Мы много работали с Москвой. Россия помогала НАТО проводить операцию в Афганистане. Мы взаимодействовали в борьбе с наркотрафиком, в противодействии терроризму и пиратству. Но в 2014 году - после нападения России на Украину - мы поняли, что Россия не наш стратегический партнер, а наш стратегический противник. И основная задача НАТО - это по-прежнему защита нашей собственной территории.
"У нас будет только шесть минут на ответ"
Би-би-си: Сейчас вы работаете внештатным советником президента Украины Петра Порошенко. Как вы оцениваете вероятность начала войны между Украиной и Россией?
А.Ф.Р.: Да война уже идет. Конфликт в Донбассе - это и есть горячая война. Каждый день там гибнут люди, идут обстрелы. И единственный способ остановить этот конфликт - ввести туда миротворцев ООН. Они бы смогли контролировать фактическую границу между Украиной и Россией, следить за перемещением российских военных и оружия через эту границу, предотвращать его.
Би-би-си: Каким вы видите будущее НАТО?
А.Ф.Р.: НАТО нужно продолжить адаптироваться к вызовам сегодняшнего дня. Нужно быть готовыми защитить территорию и суверенитет членов альянса от любого вида российской агрессии. Но вдобавок к этому НАТО нужно больше фокусироваться и на противодействии терроризму. Я считаю, что нужно создать независимый штаб НАТО по противодействию терроризму.
НАТО нужно быть активнее в сфере кибербезопасности. У нас есть Центр киберобороны. Но он начнет работать в полную силу лишь в 2023 году. По-моему, это слишком медленно. Нужно ускоряться. И численность этого подразделения должна быть существенно выше. Мы также должны наделить командование НАТО правом отдавать приказ о применении оборонительного кибервооружения в ответ на атаку извне.
И еще я бы упомянул об электронной разведке. Скоро наши противники смогут направлять тяжелые беспилотники в сторону стран НАТО. Не рискуя понести потери в живой силе, наши оппоненты могут де-факто начать войну с членами альянса. Чтобы противостоять таким угрозам, надо очень быстро принимать решения.
В 1990-е у НАТО ушло шесть месяцев на принятие решения о начале военной операции на Балканах. У нас ушло шесть дней на принятие решения о начале действий в Ливии. Я думаю, в будущем у нас будет всего шесть минут, чтобы принять решение. У командования НАТО должно быть право и возможность быстро принимать решения такого уровня.