Хоронили либерализм, нечаянно грохнули свободу

Олеся Лагашина. Фото: Konstantin Sednev / Postimees

Судя по начинающему доминировать в эстонских СМИ тону, либерализм в стране похоронили без особого сопротивления и приличествующих почестей.

Теперь опять модно говорить о естественном развитии истории, где каждая последующая фаза отрицает предыдущую, о маятнике, который сейчас качнулся от либерализма в сторону консерватизма – не только в Эстонии, но и в Европе в целом. Все это выглядит вполне логично и, вероятно, можно найти множество, на первый взгляд, рациональных аргументов в пользу исторической необходимости этой стадии.

«Долой лишнюю политкорректность», «долой европейскую бюрократию», «долой левую профессуру» и, разумеется, оторванных от жизни гуманитариев тоже долой (если, конечно, они не обслуживают наших пропагандистских целей). «Долой» вообще бывает очень обаятельно, как любой бунт на корабле и праздник непослушания. Особенно если врага рисовали долго, ярко, не скупясь на преувеличения и не заморачиваясь исторической точностью.

Самое неприятное, что это как будто невозможно предотвратить: поэтому приходится проглатывать очередной твит Трампа, наблюдать за тем, как британцы маются со своим Брекзитом, не зная, что теперь делать с этим шедевром народного волеизъявления, и ждать, когда это докатится до тебя. Механизмы работы соцсетей везде ведь одинаковы, как и перманентно существующее недовольство элитами, которое надо только хорошенько разбудить. Особенно если элита, прямо скажем, так себе. И вот уже мы смиренно, с пониманием естественности этого процесса, принимаем приход радикальных консерваторов к власти.

А раз мы признали неизбежность происходящего, не остается ничего иного, кроме как приспособиться, ибо приспособившиеся выживают. Можете вспомнить сказку про гнущуюся и снова встающую траву и сломавшееся на ветру дерево, а можете обозвать это успешной коммуникативной стратегией и помянуть добрым словом Талейрана.

Если оперировать абстрактными понятиями вроде либерализма и консерватизма, происходящее может не вызывать отторжения. Чтобы изменить нейтральное отношение на положительное, можно добавить немного конкретики: одной большой целевой группе пообещать отсутствие мигрантов, второй – например, сохранение русской школы в каком-то виде с очень неконкретными сроками. А потом торжественно назвать это демократией и способностью к компромиссам, на которые оказались не способны хваленые либералы и прочие дурные на всю голову меньшинства.

Есть в этом два интересных момента. Во-первых, если мы читали книжки, мы помним, что меньшинства для общества - как канарейка в шахте. Она умирает первой, но предупреждает, что в шахте газ. И этим уже становится трудно дышать деятелям культуры и журналистам (выступление Юхана Ульфсака, требование Хельме отстранить от работы неугодных журналистов ERR, попытка лидеров EKRE подчинить судопроизводство в этом смысле очень симптоматичны). Атмосфера уже вовсю портится, и возможно, вы тоже недолго сможете этим дышать. Можно, конечно, считать это либеральной истерикой и некоторым преувеличением, но, во всяком случае, это ничуть не более преувеличение, чем гипотетические орды мигрантов, угрожая которыми, правые радикалы приходят к власти.

Во-вторых, если мы так легко стали говорить о естественности смены разных стадий исторического процесса и неизбежности эпохи консерватизма, как скоро наши аналитики договорятся до того, что необходим был и 1939-й, и 1940-й? И многие другие интересные исторические даты – которые можно было предотвратить. На митинге против создаваемой коалиции истеричный юноша, сторонник EKRE, возмущался феминистками, шагавшими с розовыми флагами, поскольку они якобы шли под красными знаменами. В тот момент хотелось его спросить: «Чувак, ничего, что почетный председатель твоей партии – вообще-то бывший председатель президиума Верховного совета ЭССР?»

В слове либерализм есть прекрасный отзвук свободы. Она не всегда очевидна – как не очевидна уже сейчас свобода прессы. От либерализма легко отказаться, от свободы сложнее. Мне не кажется, что это подмена понятий. И мы видели, к чему приводят консервативные революции. История может развиваться по кругу, синусоиде или спирали, но вовсе не обязательно, зная о неминуемом конце Римской империи, громить акведуки и попирать римское право.

Можно понимать, почему голосовали за EKRE, принимать их избирателей рядом с собой и видеть в них обычных людей с теми же проблемами, что у остальных – никто не говорит, что их надо игнорировать, но неприемлемо оправдывать нарушения принципа разделения властей и покушения на демократические свободы – и на тех, кто по своей роли должен их гарантировать - со стороны лидеров консервативной партии. В конце концов, о сумерках Европы мы слушаем уже больше века, а она все не закатывается, и ее гуманистические, либеральные ценности – пока лучшее, до чего мы додумались. Даже если все больше стран готовы ими пожертвовать.