Эксперт: есть люди, которые якобы занимаются российской угрозой, но в действительности только производят шум

Антон Шеховцов Фото: личный архив

Как на Западе формируется культура жертвенности и почему ее адепты из-за ухудшения отношений с Россией стали считать всё русское плохим - об этом Rus.Postimees поговорил с экспертом Европейской платформы за демократические выборы и Украинского института евроатлантического сотрудничества Антоном Шеховцовым.

— В своей недавней колонке для RIDDLE вы рассуждаете о культуре достоинства и культуре виктимности, доминирующих на Западе. Расскажите об этом подробнее.

— В 2018 году была выпущена книга двух американских социологов «Подъем культуры виктимности». Они писали, что раньше на Западе, да и в принципе везде, было две культуры: культура чести, - в которой, если тебя обидели, было необходимо требовать извинений или вызвать обидчика на дуэль, потому что от этого зависит репутация человека - и культура достоинства, пришедшая ей на смену, в которой небольшие обиды не воспринимаются так серьезно, поскольку человек ощущает свое собственное достоинство. Он понимает, что это достоинство у него никто не отбирает. И только в таких крайних случаях, как покушение на убийство, кража и так далее он обращается в органы. В этой культуре не слишком принято жаловаться.

Или есть люди, которые не считают, что все российское — зло, что есть, скажем, либеральные россияне... Считающих так людей можно назвать агентами, они продались, и Кремль ими управляет. Это отношение, в котором кажется, что все российское токсично.

В культуре жертвенности (т.е. виктимности — прим. авт.) жаловаться — означает иметь символический капитал. Это схоже с культурой чести, но обидчика пытаются привлечь к ответственности не напрямую, обращаясь в вышестоящие органы, а, например, через соцсети в духе «смотрите, какой это нехороший человек, он меня обидел».

— Сейчас эта культура становится ведущей на Западе? Откуда она взялась?

— Происходит ее подъем, но не на всем Западе. Скорее культура виктимности очень распространена в университетах США и Соединенного Королевства. Доминирование различных левых идеологий и радикализация политической корректности в некоторых левых пространствах привели к рождению этой культуры.

— По вашему мнению, из-за кризиса отношений Россия-Запад адепты культуры виктимности стали считать все русское потенциально опасным и токсичным. Вы можете привести примеры того, как это работает?

— Есть очень много колонок, всех их не перечислить, в которых пишется, как россиянин/ россиянка поехали на Запад и общались с каким-то политиком или бизнесменом, и один этот факт является подозрительным поведением. Наверняка они его пытались завербовать. Или есть люди, которые не считают, что все российское — зло, что есть, скажем, либеральные россияне... Считающих так людей можно назвать агентами, они продались, и Кремль ими управляет. Это отношение, в котором кажется, что все российское токсично.

— В своей колонке вы приводили в пример мультик «Маша и медведь» и случай с Amazon.

— На британском Times вышла колонка, в которой говорилось, что мультфильм «Маша и медведь», который был произведен в российской студии и стал очень популярным на Западе, — это умеренная кремлевская пропаганда, Маша — это Путин в юбке, а медведь символизирует Россию и должен изменить негативное отношение к ней. Это абсолютно чрезмерная реакция на случай, который не имеет никакого отношения к политике. Это просто мультфильм. Не нужно искать в нем подспудные смыслы. В нем нет никакой пропаганды. С такой логикой можно любой продукт, выпускаемый под флагами США, назвать американской пропагандой, например, «Капитан Америка» посчитать орудием Госдепа.

— То есть с тем, что мультик «Маша и медведь» — пример мягкой силы России, вы не согласны?

— Это не мягкая сила. Это не имеет к политике никакого отношения. Опять же, когда 27 евродепутатов написали письмо в Amazon, возмущаясь товарами с советской символикой, возникла цепная реакция. Для того, чтобы найти эти товары, их нужно специально искать, они же не рекламируются на первой странице. Да, эти товары есть… Ну и что? Когда я впервые это услышал, я вспомнил процессы, которые в России происходили. Там была выставка «Осторожно, религия!», которую устраивали, скажем, секулярные люди, то есть атеисты. Они подвергали насмешкам идеи христианства. Туда приходили верующие, которые потом говорили, что их оскорбляет увиденное. Тогда не нужно туда ходить было, чтобы не оскорбляться. Но они шли туда специально. Это тоже, фактически, культура виктимности. Также и с советскими товарами на Amazon. Ну не ищите их там. Вас же не заставляют их покупать.

— Одна из ваших претензий к «виктимам», негативно настроенным к России, заключается в том, что им не хватает хоть сколько-то глубоких знаний по волнующей теме. Они не знают языка, не знакомы с русской культурой и в России скорее всего никогда не были. Кого вы имеете в данном случае? Политиков? Экспертов? Журналистов?

— Это, скорее всего, относится к так называемым экспертам по России. С 2014 года, с аннексии Крыма, с начала русско-украинской войны, на Западе их появилось очень много. Многие из них никакими экспертами не являются: просто российское влияние стало модной темой. К этой серьезной и глубокой теме подключились люди, которые, скажем так, присоединились к хайпу и пытаются что-то с этой темы получить, просто потому что она стала модной.

— Можете назвать имена «псевдоэкспертов»?

— Имен я не буду называть. Я думаю, что по описанию можно примерно понять, о ком идет речь.

— Как вы считаете, находятся ли в Европе или Америке люди, которым выгодно распространять и поддерживать «русофобские настроения»? Или все, что вы сейчас описали, — чистая случайность?

— Это все-таки разные вещи с моей точки зрения. Конечно же, есть и в Европе, и в США люди, которые номинально относятся к экспертному сообществу, но экспертами не являются. Однако при этом стараются продавать свой интеллектуальный товар под маркой антироссийских настроений. Такие люди очень вредны для настоящей экспертизы, которая более объективно оценивает угрозы, исходящие от политики Кремля на международной арене. Потому что они концентрируют свое внимание на незначительных вещах только из-за того, что эти вещи относятся к России.

Туда приходили верующие, которые потом говорили, что их оскорбляет увиденное. Тогда не нужно туда ходить было, чтобы не оскорбляться. Но они шли туда специально. Это тоже, фактически, культура виктимности. Также и с советскими товарами на Amazon. Ну не ищите их там. Вас же не заставляют их покупать.

 — Каковы глобальные последствия виктимной линии поведения по отношению ко всему русскому?

— Я не думаю, что есть глобальные последствия, поскольку виктимная культура в экспертной среде не является главенствующей. Несмотря на присутствие псевдоэкпертов, которые якобы занимаются российской угрозой, но в действительности только производят шум, политики к их мнению не так внимательно прислушиваются. Особенно в сравнении с аналитическими докладами более уважаемых мыслительных центров. Возможно, последствия могут быть следующими: люди, которые слабо разбираются в российской политике и которые имеют доступ к этим псевдоэкспертам и их работам... им будет очень сложно разобраться в ситуации. Если они только начинают заниматься проблематикой, связанной с Россией, у них сформируется искаженное представление о том, что представляет собой Россия и как государство, и как общество, и в каких отношениях она находится с Западом.