Любовь до гроба: хорошо, что не убил

Иллюстративное фото. Фото: Diego Cervo/ Panther Media/Scanpix

Татьяне (имя изменено, настоящее имя редакции известно) недавно исполнилось 57 лет, из которых 35 она прожила в браке с домашним тираном. Поначалу ревность супруга даже льстила: женщина списывала ее на сильную любовь. Впервые муж избил Татьяну спустя пять лет после свадьбы, и она попала в больницу с сотрясением мозга. Поводом стала какая-то мелочь, приправленная алкоголем, к которому глава семьи пристрастился довольно рано. Так выросшая в интеллигентной семье Татьяна впервые столкнулась с насилием.

Родня тогда закрыла глаза на случившееся: «Довела мужика». К тому времени у Татьяны было двое детей, она сидела в декрете и зависела от мужа. С тех пор так и повелось: муж пил, срывал зло на жене, потом долго извинялся и обещал, что «больше никогда». Со временем к этому прибавились полная финансовая зависимость от тирана (он заставил жену уйти с любимой работы), социальная изоляция (заводить профили в соцсетях Татьяне запрещено, подруг муж разогнал, с родней отношения не сложились), возникли проблемы со здоровьем и хроническая депрессия.

Свою историю Татьяна рассказала Rus.Postimees в надежде, что другие женщины не попадут в эту ловушку. «Если бы я 35 лет назад знала, чем обернется эта ревность и большая любовь, я бы не вышла замуж, не бросила бы работу. Самое страшное, что было стыдно кому-то рассказать, тем более, в то время виноватой в семейных скандалах считали женщину. Мать меня никогда не поддерживала, для нее было бы позором, если бы я развелась с мужем.

Близкие долго не знали, что у нас происходит, теперь-то уже все в курсе. Подруги отвернулись. Их можно понять: я бесконечно жалуюсь, они дают советы, помогают, а потом я снова иду к мужу. Потому что идти мне больше некуда. Сейчас я совсем одна со своей бедой. Дети выросли, у них свои проблемы, денег своих у меня нет, все, что я зарабатываю уборкой квартир, уходят на кредиты мужа. А ведь у меня два образования. Когда муж напивается и начинает лезть с кулаками, стараюсь убежать из дома, возвращаюсь, когда он засыпает», - рассказывает Татьяна.

Она считает, что ей уже поздно что-то менять и помощи ждать неоткуда. О том, так ли это на самом деле, кто может поддержать жертв домашнего насилия и почему женщины остаются с деспотами, нам рассказали специалисты.

Жертвой может стать любой

Как сообщила пресс-секретарь Департамента полиции и погранохраны Виктория Корпан, только за одни выходные, 27-28 октября, было зарегистрировано 18 случаев домашнего насилия. По словам подполковника полиции, руководителя службы превенции и ведения производства по делам Кесклиннаского отдела полиции Елены Мирошниченко, дать портрет типичной жертвы невозможно: эта проблема касается разных слоев общества; жертвы и агрессоры могут быть разного возраста, социального статуса, любой национальности и уровня образования.

В этом году на момент написания статьи в Эстонии было зарегистрировано 3112 преступлений, связанных с семейным насилием. В прошлом году за тот же период было зарегистрировано 2586 таких преступлений, за весь 2017 год – 3096. В присутствии детей совершается примерно треть таких преступлений. Примерно в каждом десятом случае жертвой является несовершеннолетний ребенок. В этом году было зарегистрировано 322 преступления такого рода, которые были совершены против детей (за тот же период прошлого года – 316 и за весь 2017 год – 378).

«Полиция получает все больше сообщений о случаях насилия в близких отношениях, но это не означает, что их стало больше. Просто жертвы и свидетели стали смелее и чаще сообщают о преступлениях в полицию, что только приветствуется: когда  полиция имеет информацию о человеке, которому нужна помощь, у нее есть возможность вмешаться и помочь», - говорит Мирошниченко. 

В этом году к моменту написания статьи в Эстонии было зарегистрировано 3112 преступлений, связанных с семейным насилием. 

Алкоголь может являться одним из факторов агрессии, а предлогом бывают, например, неубранные игрушки, невыученные уроки, недостаточно вкусное, по мнению агрессора, блюдо, нежелание родителей дать взрослому ребенку денег (возможно, для покупки алкоголя или наркотиков). В некоторых случаях все начинается с установления тотального контроля над жертвой, например, ей запрещается общаться с родственниками, друзьями, устанавливаются жесткие требования отчета о том, где и с кем находится человек, ограничивается использование компьютера, проверяется личная переписка, звонки, SMS – все это также является насилием в близких отношениях.

Если жертва нарушает «правила», агрессор может применить к ней насилие, объяснив, что это наказание за «плохое поведение», при этом жертве будет внушаться, что она сама виновата. Это делается с целью вызвать у жертвы чувство вины, которое помешает ей обратиться за помощью. 

Каждый случай полиция рассматривает индивидуально. «Если оснований для уголовного дела на данный момент нет, но была словесная перепалка либо человек испытывает страх, составляется специальный инфолисток для базы данных полиции, - рассказывает Мирошниченко. - В такой семье участковый проводит дополнительную проверку, что позволяет лучше оценить риски: был ли это единичный случай и ситуация улучшилась или же насилие является систематическим и семья нуждается в дополнительной помощи полиции, социальных служб, психологов, врачей и самоуправления. Если имеет место применение физического насилия или угрозы, которые могут быть приведены в исполнение, то это является основанием для возбуждения уголовного дела».

В некоторых случаях жертвы, опасаясь мести, из-за нежелания разрушить семью, стыда перед родственниками, хотят забрать заявление. Сделать это невозможно, предупреждает полиция, поскольку цель состоит в том, чтобы вмешаться в ситуацию и помочь нормализовать жизнь жертвы, что невозможно, если не привлечь агрессора к ответственности и не разлучить их с жертвой.

Важно не убеждать себя в том, что такие отношения являются нормальными, что надо терпеть, что детям нужна полная семья, даже если один из родителей иногда агрессивен. Такой образ мышления только усугубляет проблему и ведет к повторному насилию. Если друзья, родственники, соседи, учителя знают, что в доме человека постоянно происходят ссоры с побоями и угрозами, но он не может или не спешит сам себе помочь, стоит сообщить об этом в полицию.

Для того, чтобы искоренить эту проблему, которую многие считают внутрисемейным делом, необходимо изменить отношение общества к ней.  «Иногда очень трудно набраться смелости и обратиться за помощью, но нужно сделать первый шаг. Если вмешательство полиции требуются незамедлительно, надо позвонить на 112, - советует Мирошниченко. - Можно также обратиться в службу помощи жертвам, которая работает при всех отделениях полиции, или к своему участковому. В суде можно ходатайствовать о запрете на приближение».

Информацию можно получить по инфотелефону полиции 6123000, который работает по будним дням с 8 до 19 часов, на сайте Департамента социального страхования  и на сайте полиции.

Ловушка захлопывается постепенно

По словам советника отдела политики равноправия Минсоцдел Кристийны Лухт, в Эстонии семейное насилие и насилие против женщин является серьезной социальной проблемой. Так, в 2016 году случаи насилия в семьях составляли 10,4% от всех зарегистрированных преступлений и 39% от преступлений насильственного характера. Доля таких преступлений росла с 2011 года. Даже если оставить в стороне психологическое насилие, статистика заставляет задуматься: каждая третья женщина в Эстонии с 15 лет испытывала на себе физическое насилие, 83% жертв – женщины. В период с 2012 по 2014 год в стране зафиксировано 23 убийства, которые совершили спутники жизни или бывшие партнеры.

Лухт убеждена, что проблема заключается в самом обществе. Исследования подтверждают, что половина респондентов винит жертву в случившемся, а каждый десятый приемлет насилие в отношении партнера. Об этом свидетельствуют и комментарии на форумах после какого-нибудь громкого убийства в семье: «Чем она так достала мужа?», «Что этот бедный мужчина должен был делать?» и т.д.

«Для предотвращения насилия необходимо дать обществу четкий сигнал, что это неприемлемо и наказуемо», - говорит Лухт. 

Каждая третья женщина в Эстонии с 15 лет испытывала на себе физическое насилие, 83% жертв – женщины. В период с 2012 по 2014 год в стране зафиксировано 23 убийства, которые совершили спутники жизни или бывшие партнеры.

Советник отдела равноправия Минсоцдел Айри Митендорф добавила, что насилие обычно не возникает в начале отношений. Есть сигналы, которые могут указывать на опасность, но женщины склонны истолковывать их положительно: ревность, контроль отношений женщины с друзьями, постоянное сопровождение и т.д. Прямое насилие проявляется позднее, когда возникает сильная эмоциональная, а часто и экономическая связь с партнером. Первый удар обычно заканчивается извинениями, попытками договориться, уверениями, что это больше не произойдет. Женщина этому верит и считает, что это было случайностью. К сожалению, эти «случайности» продолжаются.

Выход есть

В Эстонии существует Кризисный центр для женщин, куда жертвы домашнего насилия могут обратиться за помощью. Его телефон [phone] работает круглосуточно, но адрес в открытом доступе найти нельзя: это сделано в целях безопасности жертв. Руководитель центра Инга Микивер рассказала Rus.Postimees, что пострадавшим от домашнего насилия жертвам предлагается разная помощь: возможность пожить в центрах, где их не сможет отыскать агрессор, получить совет юриста или поговорить с психологом.

По мнению Микивер, за последнее десятилетие ситуация в Эстонии изменилась к лучшему: государство стало финансировать услуги, предоставляемые жертвам семейного насилия. В год в Кризисный центр в среднем обращаются 524 женщины, узнающие о нем как правило на сайте организации. Группа под названием «Скажи НЕТ семейному насилию» (Ütle Ei Perevägivallale) есть у центра и в Facebook. Чаще насилию подвергаются женщины среднего возраста (30-45), у которых есть дети. При этом количество обратившихся в центр эстоно- и русскоязычных женщин примерно одинаковое. 20% клиенток в конечном итоге возвращаются домой и только единицы повторно обращаются в центр. Иногда мужчины, жены которых пришли в центр, угрожают его работникам по телефону или пытаются объяснить местному психологу, что женщина сама виновата в насилии.

Советы специалиста:

Если вы живете с тираном, составьте план на случай беды:

• Научитесь распознавать признаки агрессии и старайтесь спастись до того, как начнется насилие.
• Продумайте, как вы сможете уйти: в какую дверь, есть ли возможность выбраться через окно.
• Создавайте ситуации, при которых вы можете постоянно выходить из дома. Например, можете ли вы в случае чего сказать тирану, что идете выносить мусор или в магазин?
• Куда вы можете пойти в случае беды? Расскажите о ситуации друзьям, соседям или родственникам. Составьте список их телефонных номеров. Запишите номера полиции, скорой и убежища. Всегда держите эти списки при себе: в панике можно забыть даже хорошо знакомые номера.
• Откладывайте деньги на случай, если придется спасаться, храните их под рукой.
• Имейте сумку с вещами и важными документами (удостоверения личности, банковские карты, телефонные номера, ключи, гигиенические принадлежности, одежда). Все эти вещи должны быть там, откуда их легко достать.
• Научите детей звонить в полицию по номеру 112, расскажите соседям о насилии и попросите в случае подозрительной ситуации звонить в полицию. Можно договориться, каким образом вы дадите им знать о насилии, например, постучите в стену.
• Записывайте даты и время каждый раз, когда муж применял к вам насилие, угрожал и т.д., это может пригодиться в качестве доказательства, даже если изначально вы не планировали обращаться в полицию. Составьте список возможных свидетелей.

«Я советую женщинам зарегистрироваться в русскоязычной группе поддержки, которую ведет психолог из Петербурга. Эту группу государство не финансирует, два часа стоят 10 евро, но поскольку сеансы проходят дважды в месяц, я надеюсь, это по силам всем нуждающимся», - заключила Микивер.

Психология жертв домашнего насилия

«Можно посмотреть на эту проблему с позиции стокгольмского синдрома и зависимых отношений. Стокгольмский синдром - это психологическое состояние, характеризующееся симпатией и сочувствием к агрессору и отождествлением себя с ним. Этот термин возник после захвата заложников в Стокгольме в 1973 году, когда после их освобождения жертвы встали на сторону захватчиков и пытались их оправдать, а позже посещали их в тюрьме, одна из женщин была даже влюблена», - рассказала психолог Светлана Нефедкина.

Светлана Нефедкина Фото: личный архив

В быту «синдром заложника» проявляется примерно так же: жертвы ощущают эмоционально-психологическую зависимость от тирана и обеляют его в глазах окружающих, вызывая их недоумение и осуждение. Часто они пытаются скрыть, что страдают от насилия. Чаще жертвами домашнего насилия являются женщины. Говоря о насилии принято использовать термин «абьюз», означающий плохое обращение, имеющее разные формы. Абьюз может быть физическим (насилие), психологическим (унижения, шантаж и манипуляции) и половым (принуждение к интиму).

Обычно жертвы насилия - люди с определенным типом мышления, находящиеся в позиции жертвы, видящие мир в негативном свете и считающие, что притягивают к себе неприятности, зачастую уверенные в том, что заслуживают их. Такое мироощущение и отношение к себе обычно формируется в детстве из-за поведения родителей, которые заставляли ребенка чувствовать себя ненужным, были чрезмерно критичными, уделяли мало внимания, не удовлетворяли его эмоциональные потребности, проявляли мало любви.

В отношениях с агрессором воссоздаются детско-родительские отношения, жертва бессознательно выбирает такого партнера, который может ей «помочь» вновь их пережить. Часто женщины надеются, что изменят агрессора, прощают его, находят невероятное количество «изъянов» у себя и винят себя в том, что муж проявил агрессию в очередной раз. Они думают, что если станут «хорошими», то мужья изменятся, жизнь наладится. Но насилие повторяется вновь.

«Кстати, одна из причин, по которой женщины не разрывают такие отношения, заключается в том, что они не верят, что достойны лучшего и боятся остаться в одиночестве. А социальная установка, что одинокая женщина - это стыдно, еще больше усугубляет проблему», - констатирует психолог. У женщин, долгое время живущих в ситуации домашнего террора, включается механизм выживания, который влечет за собой эмоциональные и когнитивные и поведенческие искажения ее личности. Даже решившись на разрыв отношений, жертвы снова проявляют виктимное поведение, находят нового партнера, с которым попадают в такие же отношения. Поэтому они нуждаются в психотерапии, которая помогает найти причину позиции жертвы, ослабить зависимость или освободиться от нее и найти в себе силы взглянуть на мир и на себя с новой, здоровой позиции.

Мужчины-тираны отличаются типом характера, который, как правило, формируется в детстве. Часто они сами страдали от насилия, переживали унижения, в результате чего у них сформировалась низкая самооценка, которую они компенсируют тиранией. Комплекс власти, компенсирующий внутреннюю слабость, неуверенность в себе говорит об их психологическом нездоровье. Другой вариант - это избалованный ребенок, прихоти которого всегда удовлетворялись, в результате чего у него возникло иллюзорное ощущение, что мир должен крутиться вокруг него, а жена должна подчиняться.

Бывают и случаи, когда мужчины становятся жертвами домашнего насилия, а женщины – абьюзерами. Чаще всего мужчины страдают от психоэмоционального насилия, которое проявляется в форме обесценивания, критики, оскорблений, хотя есть случаи и физического насилия. Зачастую мужчины становятся жертвами абьюза в семьях, где женщине отводится ведущая роль в решении проблем, а также страдают материально незащищенные мужчины. Причиной, по которой мужчина становится жертвой абьюза, служит та же внутренняя сломленность, уходящая корнями в детство, что и в случае с женщинами-жертвами.

«Я уверена в том, что для жертв домашнего насилия обязательно нужны специальные реабилитационные программы, большая часть работы должна быть уделена психотерапии, - говорит Нефедкина. - Это работа, требующая длительного времени, и чем больше человек находился в нездоровых отношениях и терпел насилие, тем эта работа дольше».