Партнер Hermitage Capital Management Вадим Клейнер говорит, что суммы, отмытые в банках Северных стран, использовали для найма тысяч лоббистов, пишет Postimees.
Правая рука Браудера: мы знали, что через Swedbank перемещались черные деньги (6)
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
В среду шведское общественное телерадиовещание разоблачило, что в Swedbank могло происходить масштабное и систематическое отмывание денег, которое длилось почти десятилетие, а также было связно с прибалтийскими отделениями банка Danske. В свете шокирующей новости журналисты Postimees встретились с Вадимом Клейнером, который последние девять лет вместе с коллегой Биллом Брайдером пытается пролить свет на преступные российские деньги, проходящие через машины по отмыванию денег в Европу. По его словам, в случае скандала, связанного с отмыванием денег, важно, чтобы отвечающие за случившееся банкиры понесли наказание, иначе порочную финансовую систему не исправить.
- По данным СМИ, через Swedbank прошли и 26 миллионов долларов, связанных с делом Магнитского. Изучал ли Hermitage Capital Management сделки, совершенные в Swedbank? Есть у вас материалы об этом?
- Да. У нас есть эти данные, но мы еще не успели их изучить. У нас маленькая команда, а проектов много, но мы обязательно следующими возьмем в работу сделки Swedbank.
- Финансовая инспекция о подозрениях в отношении Swedbank сказала, что речь идет о журналистской оценке, которую следственные органы не подтвердили. Это утверждение кажется странным, если учесть, что вся история с отмыванием денег в Danske была раскручена в сотрудничестве между Hermitage Capital Management и журналистов.
- Да. Это просто пустые слова Финансовой инспекции. Журналисты в течение последних пяти лет проделали отличную работу, особенно если посмотреть на достижения консорциума журналистов-расследователей по так называемым Панамским документам. То, что произошло в результате – совершенно беспрецедентно. Следственные органы определенно должны изучать и дальше утверждения журналистов.
Сегодня такую информацию нужно воспринимать очень серьезно, поскольку случай Danske показал, что система банкинга не настолько чиста, как считалось. Причины проблем оказались намного глубже, чем спекулировали вначале. Посмотрите хотя бы на объемы черных денег, прошедших через банки, или на количество лет. Нынешнее закрытие эстонского филиала Danske также показывает, что проблему воспринимают всерьез.
- Кроме Эстонии Danske закрывает свои банки по всей Балтии и прекращает бизнес в России.
- Для Danske это только начало. Трудно оценить, сколько лет продлится следствие прежде, чем ответственные за отмывание денег люди предстанут перед судом. Я считаю, что уголовного производства, ведущегося в отношении одного лишь эстонского филиала Danske, недостаточно. К ответственности нужно привлечь и материнское предприятие. Даже собственный отчет Danske показал множественные нарушения правил.
Люди, как кажется, ждут, чтобы руководителей банка призывали к ответственности. Это же невозможно, чтобы руководитель не знал, что происходит в банке.
Но следственный процесс таков, что, прежде всего, нужны признания от одного работника, который откроет дальнейший путь.
По нашему разумению, банкиры всегда знают, что происходит в их банке. У нас есть теоретическое убеждение: если ты банкир и твой банк используют для отмывания денег, что ты должен сделать? Брать процент с этих денег. Ты точно знаешь, кто стоит за расчетным счетом, и о каком клиенте идет речь. Тебе нужно это знать, поскольку иначе ты не будешь знать, какой процент проходящих через тебя денег ты должен взять.
У нас нет хорошего опыта работы с эстонской прокуратурой. Мы передали им заявление, и было начато расследование, но его внезапно прекратили в 2013 году. Ни одной причины не было представлено. Я надеюсь, что в этот раз все будет по-другому.
- Вы исследовали деньги, связанные с делом Магнитского, девять лет и помогли следственным органам многих стран. Кажется, что ваша работа принесла больше результата, чем работа прокуратур этих стран.
- У нас есть интерес и мотивация. Кроме того, мы не ограничены границами государств, которые препятствуют следственным органам. У них постоянно есть проблема: как изучить перемещение денег в других странах. Мы видим глобальную картину и потому всегда советовали создать для расследования отмывания денег межгосударственную рабочую группу. Мы советовали это Европолу, но такого создания, к сожалению, не случилось.
- Представители спецкомисси по расследованию финансовых преступлений Европейского парламента Tax3 сказали в Эстонии, что план о создании такой рабочей группы есть.
- Это очень хорошее предложение. Для очищения системы нужно, чтобы ответственные лица были наказаны. На сегодняшней (интервью состоялось в среду – ред.) конференции по экономической безопасности эстонский прокурор (генеральный прокурор Лавли Перлинг – ред.) говорила о правах человека и свободах, что, конечно, очень важно. Но люди все же ждут от прокуратуры осуждения. Конечно, права человека важны, но если прокуратура не сделала свою работу, о каких правах мы говорим?
- Общение со следственными органами было самой сложной частью вашей работы?
- В течение девяти лет перед нами возникало очень много препятствий. Очень сложно помогать в процессе, если ты не являешься правоохранительным органом. Если бы мы им являлись, то случаи отмывания денег уже были бы раскрыты, а ответственные люди сидели бы в тюрьме.
Причиной, препятствующей расследованию отмывания денег, постоянно называется отсутствие предварительного преступление. У нас совершенно иная ситуация. Предварительное преступление и является той причиной, почему мы это расследуем. У нас имеются доказательства предварительного преступления, и мы смогли их собрать, несмотря на противостояние коррумпированного правительства России. Поэтому мы не верим в утверждение, что предварительное преступление невозможно доказать. Многие следственные органы уже прошли этот путь, и мы с удовольствием помогали учреждениям Эстонии и Дании.
Мы также помогали прокуратурам многих стран, а потому было странно, что прокуратура Эстонии тогда прекратила следствие. Более того, мы не идем в следственные органы просто с идеями и сообщениями. У нас создана основательная база данных, которая показывает, как перемещались деньги. У нас имеются данные о юридических лицах, номера банковских счетов и основательные документы о каждом переводе, которые это доказывают. Мы говорим о тысячах страниц, которые доказывают перемещение преступных денег. Таким образом, мы, по сути, уже выполнили всю работу за прокуратуру. Конечно, прокуратура с правовой точки зрения не может использовать наши документы, но на их основании невозможно не довести следствие до конца.
- По какой тогда причине эстонская прокуратура прекратила следствие в 2013 году?
- Понятия не имею. Единственным совпадением было то, что следствие остановили после нашей жалобы о деньгах, которые были связаны с Максимом Ликсутовым и Сергеем Ролдугиным (Ликсутов – вице-мэр Москвы, родом из Эстонии, а Ролдугин – близкий друг Владимира Путина – ред.). Также странно, что незадолго до прекращения следствия сменился прокурор.
- Насколько большим в итоге кажется скандал, связанный с отмывание денег?
- Сложно сказать в целом, поскольку уже теперь он кажется беспрецедентно большим. Самое интересное то, что в центре внимания банки Северных стран, которые исторически считались самыми безопасными и заслуживающими доверия.
Сейчас важно, чтобы кого-то признали виновным в отмывании денег. Если в случае скандала такого масштаба наказание не будет определено, это разрушительно повлияет на весь банкинг Европы. Кроме того, тут есть и риск для безопасности. Если через Европу перемещается такое большое количество подозрительных денег, этим можно влиять на выборы.
- И представители европейской комиссии говорили, что часть прошедших через Danske денег использовали для проведения информационных операций. Они сказали, что конкретных доказательств у них нет, но было бы невероятно, чтобы хоть какая-то часть такого большого количества денег не была использована на деятельность по оказанию влияния.
- Нет-нет, у нас есть доказательства, что использовали. У нас есть подтверждение тому, что часть черных денег использовали для осуществления лобби-работы, и для влияния против кампании по делу Магнитского. В США за эти деньги наняли тысячи лоббистов.
- Влияли и на голосование по Брекзету?
- Это еще изучается. В любом случае, использование подозрительных денег нужно расследовать, поскольку ясно, что их использовали для оказания влиянии на выборы в Европе.