Анализ готов! Могут ли потомки оптантов иметь гражданство Эстонии?

Рабочая группа проанализировала ситуацию на примере живущей в Абхазии эстонки Алли Рутто: является ли лишение ее эстонского гражданства оправданным, пишет Postimees.

Анализ, проведенный рабочей группой ученых-правоведов Тартуского университета, привел к выводам, что потомки не вернувшихся на основании Тартуского мирного договора абхазских эстонцев не являются гражданами Эстонии по рождению, таким образом, потомственной гражданкой не является и привлекшая к себе в последнее время большое общественное внимание Алли Рутто.

Профессор истории права ТУ и руководитель рабочей группы Марью Лутс-Соотак, представляя результаты анализа, сказала, что с момента оптации эстонского гражданства по Тартускому мирному договору прошло почти сто лет, а понимание гражданства, международного права и отношения между государством и человеком времен после Первой Мировой войны и периода между войнами очень сильно отличается от современного.

В заказанном Министерством внутренних дел анализе говорится, что кроме права выбрать, то есть оптировать гражданство, в то время международным договором было возможно определить и право государства отказаться от принятия человека в свое гражданство, если он уже оптировал другое гражданство. Заключенный между Эстонией и Советской Россией Тартуский мирный договор давал право на отказ обеим сторонам договора.

Получить гражданство Эстонской Республики люди могли по принципу ex lege (по закону), в порядке оптаций, указанных в межгосударственных договорах или через зарубежные представительства Эстонии.

Эстонская Республика заключила три договора, в которых говорится об оптации эстонского гражданства: 2 февраля 1920 года с РСФСР, 19 октября 1920 года с Латвийской Республикой и 25 ноября 1921 года с Украинской Народной Республикой. Большего круга людей касался Тартуский мирный договор, который дал людям родом из Эстонии право на оптацию эстонского гражданства, но и право странам, являвшимся участниками договора, отказаться признавать выбор человека. Извещение об оптации лицам родом из Эстонии, в возрасте не моложе 18 лет, должны были подать контрольной комиссии по оптации, действовавшей в Советской России, которым комиссия и выдавала свидетельства о гражданстве.

«Поскольку оптировавшие эстонское гражданство люди в исследуемый период находились как в Эстонии, так и за ее пределами, следует условно разделить внутреннюю и внешнюю функции приобретения гражданства по оптации, - говорится с анализе. - Сейчас больше всего информации, прежде всего, о внутренней функции, которая определяется правом приехать в Эстонию и вступить в права гражданина Эстонии: например, выбрать право быть избранным. В понятии внутренней функции, решением комиссии было скорее условное предоставление гражданства, которое лишь после дополнительной проверки и утверждения давало человеку право получить удостоверение гражданина Эстонской Республики.

Если в ходе проверки выяснялось, что гражданство Эстонии предоставлено человеку ошибочно, у него отбирали свидетельство о гражданстве и могли выслать его обратно в Советскую Россию. А для того, чтобы остаться в Эстонии, человек должен был через полицейские власти ходатайствовать о разрешении на остановку. Для получения гражданства такие люди должны были подать новое ходатайство в Эстонии, на сей раз в Министерство внутренних дел. Также прибывших в Эстонию оптантов могли выслать обратно в Советскую Россию по идеологически-политическим соображениям.

Требования и возможности дополнительной проверки в разное время были разными, но официальные власти Эстонии считали важным сохранить контроль над расселением оптантов по всей Эстонии. Таким образом, выданное комиссией свидетельство о гражданстве не гарантировало человеку возможность прибыть в Эстонию и получить реальное свидетельство гражданина Эстонии».

Абхазским эстонцам можно было бы дать гражданство, изменив закон

По словам руководителя отдела политики гражданства и миграции Министерства внутренних дел Руть Аннус, анализ подтвердил нынешнюю позицию государства.

«Согласно результатам анализа, потомки оптантов, не вернувшихся в Эстонию, не являются гражданами по рождению в современном понимании, потому что права и обязанности, которые исходили из гражданства, были очень разными у тех людей, которые приехали в Эстонию и тех, которые не приехали»,- сказала Аннус.

Если поставить рядом нынешнюю административную практику Департамента полиции и погранохраны, выводы весеннего решения Государственного суда и результаты анализа, то они, по словам Аннус, сходятся. И впредь к тем потомкам оптантов, которые не вернулись в Эстонию, нужно относиться как к иностранцам.

В период 2003-2015 годов гражданами Эстонии по рождению считали и тех потомков оптантов, которые в Эстонию не вернулись: «Они все же не являются гражданами по рождению, но поскольку государство совершило ошибку и тогда выдало им паспорта эстонских граждан, нужно найти решение для этой ситуации. Работа над этим идет».

В то же время, в случае политического желания Эстонии, абхазским эстонцам все же можно дать гражданство, но для этого придется изменить действующий закон. Изменения закона коснулось бы около двух сотен абхазских эстонцев.

Сага семьи Рутто, или как человек стал гражданином Эстонии, а потом лишился гражданства

1918 – год рождения Эстонской Республики

1920 – переехавший из Выруского уезда в абхазскую эстонскую деревню Якоб Рейльян подает ходатайство о том, чтобы его считали гражданином Эстонской Республики на основании Тартуского мирного договора.

1921 – специальная комиссия выдает Рейльяну свидетельство о гражданстве Эстонии.

2005 – родившийся в семье эстонцев, но выросший в Абхазии Арнольд Рутто приезжает учиться в Эстонию. Обе ветви его предков еще до провозглашения Эстонии переехали из Эстонии в Абхазию. Одну из них представлял Якоб Рейльян, а вторую Мартин Рууту из Вильяндиского уезда.

2007 – на всякий случай Арнольд сдает экзамены на язык и на гражданство и обращается к тогдашнему министру иностранных дел Урмасу Паэту с вопросом, может ли тот ускорить процесс получения им гражданства.

2012 – в архиве Арнольд узнает, что Мартину Рууту было выдано свидетельство о гражданстве. С ним он идет в полицию и восстанавливает свое гражданство по рождению.

2013 – свое гражданство по рождению восстанавливает мать Арнольда Рутто Алли, которая по-прежнему живет в Абхазии, поскольку ухаживает там за своими пожилыми родственниками. Алли делает это по своему прадедушке Якобу Рейльяну.

2003-2015 - государство выдает сотням людей на основании таких же архивных документов гражданство Эстонии. Но позже Департамент полиции и погранохраны меняет практику и говорит, что исключительно на основании архивных документов больше никто гражданство не получит.

2016 – гражданами становятся дочь Алли Рутто Лиана и внук, которые сейчас живут в Тарту.

2017 – второй ребенок Лианы получает по матери эстонский паспорт и переезжает в Эстонию.

2 марта 2018 – государственный суд принимает решение, что эстонцы, ходатайствовавшие об эстонском гражданстве по Тартускому мирному договору, гражданами не стали, если в течение года они не вернулись в Эстонию.

15 августа 2018 – Алли Рутто идет в Департамент полиции и погранохраны, поскольку скоро срок ее паспорта истекает и ей нужен новый, но слышит, что гражданство она получила по ошибке. Поскольку Якоб Рейльян и Мартин Рутту остались в Абхазии, их свидетельства о гражданстве ничего не значат, а гражданами по рождению не являются ни Алли, ни ее дети и внуки.

22 ноября – истек срок действия паспорта Алли, поскольку ей поставили условие: если к этому времени она не откажется от необходимого для жизни в Абхазии российского гражданства, Эстония не станет продлевать ее эстонские документы.

Итоги анализа

Только выдачу свидетельства гражданина Эстонской Республики, который можно было получить непосредственно в Эстонии, нужно считать временем, когда человек начинал реализовывать свое гражданское право. И хотя мирный договор между Эстонией и Россией накладывал на оптантов обязанность в течение года покинуть Советскую Россию, большая часть из них осталась в России.

У оставшихся в России оптантов не было возможности для реализации своего гражданского права, и они не несли обязанности гражданина Эстонии (воинскую повинность, уплату налоги и так далее). Между тем, как сами оставшиеся в России оптанты, так и официальные власти Эстонии надеялись, что выданные комиссией свидетельства о гражданстве Эстонии могут спасти людей от советской мобилизации или налогов, а их имущество от национализации, муниципализации и так далее.

И хотя имущество оптантов не удалось спасти, к ним отнеслись по-человечески. Оптацию пытались сохранить даже в том случае, когда обладатели свидетельства о гражданстве получали советское гражданство, не подавая ходатайства для освобождения от эстонского гражданства. Все это не означало, что эти люди в любом случае и не проходя личной проверки, могли получить для реализации реальное гражданство. Крайние обстоятельства в Советской России и Советском Союзе (голод, принудительная коллективизация, большой террор и так далее) могли принести и особое отношение к эстонской стороне.

В указанной в 4 ст. Тартуского мирного договора обязанности в течение года после оптации покинуть Советскую Россию было важное значение: лишь покинув страну в течение этого времени, человек мог взять с собой «движимое имущество» и в дальнейшем сохранить права на «недвижимое имущество». Для решения спорных вопросов во время оптации Эстония пыталась в созданной смешанной эстонско-российской комиссии заставить признать позицию, что у выбравших эстонское гражданство оптантов есть право и на то имущество, которое советская власть национализировала или реквизировала уже до заключения Тартуского мирного договора.

Советская Россия с этим не согласилась и установила рамки даже для той части имущества, которые оптанты должны были свободно забирать с собой согласно мирному договору. В эстонской переписке между учреждениями, начиная с 1922 года, неоднократно высказывалась позиция, что Эстония по-прежнему относится к оставшимся в Советской России оптантам, как к гражданам Эстонии, выражая в числе прочего надежду на сохранение у этих людей права на имущество и возможные имущественные требования против Советского Союза.

Правовой основной для оптации эстонского гражданства на Украине был договор между Эстонской Республикой и Украинской Народной Республикой (УНР) и прилагавшийся к нему договор об оптации. Гражданство УНР сохранялось и после создания Советского Союза (1922), поэтому возможность оптации из украинского гражданства в эстонское была еще и в 1924 году. Процесс оптации на Украине был запущен в январе 1924 года и завершился в октябре того же года. Часть осевших на Украине эстонцев использовала для переезда в Эстонию полученные от московской комиссии документы.

Из живших в Закавказье эстонцев путем оптации ходатайствовать о получении эстонского гражданства могли лишь те люди, место жительства которых находилось в так называемой нейтральной зоне, обозначенной заключенным в мае 1920 года между Грузией и Советской Россией Московским договором. В этой зоне находились деревни с эстонскими жителями Сальме, Сулеви и другие. В 1921 году этот регион внесли в состав Советской России. В апреле того же года контрольная комиссия по оптации за неделю выдала свидетельства о гражданстве двум сотням живших в нейтральной зоне эстонцам. В других частях Закавказья оптировать гражданство Эстонии было невозможно, поскольку у Эстонии не было заключено ни одного договора с созданными в 1918 закавказскими республиками. Право на оптацию гражданства не могло исходить из обычных положений международного права.

Жившие в Закавказье эстонцы, у которых не было возможности получить гражданство Эстонии в порядке оптации, могли ходатайствовать о зарубежном паспорте у назначенных в закавказские республики представителей Эстонии. По правилам предварительную проверку перед выдачей паспортов осуществляло Министерство внутренних дел и только в том случае, если такую проверку провести было невозможно из-за крайних обстоятельств (война, сложные почтовые условия и так далее), консулы имели право выдать эстонский паспорт самостоятельно.

В таком случае Министерство внутренних дел просматривало позже вынесенные консулами решения и либо утверждало их, либо отменяло. В отношении прибывших в Эстонию по выданным консулами паспортам МВД проводил последующую проверку. Понятие гражданства во времена между войнами настолько сильно отличалось от нынешнего, что решения того периода нельзя переносить в современное правовое пространство. Как современные правовые понятия не подходят для оценки исторических событий, так и историческое право и административная практика не дают ответов для решения современных проблем. Те, кто тогда принимал решения, действовали в политическом, общественном, экономическом и правовом пространстве своего времени, а те, кто принимает решения сегодня, должны учитывать политические, общественные, экономические, правовые, а также человеческие факторы нынешнего времени».