Замкнутый круг: у эстонцев свой Таллинн, у русских – свой

Пляж. Фото: Artur Kuus

Внутри Таллинна есть два города, в одном живут эстонцы, в другом – русские, выясняется из докторской диссертации, написанной в Тартуском университете. В рамках научной работы было изучено, как две общины в Таллинне проводят свободное время, пишет Postimees.

«Этот процесс (интеграция эстонцев и русских) очень медленный. На основании своих результатов я бы не сказала, что вообще нет надежды, но все идет очень медленно», - сказала автор диссертации, демограф Кристина Кукк.

Сегрегация на примере Таллинна интересовала эстонских ученых десятилетиями. Русскоязычная община, сформировавшаяся в Эстонии в советское время благодаря миграции в пределах СССР, и эстоноязычная община шли разными путями.

Советский Союз распался, после этого эстонцы стали более активно использовать возможности рыночной экономики, поэтому их благосостояние стало расти быстрее, чем у живущего в Таллинне русского меньшинства. Если позволял кошелек, эстонцы стали переселяться в центр Таллинна или в пригороды, которые стали расти как на дрожжах.

«Пеэтри, Тискре, Виймси – они преимущественно населены эстонцами», - отметила Кукк.

Русскоязычные таллинцы предпочли остаться в жилых районах, где были детсады и школы с русским языком обучения, а также места для проведения досуга, поэтому там сформировалась более тесная сеть русскоязычных жителей.

Если русские уезжали из города, то их предпочтением был Маарду, где нормально работает русскоязычная инфраструктура.

Это Кукк и называет замкнутым кругом сегрегации – у меньшинства своя инфраструктура, благодаря этому русскоязычные семьи группируются вокруг нее. С большой вероятностью они общаются со своими соплеменниками, а с эстонцами случайно сталкиваются лишь на бытовом уровне. Такое разделение двух общин происходит постоянно и переносится из поколения в поколение.

«Замкнутый круг не обязательно негативен, такой же круг существует и там, где эстонцы живут в богатом районе, их дети ходят в хорошие школы, получают лучшее образование. Их дети, в свою очередь, получают хорошие рабочие места, начинают жить в лучших районах и дают детям хорошее образование. Круг повторяется», - описала Кукк.

Из данных по проведению досуга, собранных Департаментом статистики, выясняется, что к 2010 году ситуации сравнялись. Еще на рубеже веков русские в несколько раз больше бывали в казино и любили быть на природе. Концерты, театры и рестораны были скорее уделом эстонцев. Но в 2010 год это уже было не так. При взгляде на цифры можно было предположить – наступило равенство.

Однако Кукк углубилась в изучение деталей и проинтервьюировала эстонцев и русских, попытавшись сложить картину того, как живущие в Таллинне две национальные группы проводят свой досуг и есть ли у них контакты с представителями других национальностей.

Несмотря на перемены, картина была совершенно разная: у эстонцев свои места, где они развлекаются, у русских – свои.

Эстонцы и русские в Таллинне живут вместе там, где нет выбора – в коридоре поликлиники, в очереди на кассе супермаркета, троллейбусе.

Из исследования вырисовывается стереотип русского. Кукк говорит, что он сформировался примерно на рубеже веков: русский говорит только по-русски, эстонская жизнь его не интересует и он очень шумный, - так это видят эстонцы.

Эти русские предпочитают развлекаться в местах, где много позолоты и блеска, там играет русскоязычная музыка.

Но наряду с этим типичным русским есть русские, которые предпочитают места, где бывают эстонцы, и избегают мест, куда, по их мнению, ходят типичные русские.

«Этот стереотип типичного русского начинает немного разрушаться», - заметила Кукк.

Среди ее собеседников оказался русский, который описал то чувство, когда он услышал рекламу дискотек, проходящих в ночном клубе, и понял, что это точно не то место, где он хотел бы развлекаться в Таллинне.

В то же время есть и эстонцы, которые прекрасно себя чувствуют в местах, ориентированных на русскую публику Пыхья-Таллинна. Эстонцы отмечают, что в этих местах ведут себя иначе.

«Ни из одного интервью не выходило, чтобы люди чувствовали себя где-то в городе под угрозой, потому что они эстонцы или русские», - сказала Кукк.

Эстонцы и русские в Таллинне живут вместе там, где нет выбора – в коридоре поликлиники, в очереди на кассе супермаркета, троллейбусе. Если вечером они отправляются развлекаться, то эстонцы и русские держатся сами по себе.

В интервью фигурируют и ситуации, которые Кукк называет вселяющими надежду – если на площадке для пляжного волейбола не хватает игроков, эстонцы берут русских в команду.

«Это совместное взаимодействие ломает стереотип и дает надежду, что и в других ситуациях они будут сталкиваться и общаться между собой», - сказала Кукк.

Из этого явно вытекает, что эстонец ожидает от русского ассимиляции – так описывают эстонцы встреченных в местах проведения досуга русских, которые говорят на безошибочном эстонском, поэтому общение с ними не вызывает проблем.

«Эстонцы и русские находятся на одном и том же мероприятии, но все равно не хотят общаться между собой. В спортзале русские сами по себе, потому что эстонцы с ними не общаются», - описала Кукк.

Сегрегация таким образом существует на нескольких уровнях – в некоторых районах города больше русских мест, в других – эстонских. Даже в центре есть эстонские и русские места.

Лишь один интервьюируемый упомянул при этом бронзовую ночь.

В то же время разобщенность сохраняется. Если днем в грузинском ресторане в Ласнамяэ смешанная публика, то вечером туда приходят развлекаться только русские.

Эстонцы, отучившиеся в школе в этом веке, уже не должны были учить русский язык в таких объемах, поэтому зачастую эстонская и русская молодежь общается по-английски.

«Новые поколения – студенты приезжают сюда из многих стран, это разнообразит картину. Русские – не единственное меньшинство. Нет разницы, приехал ты из Индии, Кувейта или ты русский. Международные коллективы тоже сближают людей», - верит Кукк.

«Молодые люди подчеркивали, что более активные молодые люди больше не видят такой большой пропасти. В будущее можно смотреть с оптимизмом, но не стоит надеяться на слишком быстрые перемены», - добавила она.