Эстонские ученые, безусловно, достигли успеха в мире, но чтобы подняться на новый уровень, нужны смелые решения. Следующее правительство имеет для этого две великолепные возможности, но и одну серьезную опасность, пишет председатель Социал-демократической партии Евгений Осиновский.
Несмотря на небольшие размеры Эстонии и дефицит ее ресурсов, наше научное сообщество проделало необыкновенную работу – эстонская наука конкурентоспособна, а авторитет наших ученых в мире высок. Об этом свидетельствуют достижения ученых в международных исследовательских группах, а также успехи эстонского государства при подаче ходатайств об участии в международных научных проектах. Из года в год растет количество серьезных публикаций и авторитет ученых. Юри Аллик и Калмер Лаук отметили, что как по цитируемости, так и по доле статей в самых авторитетных журналах труды наших ученых входят в первую десятку в мире.
Труд ученых заслуживает признания еще и потому, что благодаря им эстонская наука значительно более заметна и влиятельна, чем можно было бы предположить, учитывая размеры страны и уровень ее развития. В то же время и государство организовало сферу науки в целом успешно. Вынося решения о финансовой поддержке, мы делали упор на качество, средства ЕС направлялись на развитие инфраструктуры научных учреждений, была упорядочена их сеть. Сами же учреждения улучшили уровень научного руководства.
Проблем, конечно, хватает. В 2014 году, когда я, будучи министром науки, имел честь отвечать за эту сферу, были заложены основы для важных изменений. Во-первых, мы взяли курс на систему стабильного финансирования науки, и на сегодняшний день мы достигли нужной цели – половина отпущенных на науку денег идет на базовое финансирование, а другая половина распределяется на конкурентной основе. Во-вторых, мы увеличили социальные гарантии для докторантов. Пособие для докторанта выросло с 383 евро до 660 евро, с него высчитывается теперь и социальный налог, что увеличивает, например, размер родительского пособия.
Во имя будущего эстонской науки следующее правительство должно сделать два шага, чтобы закрепить прежний успех, а также совершить новый рывок во имя построения общества, основанного на науке и открытого к новаторству. Инвестиции в науку – это инвестиции в будущее. Они дадут результат по прошествии нескольких лет, но для того, чтобы и в дальнейшем использовать новейшие знания для развития общества и экономики, нужно инвестировать сегодня. Расход каждого не вложенного евро велик, хотя мы не можем точно измерить его в деньгах.
Несмотря на то, что в последние пять лет из бюджета ежегодно выделяются дополнительные деньги на науку, этого явно не хватает. Я рад, что по инициативе научного сообщества в конце прошлого года осуществилась предложенная мной идея заключить между руководителями партий соглашение, касающееся науки. В декабре лидеры партий ударили по рукам, договорившись, что через несколько лет мы достигнем того, что науке будет выделяться один процент от ВВП. Наука – это инвестиция в будущее, и в этой сфере должно существовать общественное соглашение, сродни соглашению по расходам на оборону.
Другой шаг затрагивает высшее образование, так как науку нельзя рассматривать в отрыве от высшего образования. Одна из задач эстонской науки – питать высшее образование Эстонии. Сильное высшее образование является фундаментом успешного общества. С другой стороны, высшее образование – это система, обеспечивающая науке необходимый прирост.
В Эстонии хорошие университеты. Но, как сказал недавно посетивший Эстонию ученый-экономист Джеффри Сакс, у нас тоже мог бы быть какой-нибудь «университет-суперзвезда». В авторитетных рейтингах университетов присутствуют Тартуский университет и Таллиннский технический университет. Как QS World University Rankings, так и Times Higher Education причисляют Тартуский университет к 300-400 лучшим университетам мира. Хельсинкский же университет, например, в обоих рейтингах находится в первой сотне.
Нашей следующей целью могло бы стать продвижение одного из университетов Эстонии в сотню лучших университетов мира. Задача не из легких, но если сделать эту идею стратегической целью и инвестировать в нее, то в ближайшие десять лет цель может стать досягаемой. Этим мы поднимем репутацию Эстонии как страны образования и науки, а наша наука и высшее образование от этого лишь выиграют. Также это послужит толчком к появлению в экономике и обществе в целом большего количества талантов и инноваций. Что надо сделать, чтобы достичь этой цели, и сколько для этого потребуется денег – вопрос дальнейшего обсуждения вместе с университетами. Без ясной цели желаемого не достичь.
Мы должны стремиться к лучшей, действительно блестящей науке, однако государство не должно предписывать, под какой лампочкой ученый должен искать ключи.
В конце хочется сказать об одной опасности. Во многих выступлениях политиков, а также в действующей научной стратегии заметно искушение сковать науку. Обычно это называется «предпочтительным развитием своих сильных сторон» и «расстановкой приоритетов». Такую линию поддерживают люди корыстолюбивые, а также некоторые ученые и руководители научных учреждений, которые надеются, что именно их сфере будет отдано предпочтение.
В чем здесь проблема? Если гадать, опираясь на нынешнюю ситуацию, какие области науки через пять или десять лет принесут наибольшую общественную дополнительную ценность, то мы неизбежно начнем прогнозировать будущее по прошлому опыту. Наука же по своей сути развивается скачкообразно. Мы не знаем, в каких областях произойдет следующий научный прорыв. И еще менее вероятно, что мы сможем сказать, как будет то или иное научное изобретение применяться в экономике или как поставить его на службу обществу. Иная идея может потребовать для своего воплощения годы и даже десятилетия.
Наука не имеет границ и не должна их иметь. Мы должны стремиться к лучшей, действительно блестящей науке, однако государство не должно предписывать, под какой лампочкой ученый должен искать ключи. Будем же доверять ученым. Научная политика, давящая науку, приводит к преуменьшению ее роли, что приводит к обнищанию науки и моральному обеднению всего общества.
Выбор приоритетных направлений исходит из торгово-экономической логики, которая гласит, что хороша та наука, которая приносит деньги. Подобная идеология подчиняет общественные науки, которые так же важны, как и остальные, экономической логике. Роль же науки в обществе намного шире — сохранять культуру и научный подход, обеспечивать высокий уровень высшего образования и ещё шире: чтить факт, как таковой.
Приведу пример. Свою первую степень магистра по специальности «континентальная философия» я получил в Великобритании. Мои преподаватели саркастически улыбались, когда вынуждены были через каждые несколько лет на бумаге доказывать столичному чиновнику от науки, какой вклад вносит учебная программа по философии в государственную национальную экономику. Они, конечно, справлялись с этой возней, но все это казалось абсурдом. В Эстонии это также актуально. Достижения эстонской филологии невозможно поменять на деньги на мировом рынке, но с точки зрения жизнеспособности эстонского языка и культуры мы имеем дело с очень важной отраслью науки.
Таким образом, вместо того, чтобы выбирать приоритетные научные направления, нужно обеспечить хорошее и стабильное финансирование науки, достойное руководство научными учреждениями, высокие требования к качеству. Так мы достигнем того, чтобы в Эстонии существовала действительно блестящая наука без границ, работающая на благо всего общества.