/nginx/o/2018/12/18/11664382t1h75df.jpg)
По словам общего хирурга старшего врача онкологического центра Северо-Эстонской региональной больницы доктора Тийта Сууроя, одним из важных аспектов врачебного искусства является умение понимать своего больного и быть ему помощником и партнером даже тогда, когда пациент больше врача доверяет своему опыту в альтернативной медицине, пишет Postimees.
В интервью Сууроя признал, что нужно помнить, что в треугольнике врач-пациент-болезнь, пациент всегда занимает важнейшее место, сообщает портал Med24. «Важно быть помощником и партнером больному, иногда и другом. Быть вместе с ним в борьбе с болезнью» ,- сказал хирург. Работающий с онкологическими пациентами Сууроя часто сталкивается с альтернативной медициной, и у него по данному вопросу единого ответа нет.
Частью врачебного искусства, по словам доктора, является умение понять желание пациента и не навязывать свои советы и информацию: «До тех пор, пока понимание пациента и желательная осведомленность не мешают процессу лечения, я не вижу и необходимости нагружать пациента нежелательной информацией». Конечно, очень тяжело принять решение, как много говорить и в какой степени. Но на честные и прямые вопросы нужно честно отвечать, отметил Сууроя.
У любого четкого, черно-белого ответа есть общечеловеческая характеристика, особенно в случае онкологического больного в тяжелом состоянии. Но честный врач не может утверждать, что предлагаемое лечение обязательно подействует. Поэтому всегда будет оставаться потребность в таких лекарствах, книгах, журналах и людях, которые предлагают ясные, полные надежды и очень часто обманчивые решения.
Если говорить о природном лечении, то и сам Сууроя раньше неоднократно на вопрос пациента: может ли он пользоваться природным лечением, отвечал, что нет, ни в коем случае это неправильно! «Но сейчас для меня правильным ответом является то, что до конца мы этого не знаем. Может быть, это поможет, но, насколько нам известно, это недостаточно изучено. Но большая часть из того, что я как врач могут предложить в рамках конвенционального лечения, более или менее изучено и есть конкретные результаты, чаще всего выраженные в цифрах. Тем не менее, нельзя утверждать, что все наши знания абсолютно верны. Но те знания, о которых я говорю, можно изменить и сказать, насколько что-то помогает, а насколько не помогает. Но онкологи часто находятся в более худшем положении, чем ведьмы и чудо-врачи, поскольку врач, который говорит, что лечение помогает в 15 процентах случаев, всегда в более проигрышным положении по сравнению с ведьмой, которая говорит, что я вылечила своим лекарство всех больных, а если нет, то в этом виноваты ошибки обычной медицины».
В целом люди осмеливаются говорить с врачом об альтернативном лечении, но в некоторых случаях, по словам Сууроя, складывается ощущение, что они действительно ждут от врача резко негативной реакции на такое заявление: «Иногда есть соблазн так отреагировать, но тут я напоминаю себе, что врач не всезнайка. Иногда мы не знаем точно, что наши лучшие побуждения и основательно изученные лекарства принесут конкретному пациенту, особенно если говорить о совместном применении нескольких препаратов».
Никогда нельзя исключать серьезных побочных эффектов и при лечении лучшими, базирующимися на научной основе, препаратами. Также именно в онкологии нельзя исключить, что лекарство не подействует на данную опухоль, или что еще хуже, окажет негативное влияние: «Если бы кто-то был одарен даром предвидения, то в некоторых случаях безвредное альтернативное лечение было бы даже полезнее для пациента, чем стандартное лечение».
Многие исследования показывают, что онкологических больных в тяжелом положении пытаются перелечить. Конечно, из лучших побуждений, то есть от искреннего желания врача помочь пациенту. У каждого врача есть положительные примеры о ситуациях, когда изменение схемы лечения или добавление нового препарата действительно помогали людям. Но, к сожалению, всегда есть и обратные примеры. Часто хорошо организованное и всестороннее паллиативное лечение помогает намного дольше держать пациента действующим, отметил Сууроя.
«Как мне кажется, люди предъявляют претензии системе здравоохранения не столько из-за слабого профессионализма врачей, и даже не из-за очередей, сколько именно потому, что для них не хватает времени и с пациентами не умеют общаться»,- считает Сууроя. Поскольку большая часть работающих сейчас в Эстонии врачей учились в университете в то время, когда это считало маловажным, то такая оценка весьма объективная.
В том, как общаться с пациентом, как рассказывать ему о возможностях лечения и прогнозе, есть много элементарных знаний (язык жестов, тон, выбор слов и так далее). И эти знания можно было бы давать еще в школе, поскольку, как считает Сууроя, это по-прежнему является важнейшей частью лечения. Если пациент не верит своему врачу, не доверяет ему и у него нет с врачом немного более близких отношений по сравнению с другими врачами, то обычно и результаты лечения оказываются хуже.