применить принцип привлечения к госбюджету, то есть в случае определенных бюджетных решений организовывать, например, опрос населения, сообщил от имени Центристской партии руководитель бюро премьер-министра, председатель рабочей группы по созданию  предвыборной платформы Центристской партии на парламентских выборах 2019 года Танель Кийк.

Для более широкого использования референдумов придется изменить имеющиеся в части четвертой 105 статьи Конституции ограничения, которые говорят, что если вынесенный на референдум законопроект не получит поддержки большинства голосов, президент объявляет внеочередные выборы, а также говорящую о том же 64 статью Закона о референдуме. «В противном случае, в ближайшем будущем ни одно предложение не попадет на референдум», - объяснил Кийк.

Цель EKRE – привлечь народную инициативу, в том числе, изменить Конституцию так, чтобы граждане сами могли потребовать проведения референдума, сообщил новоиспеченный член партии Яак Валге. И если количество желающих проголосовать достаточно, то референдум должен обязательно состояться, а его результат - быть относительным. Валге считает возможным решать в ходе народного голосования, насколько большое семейное пособие налогоплательщик согласен платить, чтобы улучшить демографические перспективы. Также, с точки зрения EKRE, в случае референдума можно было бы решать вопросы: сколько рабочей силы мы принимаем из третьих стран, определить в Конституции супружество мужчины и женщины как союз, а также разрешить вопросы, зашедшие в тупик, например, Закон о сожительстве и Rail Baltic.

Руководитель команды по составлению программы Партии реформ Марис Лаури от имени партии сообщила, что регуляция использования референдумов в Эстонии хорошая и ее не нужно менять. Эту позицию разделяет и высказавшийся от имени Социал-демократической партии Эйки Нестор: «В плане прав меньшинств организация референдума была бы и лицемерной». «Отечество» поддерживает то, что сказано в Конституции. «Референдум это не игрушка», - сказал председатель конституционной комиссии Марко Померанц. Вопросы частной жизни, как сейчас считает «Отечество», для референдума не подходят. Председатель команды по составлению устава Зеленых Эстонии Юри Гинтер, напротив, считает, что на народное голосование можно вынести любой вопрос, если это сделать правильно  - нужно представить достаточно объяснений о возможных последствиях.

Участвовавший в создании Конституции и входящий сейчас в Свободную партию Юри Абрамс считает, что статья 105 о форме и возможности референдума – это брак в Конституции, и исключает большинство возможностей его проведения: «Этой статье нужно дать новое, разумное содержание».

Имеющаяся Конституция дает хорошую картину того, что можно вынести на народное голосование, а что нельзя, отметил от имени «Эстонии 200» Меэлис Нийнепуу. Прямую демократию больше нынешнего можно было бы использовать на уровне местных самоуправлений. По мнению создающего Партию полной жизни Артура Тальвика, на народное голосование нельзя выносить бюджет, но, например, выбор трассы Rail Baltic или строительство завода по рафинированию дерева для этого подошли бы.