Заведующий отделением неотложной помощи (ЭМО) Клиники Тартуского университета Куйдо Нымм на прошлой неделе договорился с клиникой о том, что останется на должности до прихода нового руководителя. Руководивший отделением более десяти лет врач оставляет свой пост. Причиной стало профессиональное выгорание. Но в медицине он останется, продолжив работать в том же отделении врачом, пишет Tartu Postimees.
Нымм и раньше говорил, что его терпение заканчивается, а рабочая нагрузка слишком велика. Слишком много и пациентов, которым могли бы помочь семейные врачи.
- Все это нагромоздилось одно на другое, и в итоге возникло ощущение, что я больше не могу. Если ты не успеваешь руководить командой отделения, то останавливается вся работа. Да и обязанностей постоянно прибавляется. И тут мне в голову пришла хорошая идея уволиться и дать возможность возглавить отделение кому-то другому: чтобы поезд не остановился.
- Наш подход отличается от подхода семейных врачей. Они обучены таким образом, что пациент для них не являются больным с угрозой для жизни, пока не доказано обратное. Для нас же наоборот: пациенты отделений неотложной помощи являются больными с угрозой для жизни до тех пор, пока обратное не доказано. По крайней мере, мне так показалось после общения с семейными врачами. Конечно, я знаю это и сам, поскольку тоже работал семейным врачом. Я начинал в 1990 году в Вана-Вигала.
- Еще нет. Я, естественно, держу это как запасной план, когда стану чуть старше и еще больше устану, но сейчас чувствую, что могу еще чему-то научиться и внести определенный вклад в экстренную медицину. Пока что нельзя сказать, что я очень стар и уже не справляюсь.
- Основная проблема в том, что пациенты ищут не то лечение не в том месте. Неправильно заставлять высококвалифицированных специалистов делать работу, которая им не подходит. Если, например, инженер работает уборщиком, то вряд ли он охотно этим занимается. Так и с врачом, который учился работать со специфическими пациентами и тяжело больными людьми.
Мы справимся и с легкими заболеваниями, но я не думаю, что именно для этого я пять лет учился в резидентуре. И что хуже всего, от этого страдают тяжело больные люди. Заниматься в промежутках между приемом тяжелобольных легкими травмами и заболеваниями - в плане нагрузки очень утомляет.
Если мы с командой час или полтора выполняли трудную работу, а потом идем к пациенту, у которого нет никакого тяжелого заболевания, но он был вынужден долго ждать приема, мне говорят, мол, чего вы копаетесь. А это утомляет морально.
Ни один врач ничего не имеет против того, чтобы заниматься реанимацией или больным с инсультом мозга или кардиологией. Но пациенты, которые обращаются в ЭМО проблемами «у меня три недели спина болит, но обезболивающего я не принимал», «у меня два дня ломит суставы, температуры нет, к семейному врачу не ходил и не собираюсь», первоочередными не являются. Эти жалобы еще имеют отношение к болезням, но приходят и такие люди, которые говорят: «Я долго ходил, и теперь у меня мозоль».
К нам, например, по ночам обращаются девушки, у которых сломался искусственный ноготь. И что самое плохое, они не понимают, что пришли не туда: напротив, настроены очень воинственно и требовательно. Это отнимает бешеное количество энергии и усложняет работу.
Я был бы согласен и дальше оставаться руководителем, если бы людей с легкими жалобами стало меньше. В действительности устала вся команда, и разговоры о выгорании врачей ЭМО велись и раньше. Sorry, но дайте покоя.
- Мы все же предпочитаем врачей, которые окончили резидентуру по экстренной медицине. Каждый год таких - от одного до трех, иногда бывает пять или семь. Мы всех их знаем в лицо и по именам. После выпуска делим их с другими больницами: кто куда пойдет работать.
С врачами, с одной стороны, просто, мы всех их знаем, но и сложно, потому что их очень мало. У нас сейчас есть вакансии, пытаемся заполучить себе в отделение опытного общего врача. Не каждый человек может выполнять эту работу, поэтому команда очень важна.
Обучение медсестер длится не так долго, после окончания Высшей школы - четыре месяца. После обучения выясняется, подходит сестра нашей команде или нет. Были и такие случаи, когда после четырех месяцев выяснялось, что мы не подходим ей, и тогда она уходит в какое-то другое отделение. Но это вовсе не означает, что она плохая медсестра.
С медсестрами, проработавшими долго, та же проблема, что и с врачами: они устают и перегорают. Тогда они или снижают нагрузку или вообще уходят.
- О господи, каждый день. Если половина больных пришла в неправильное место, то другие – в правильное! Если за день к нам обращаются около 130 пациентов, то 65 из них обратились по адресу. Естественно, каждый день есть тяжелые и крайне тяжелые пациенты. Заниматься ими - это и есть та работа, которую я хочу выполнять и ради которой учился. Поэтому я останусь в экстренной медицине, но не руководителем, а врачом.
Руководство – это как езда на треке: иногда нужно отступить и поехать другой дорогой. Сейчас тот самый момент, когда я дошел до края и надеюсь, что придет новый хороший руководитель, который возглавит команду. Может быть, когда-то я попробую снова, но сейчас я просто не успеваю делать эту работу. Но это не означает, что я не в команде.