Кандидаты в Европарламент дискутировали в Нарве о сланцевой энергетике и русском меньшинстве Европы

Кристина Каллас, Катри Райк и Яна Тоом на предвыборных дебатах в Нарве перед выборами в Европейский парламент Фото: Николай Андреев

В Нарве прошли дебаты кандидатов в Европейский парламент Яны Тоом, Катри Райк и Кристины Каллас, организованные командой Дня обсуждений Bazar. Пожалуй, главный вопрос, вынесенный в название дебатов, звучал так: как Брюссель решит наши проблемы? В первую очередь ведущий мероприятия Юрий Николаев попросил участниц объяснить обычному нарвитянину, ради чего ему вообще идти 26 мая на избирательный участок?

Рубильник для сланцевой промышленности - в Брюсселе

“Мы не всегда понимаем, что решения, принимаемые в ЕС, имеют совершенно прямое влияние на жизнь в Эстонии, но с отрывом лет в семь или десять, - сказала Яна Тоом. - Так как мы молодой член Европейского союза, мы не всегда улавливаем эту связь: решение о закрытии блоков нарвских электростанций - 10-й год, сокращение людей - 19-й. Прошло девять лет. То, за что мы голосовали вчера и то, за что проголосуем завтра, изменит нашу жизнь неизбежно”.

По вопросу о будущем сланцевой энергетики кандидаты разошлись. Кристина Каллас считает проблемой то, что мы не видим альтернативы сланцевой энергетике. Может быть, многие энергетики хотели бы себе более легкую работу, но ее нет, предполагает она.

“Перед тем, как говорить, что мы будем закрывать сланцевую энергетику, давайте говорить о том, какой будет альтернативная экономика, которую мы будем развивать”, - сказала Кристина Каллас.

По ее словам, проблемы с экологически грязной промышленностью есть во многих странах Европы, и евродепутаты должны искать другие возможности для развития промышленности, привлекать инвестиции.

“Какая промышленность должна в Нарве быть? Первого июля будет 20 лет как я живу в Нарве, и всё это время обсуждалось, что делать вместо Кренгольма и электростанций, - сказала Катри Райк. - Если бы это было легко, это наверняка было бы сделано”.

Яна Тоом считает, что станции обречены, поскольку ограничивать выбросы углекислого газа ради борьбы с глобальным потеплением всё-таки необходимо:

“Кризис беженцев - это не только война в Ираке и прочие прекрасные вещи. Это еще и глобальное потепление. Война в Сирии началась не просто так. Она началась после шести лет жуткой засухи. Глобальное потепление - это медицинский факт, и если мы не будем с ним бороться, у нас еще будет не один и не десять беженцев”.

В то же время Яна Тоом не верит, что бывшие энергетики найдут для себя нормальную работу в совсем других сферах деятельности.

“Нам нужно выбить из Евросоюза возможность продлить агонию, - это очень грубо прозвучит, но тем не менее - продлить эту ситуацию, чтобы люди могли спокойно доработать до тех пор, пока мы не построим предприятия, на которых получим из сланца более высокую прибавочную стоимость: те самые заводы по переработке масла, - говорит она. - У нас образовалась какая-то дыра сейчас - заводы начинаются с 24-го года, а людей сокращают уже сегодня”.

Нужно ли защищать русскоязычных в Европе?

В Европе живет, по разным данным, от 8 до 10 млн русскоязычных. Нужно ли им представительство в Европейском парламенте?

Яна Тоом считает, что оно уже вполне адекватно - в ЕП сейчас четыре русскоязычных депутата. Проблемы всех национальных и языковых меньшинств в Европе, по ее мнению, одинаковы, и обсуждаются в специальном комитете Европарламента, который имеет определенное влияние.

Кристина Каллас считает, что у русскоязычных есть интересы, которые отличаются от интересов эстоноязычных жителей страны, и они нуждаются в своем представительстве. В то же время, Кристина Каллас не поддерживает сам принцип защиты прав национального меньшинства, поскольку он отделяет часть граждан страны от большинства населения:

“В 19-20-м веках было очень популярно говорить о защите нацменьшинств. Сейчас мы больше говорим о том, как всё-таки людям, у которых культура отличается от большинства, сохранять возможность жить своей культурой и своим языком, но не отделяя себя структурно от других - ни в отдельных школах, ни в отдельных центрах культуры, ни на отдельных рабочих местах, как это раньше было. Все вместе, в одном котле, но каждый со своей культурой, со своим языком”.

Нужен ли русскому языку официальный статус в ЕС?

Поскольку русскоязычных в Европе так много, не было бы справедливым придать русскому языку официальный статус в органах власти ЕС? Яна Тоом считает, что нужно, но в каких-то конкретных вещах, например, чтобы в Комитет по петициям Европарламента можно было обращаться и на русском.

“Нам же надо, чтобы наш человек был по идентичности европейским, - считает Яна Тоом. - А в принципе, на словах, кто защищает русских в Европе? Только Россия. Нам это, с одной стороны не нравится, а с другой стороны сами мы их защитить не хотим”.

Кристина Каллас не знает, как отнестись к такой идее, потому что непонятно, к чему это привело бы. Просто к переводу всех европейских документов и парламентских сессий на русский или к чему-то еще? По ее мнению, некий официальный статус русского языка откроет процесс, который потом трудно будет остановить: статус для своего языка потребуют многие другие нацменьшинства ЕС.

Катри Райк считает вопрос искусственным: все русские члены Европарламента говорят еще на каком-то европейском языке, а простому русскоязычному населению перевод брюссельских документов просто ничего не даст.

Федерация или союз национальных государств?

По сравнению с парламентами государств, полномочия Европарламента заметно урезаны, он даже не имеет права законодательной инициативы. Это связано с тем, что ЕС объединяет государства, а не их граждан непосредственно. Хорошо ли это?

Яна Тоом называет себя федералистом и считает, что ЕС должен стать федерацией, а Европейский парламент - полноценным парламентом. Но тут же признает, что сейчас это невозможно, потому что большинство европейцев - против.

Скорее за федеральную Европу выступает и Катри Райк.

Кристина Каллас, в свою очередь, выступает категорически против этого и ратует за сохранение отдельных национальных государств, которые, по ее словам, процветали в Европе последние двести лет.

По мнению Кристины Каллас, нация должна отделять себя от других наций, чтобы принимать решения демократическим путем. В пример она приводит солидарную систему медицинского страхования - все граждане “скидываются” в кассу, из которой оплачивается лечение того из них, кто заболел. Если круг граждан станет огромным, например расширится на все полмиллиарда жителей Европы, система перестанет работать.

“Я вам доверяю, потому что мы все эстоноземельцы. Я вам доверяю, я готова платить налоги, потому что у нас один язык, мы из одной культурной сферы и друг друга понимаем, - сказала она. - Если я должна эту систему распространять дальше, то я уже начинаю не доверять, потому что я уже не знаю этих людей, не понимаю их язык, не знаю, что они думают, какая у них культура. Такая система не будет работать”.

По мнению Кристины Каллас федерализация ЕС привела бы к тому, что все важные для нас вопросы решались бы где-то очень далеко и людьми, которые не в курсе наших проблем.