Воотеле Пяй: угроза для госбезопасности не в гражданстве Таклая, а в политическом авантюризме

Воотеле Пяй. Фото: Andres Raudjalg

Кажется, инициаторы дискуссии оказались неспособны учесть потенциальный внутри- и внешнеполитический ущерб, который сопутствовал бы объявлению Екатерины Таклая неподходящей для ее должности. Результаты авантюры могут оказаться более далеко идущими, чем хотят ее авторы и чем они способны себе представить, пишет пиарщик Воотеле Пяй.

В своем недавнем эссе в The Atlantic историк и журналист польско-американского происхождения Энн Эпплбаум пишет о том, что отличает современную демократию в Польше и Венгрии от демократии других европейских стран. А именно, там в управленческие структуры в государственных учреждениях и на предприятиях берут работников по принципу патриотизма, а не по принципу компетенции.

Я не мог предположить, что увижу похожий сценарий в Эстонии, где совет Национального телерадиовещания станет обсуждать, подходит ли Екатерина Таклая ETV+ даже не из-за ее воззрений, а из-за формального гражданства. В данном случае инициаторы дебатов по незнанию или невежеству проигнорировали несколько рисков для Эстонии, которые могут сопутствовать подобным дебатам или его потенциальному результату.

Октябрьское решение правления ERR  спустя пару недель неожиданно оказалось вопросом госбезопасности в результате инициированной Кристеном Михалом в сиюминутных политических целях авантюры (не учитывающей реальные условия затеи, рискующей провалиться). Несомненно, эта возможность помутить воду в рамках предвыборной кампании и еще раз придвинуть Партию реформ поближе к национал-консерватизму, но в данном случае цель и средства непропорциональны. Кажется, что инициаторы дебатов оказались неспособными учесть потенциальный внутри- и внешнеполитический ущерб, который сопутствовал бы объявлению кандидатуры Таклая неподходящей. Результаты авантюры могут оказаться значительно более далеко идущими, чем ее авторы хотят или способны себе представить.

Во-первых, есть внутригосударственный контекст, где Партия реформ вновь тащит внутреннюю госбезопасность на жертвенный алтарь избирательной кампании. Звучит жестоко, но как иначе это назвать, когда значительной части эстонского населения снова напоминают об их маргинальности, по наущению политиков подвергая сомнению компетентного кандидата чисто из-за ее гражданства. Это был бы очередной откат назад для и без того хромающего интеграционного процесса и вода на мельницы кремлевской инфовойны.

Во внутригосударственном плане есть и другие камни преткновения: не создаем ли мы тем самым прецедент, когда в будущем мы исключим всех людей с иностранным паспортом с постов в наших государственных учреждениях и предприятиях? Будем создавать списки, граждане каких стран могут работать у нас на руководящем посту, а каких нет? Может ли, например, руководить находящейся в частной собственности телекоммуникационной компанией иностранец, учитывая, что телекоммуникационные услуги мы считаем инфраструктурой критической значимости? Как вообще кто-то может в XXI веке взять на себя полномочия измерить национальный настрой другого человека? Джамаль Хашогги был гражданином Саудовской Аравии – сомневаюсь, что это определяло его настроенность. Времена, в которые политики измеряли настроенность людей и исходя из этого направляли их в функционеры или в Сибирь, вроде бы давно прошли.

На внутриполитический риск, наносящий урон интеграции, реформисты много лет шли во имя сиюминутной политической выгоды. Каждый депутат Рийгикогу не обязательно должен представлять себе международную картину, но в данном контексте подобная авантюра исходит из фракции, от которой премьер-министр, два бывших министра иностранных дел и множество специалистов по внешнеполитической и стратегической коммуникации находятся на расстоянии телефонного звонка.

Помимо того, что мы позволяем российским СМИ вновь квалифицировать эстонцев как фашистов, мы должны учитывать возможность, что авантюра, которая кажется нам политически сиюминутной, просочится и в западные СМИ и повлечет за собой значительно более долгосрочные последствия. Наши дипслужащие знают, что во многих странах эстонцев до сих пор считают махровыми националистами, которые дискриминируют русскоязычную общину – то есть свежие заголовки и темы для обсуждения просочатся и в брюссельские коридоры и кафе.

Аргумент, что гражданство Таклая представляет риск для безопасности, поскольку дает российским спецслужбам возможность давить на нее через ее семью, в лучшем случае является половинчатым, поскольку даже если бы Таклая ходатайствовала об эстонском гражданстве, это не изменило бы того факта, что ее родственники живут в России. По сути, мы создаем прецедент, когда человек не подходит для работы в госсекторе, пока у него есть живущие в России родственники.

Более того, Таклая до сих пор возглавляла русскоязычный портал ERR, из которого черпают контент и русскоязычное радио, и телевидение ERR. Тем самым конструируемый гипотетический риск годами существовал, но не осуществился, и было бы странным предполагать, что опасность возрастет, если Таклая займет новую, более заметную должность.

Гражданство Таклая и тот факт, что у нее живут в России родственники, в данном контексте надо рассматривать как преимущество. Подумаем о том, в каком информационном пространстве конкурирует ETV+ и кто тот зритель, которого пытаются привлечь? Здесь понимание российских СМИ, понимание настроений и постоянный контакт со здешней общиной дает значительное преимущество при создании контента и стратегии, которое могло бы привлечь местную целевую группу, увеличив тем самым рейтинг ETV+.

Как сказал Макрон в своей воскресной речи, национализм есть антитеза патриотизму, а данная авантюра близорукая, оппортунистическая и, проще говоря, безвкусная – и совершенно точно не подобает государственным мужам.