Один абсолютно счастливый театр на пути к «Олимпии»

Олеся Лагашина
Copy
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Filips Loss.
Filips Loss. Фото: Sander Ilvest/Postimees

В декабре Русский театр отмечает свое 70-летие, но живет он отнюдь не в пенсионерском темпе: за одними зарубежными гастролями следуют другие, премьера то в Петербурге, то в Таллинне, одним – неувядающую классику, другим – актуальную современность. О том, как этот творческий коллектив из звезд первой величины сохраняет Таллинн в едином русскоязычном театральном пространстве, мы поговорили с его худруком Филиппом Лосем.

Без паники

- Не так давно вы были в Баку, почти сразу - гастроли во Пскове с «Горе от ума». Довольно бурная деятельность…

- Наши псковские гастроли – результат прошлогодней постановки «Горя от ума» на грант Минкульта РФ, после которого во Пскове проводился минифестиваль этих грантовых проектов с нашим участием. В Баку мы тоже были на фестивале. Весной финский режиссер азербайджанского происхождения Камран Шахмардан выпустил у нас спектакль «Утиная охота», который здесь идет при аншлагах, а осенью ему предложили стать куратором международного театрального фестиваля в Баку. Довольно высокого уровня фестиваль - там был и спектакль Кирилла Серебренникова, и интересные спектакли из Японии, Германии, Италии. В том числе поехали туда и мы с «Утиной охотой». Практически все мы были в Баку первый раз в жизни. Зрители были очень довольны, отзывы в прессе была восторженными, и принимали нас на самом высоком уровне. Всегда приятно, когда Русский театр может выезжать на такие солидные гастроли.

- Здесь у вас все гладко? Недавно театр просил о внеочередной дотации от Минкульта в размере 130 000 евро, а заодно о рассрочке налогов.

- Все не так трагично. Вопрос финансовой задолженности накапливался в течение многих лет, мы с директором Маргусом Алликмаа решили, что нельзя все время откладывать решение на потом. Решили, что хватит, надо выйти на бездефицитный бюджет. Экономические показатели театра не могут резко измениться, не может сразу прийти на десять тысяч больше зрителей. И мы поставили перед собой цель: задачу честно решить и дальше уже двинуться в плюс. Изначально речь шла о реструктуризации задолженности, и Минкульт просто предложил нам часть субсидий выдать раньше, чем положено, избавив нас от необходимости брать банковскую ссуду. Кризисной ситуации нет. А что касается сокращений, надо называть вещи своими именами: дотации Минкульта покрывают, если не ошибаюсь, 80 штатных единиц, а в театре в настоящее время работают 125 человек. На оставшихся сотрудников мы должны зарабатывать деньги сами, в полной мере это не удавалось.

С одной стороны, труппа должна обновляться, туда должны приходить молодые актеры, с другой – я не считаю себя вправе ущемлять кого-либо из старшего поколения, тем более, что оно очень активно задействовано в жизни театра. Эстонские театральные коллективы, может быть, выстраивают более жесткую линию по отношению к своей труппе, а я не могу, это не в нашей традиции. На треть наших актеров и сотрудников мы должны зарабатывать деньги сами, но мы просим в перспективе увеличить количество дотируемых штатных единиц.

Не факт, что нам сразу пойдут навстречу. Дальнейшее будет зависеть от наших зрителей. Сейчас театр живет очень интенсивной жизнью, за сезон мы выпустили множество сильных спектаклей, в которых задействована практически вся труппа. И мы продолжаем работать в этом интенсивном режиме. Если зрители будут находить возможность и мотивацию чаще смотреть наши спектакли, не выбирать одну премьеру в год, а ходить хотя бы три-четыре раза, все получится. Эстонские зрители значительно интенсивнее ходят в эстонские театры, чем русские в Русский. В то же время наши экономические условия равные с эстонскими театрами, я бы даже сказал - чуть более выгодные.

Надо понимать, что вне зависимости от того, на каком языке мы говорим дома, мы - жители столицы пусть небольшого, но европейского государства.

Завоевать провинцию труднее, чем Москву

- Местная публика больше ходит на гастроли россиян, чем на спектакли местного театра…

- Это радикальная ошибка и путь в никуда. По профессиональному уровню и актерскому опыту актеры труппы Русского театра, вне зависимости от того, оканчивали они вузы Москвы или Петербурга, ничем не хуже тех актеров, которых привозит, например, Театр Маяковского, Театр сатиры или Театр Моссовета. За нашего Александра Ивашкевича в свое время дрались и Ленком, и Школа современной пьесы, а он предпочел остаться здесь, потому что Эстония и таллиннская публика ему ближе.

- Посещаемость зависит от медийности задействованных актеров и постановщика. Нельзя сказать, что мы о театре совсем не пишем, местный телеканал делает целую серию передач о театре и его актерах, тем не менее, звездный образ местных актеров почему-то не создается. Как думаете, почему?

- Не хотел бы обидеть публику, но все-таки это немного провинциальное мышление, которое мы должны вместе постепенно изживать. Надо понимать, что вне зависимости от того, на каком языке мы говорим дома, мы - жители столицы пусть небольшого, но европейского государства. А относиться к своему театру так, как часто это бывает в российской глубинке… И то не всегда: есть множество российских городов – от Костромы до Краснодара, где своя публика в первую очередь интересуется тем, что происходит в местных театрах, и куда более вяло реагирует на спектакли столичных трупп, далеко не всегда высокого качества. Я много лет работал в столичном театре и много общался с публикой, и у меня всегда огромное уважение вызывали те города России, в которых говорили: «Сходите в наш театр, посмотрите», «а у нас эта пьеса идет, и у нас она поставлена поинтереснее».

Я не очень понимаю, что русской публике в Таллинне мешает жить в той же этической плоскости. Как объяснить, что Ивашкевич, Саванкова, Шевцов, Нартов, Косяков, Космынина – это реальные театральные звезды первой величины? Недавно к нам на «Русские сны» приходил декан режиссерского факультета ГИТИСа, мой давний товарищ Володя Байчер. Он был в потрясении от актерской игры и сказал, что ему хочется взять эстонских актеров, с которыми он сейчас ставит «Короля Лира», и просто привести показать – как надо существовать в материале. Театральные критики и режиссеры приходят на спектакли и говорят, что у нас театр высочайшего уровня. А объяснить это публике.. Ну как, постепенно объяснить, мы всегда открыты для общения со зрителями.

С начала этого сезона у нас начал функционировать по моей инициативе общественный совет – эти люди, которых я пригласил как критиков, голос народа, стали союзниками театра. Они советуют, предлагают – и процесс идет. По итогам предыдущего сезона мы на 20% превысили предыдущий рекорд посещаемости. Может быть, наше стремление ставить больше хороших спектаклей, приглашать больше хороших режиссеров чуть-чуть опережает зрительское соучастие в этом процессе. Для нашего зрителя верхним критерием является «Золотая маска», но практически все постановщики и сценографы, которых мы приглашали в течение прошлого сезона, рано или поздно были либо лауреатами, либо номинантами «Маски».

То есть потенциально спектакли этих же режиссеров с российскими театрами в любой год могли бы попасть в фестивальную афишу. А они приезжают и ставят с нашими актерами роскошные спектакли – «Одна абсолютно счастливая деревня», «Ричард III». И если зритель по какой-то причине испытывает недостаточный интерес к этим спектаклям, это немножко проблема зрителя.

- Театр довольно неплохо решил проблему «звездности», пригласив в постановку «Будет/Не будет», приуроченную к столетию ЭР, здешнее медийное лицо, человека из телевизора Елену Соломину.

- Она там действительно абсолютно к месту. Я всякий раз смотрю спектакль и любуюсь ее работой. Но там еще интереснейшая идея Артема Гареева – вся структура этого спектакля даже для моих российских коллег оказывается потрясением: насколько точен этот механизм интерактивности голосования, вариативности выбора, острый, необычный. Я думаю, привлекает именно художественная концепция этого спектакля.

- Кстати, результаты голосования уже проанализированы?

- Там интересно задумываться над тем, чем, например, отличается голосование в Таллинне и Тарту, где мы были на фестивале и где достаточно радикально выстроилась совсем другая линейка. В Тарту очень быстро зрители стали выбирать вариант национально-языкового государства при том, что оно в спектакле показано в достаточно сатирической форме. А в Таллинне этот вариант как раз вызывает наибольшее отторжение.

Как объяснить, что Ивашкевич, Саванкова, Шевцов, Нартов, Косяков, Космынина – это реальные театральные звезды первой величины? 

- А если бы вы ставили этот спектакль в Нарве?

- (Смеется) А в Нарве, я думаю, просто не выбрали бы этот вариант изначально. Конечно, на содержание спектакля очень влияет содержание детских рассказов, предположений – с одной стороны, это такая незашоренность, немотивированность тех или иных фантазий, а с другой – это и есть те люди, которым жить в этом будущем, поэтому интересно именно у них спросить, каким оно будет.

Гореть, не выгорая

- В Таллинне многие проголосовали за информационно-технологическую утопию. В таком технологично-утопическом мире есть место театру?

- Конечно! Театру столько раз предрекали смерть, и всякий раз прогнозы оказывались несостоятельными. Живая актерская игра в абсолютно придуманных условиях – суть театра – все равно остается вечной.

- По какой причине чаще всего заканчиваются театры? Вы следили за последними месяцами существования NO99?

- Я отдаю должное честности коллег. Потому что с самого начала, когда этот театр складывался, когда и в названии и в художественной концепции была эта задача конечности, это была высокая степень гражданской и художественной ответственности. Театр, который выстраивается вокруг художественной концепции, а таким должен быть любой успешный театр, имеет обычный срок жизни от 10 до 20 лет. Меняется время, уходит энергия тех людей, которые создавали и составляли ядро театра.

- Чего в их финале больше – выгорания или финансовой составляющей?

- Думаю, в большей степени очевидно ощущение ослабевания интереса к себе, остроты происходящего на сцене и в зале. Может быть, это просто художественный кризис, кризис тем, которые так же сильно возбуждали бы, как самые знаменитые их спектакли. Перед Министерством культуры и театральным сообществом сейчас стоит задача – понять, выбрать, через кого перезагрузить уже сложившийся театральный механизм и наполнить его новым смыслом. Очень надеюсь, что это произойдет в ближайшее время. То же самое должно происходить с любым театром. Подходя к кризисному порогу, он должен просто перезагружаться.

- Как вы мотивируете своих артистов, чтобы они не выгорали? Где найти идею, на которой будет держаться все здание театра?

- Мне кажется, сейчас театр переживает подъем. У меня нет особой проблемы выгорания. Я вижу, что глаза горят у всех и всем интересно, все буквально бросаются на режиссеров-постановщиков, которых я приглашаю для работы, а те ходят, светясь от восхищения труппой, и говорят, что вообще никогда в жизни не работали в таких сказочных условиях и никогда их так не любили и не хотели. Проблемы мотивации сейчас нет. Театр подошел к тому порогу, за которым хочется вздохнуть полной грудью, двигаться и ощущать себя любимыми, востребованными и успешными. Есть страхи и опасения, но их значительно меньше, чем удовольствия от работы. Проблема в другом – чтобы этот организм уберечь и ввести в новое русло без серьезных потерь. Основная задача – чтобы все уместились, пригодились в этом плавании.

Ощущение времени

- Общение со зрителем театр пытается организовать в том числе с помощью такого жанра, как читка. Здешний зритель для этого не слишком консервативен?

- Пока я заметил только, что актерам это ужасно нравится. Здесь есть эффект быстрой премьеры: ты взял текст в руки, он тебя заинтересовал, режиссер помог разобраться, что-то тебе придумал – и тебе уже хлопают через несколько дней. Что касается публики – проверим, посмотрим. Это жанр, на который во многих странах продают билеты. А что, обязательно, чтобы актер читал роль наизусть? Это как музыкант – он играет по нотам, но никто же от этого не страдает. Он в значительной степени уже знает свою партию и в ноты просто подглядывает, чтобы не сбиться. В читке примерно та же ситуация: когда уже репетировали много дней, текст в целом уже известен. Это такой бодрый, свежий спектакль, не менее зрелищный, чем тот, что уже в декорациях, с гримом и в костюмах. Здесь все то же самое, уже есть самая вкусная начинка спектакля – актерское взаимодействие друг с другом.

Это грандиозная пьеса – она об истории нашей страны между двумя Олимпиадами, московской и сочинской. Через непростую семью олимпийских чемпионов пропускается вся история страны, которую многие из нас помнят.

- Исходя из посещаемости уже поставленных спектаклей, вы можете описать, кто такой местный зритель и каковы его предпочтения?

- (Вздыхает) Он достаточно традиционен в своих предпочтениях. Наибольшей популярностью пользуются пьесы позднесоветского периода – Вампилов, Злотников, Володин. Это высокий вкус, не легкие развлекательные пьесы. А насколько зритель готов к современной драматургии, написанной в последние 15-20 лет, мы только начинаем проверять. Весной Артем Гареев будет выпускать пьесу Ярославы Пулинович «Хор Харона», сейчас мы начали репетировать премьеру по роману Пелевина «Омон Ра». Постепенно мы будем вводить зрителя в максимально актуальный мир драматургии и литературы, и такая потребность есть.

Когда я общаюсь со зрителями, меня часто спрашивают: а когда новое у вас появится? «Хор Харона», например, будет мировой премьерой этой пьесы. Монолитного вкуса зрителя нет, есть приоритеты: если я хочу гарантированную кассовую постановку, я собираюсь показать «Старомодную комедию» Арбузова. Я понимаю потребность в классическом репертуаре, но, в первую очередь, я буду идти по пути приглашения молодых постановщиков, которые могут соединять классику с современностью.

- Как продвигается ваше сотрудничество с петербургским театром «Балтийский дом»?

- Есть очень хорошая идея сделать спектакль, который будет играться на двух сценах сразу и будет сделан лучшими силами двух театральных коллективов. Мне показалось, что это нашей публике будет интересно, потому что приедут питерские актеры. Когда я искал материал, вспомнил о пьесе Ольги Мухиной «Олимпия», которая была специально написана для театра Мастерская Петра Фоменко, замечательно поставлена там актером Евгением Цыгановым и которую я слышал в читке несколько лет назад.

С моей точки зрения, это грандиозная пьеса – она об истории нашей страны между двумя Олимпиадами, московской и сочинской. Через непростую семью олимпийских чемпионов пропускается вся история страны, которую многие из нас помнят. Она абсолютно совпадает с моим ощущением, в 1980 году мне было 13 лет, я был уже вполне вменяемым молодым человеком. И мне стало интересно сделать спектакль, который к тому же будет наполнен музыкой, танцами - там будет огромная работа балетмейстера, видеоряд. И все это вместе – это такой спектакль-шоу о нашем прошлом и каких-то личных моментах жизни героев, совпадающих с поворотными моментами жизни страны. Чтобы через этот немного сказочный текст, который сама Оля Мухина называет «сказкой сказок», оглянуться назад и осознать, насколько богата наша жизнь и история страны этими поворотами.

В спектакле будет задействована практически вся наша театральная студия. 22-23 февраля самые нетерпеливые могут посмотреть премьеру в Петербурге в «Балтийском доме», а всех остальных я приглашаю 8-9 марта на премьеру в Русском театре. Для меня важен этот проект ощущением Русского театра как полноценной, мощной части общего русскоязычного театрального пространства.

- Как собираетесь отмечать юбилей?

- Это будет традиционный юбилейный концерт, мы вспомним наше прошлое, наших звезд, которых уже нет с нами. Пригласим людей, которые по разным причинам были связаны с Русским театром, а потом эта связь распалась. Я надеюсь, что для зрителя будут интересные сюрпризы среди гостей. Выходит книга Эллы Аграновской о Русском театре. Я постарался, чтобы она была не столько научно-популярной монографией, сколько сборником историй – очень часто шумных, скандальных. Интересно, что разные герои этой книги часто по-разному рассказывают одни и те же эпизоды. Театр – это же такое место, где должны кипеть страсти. Книга переполнена эмоциями, радостями, обидами, воспоминаниями, но она объективно рассказывает читателю о том, что такое Русский театр. А так нас ждет юбилейный концерт и потом праздник, который начнется в театре, а затем плавно переместится в клуб.

Комментарии
Copy
Наверх