Домашний тиран может быть осужден и без показаний жертвы (2)

Copy
Фото: Артур Куус

Если жертва насилия в близких отношениях не может выступить против подсудимого, при доказательстве вины любителя кулачных расправ могут помочь показания других свидетелей и документирование происходящего, пишет Postimees.

Все большее количество случаев насилия в близких отношениях начало выходить за пределы стен квартиры, и у домашних тиранов остается все меньше надежды на то, что избиения так и останутся внутрисемейным делом. Есть ли основания у возникших в отношении одного из недавних членов правительства подозрений, выяснится в ходе следствия по уголовному делу, но количество пострадавших от домашнего насилия, которые пытаются вырваться из разрушающих психическое и физическое здоровье отношений, будет тем больше, чем чаще на эту больную тему будут говорить открыто.

По словам руководителя помощи жертвам Департамента социального страхования Яко Салла, за увеличением количества ищущих помощи стоит и то, что с начала года была запущена круглосуточная кризисная линия помощи жертвам. В то же время, потерпевшие все  чаще откликаются на предложение полиции сообщать о происходящем специальным службам.

«Если обратиться в полицию сразу, увеличивается и восприимчивость людей к получению помощи. Когда человек остается наедине с собой, он найдет сотни причин, по которым не стоит обращаться за помощью, - говорит Салла. – Чаще всего потерпевшие воздерживаются от обращения в полицию, поскольку у них, как им кажется, нет доказательств, и они обвиняют в происходящем и себя. С другой стороны, их постоянно обвиняют и запугивают».

На примере трех случаев Postimees решил показать, как можно призвать к ответственности домашнего тирана даже в тех ситуациях, когда нервы испуганного потерпевшего не выдерживают, а для подтверждения произошедшего приходится использовать косвенные доказательства и иные источники.

Гуйдо, который бил жену головой о стену

Одним из майских вечеров прошлого года Гуйдо Ы. (59) в лагере Эстонской методистской церкви схватил свою жену за шею, вытащил из кровати и начал избивать ногами. В больнице у женщины диагностировали множественные переломы костей ног и открытую рану на голени.

В июле Гуйдо столкнул жену с табуретки и снова избил ногами. Когда же она отправилась спать, муж последовал за ней и повторил уже происходившее: вытащил жену из постели и избил ее, лежащую на полу. Прибывшие не место полицейские забрали Гуйдо, и именно их показания позже стали весомым доказательством в суде.

В начале августа женщина подала в полицию заявление на Гуйдо, за что на следующий день муж бил ее кулаками в лицо. Через пару недель он снова напился и жестоко избил жену кулаками и ногами. Женщина пыталась спрятаться от него в другой комнате, но муж ее догнал, намотал ее волосы на кулак и бил потерпевшую головой о стену с такой силой, что в стене образовалась дыра. Жена упала на пол, из раны на голове текла кровь, но это не остановило Гуйдо: он продолжил избивать  жертву ногами.

В одно октябрьское утро, когда Гуйдо опять ссорился с женой, снова приехала полиция. Муж повалил женщину на пол, пытаясь заткнуть ей рот, чтобы ее не услышали полицейские, и еще раз ударил жертву ногой.

В ноябре, стоя перед судом, Гуйдо заключил с прокурором соглашение и признал свою вину, несмотря на то, что жена не хотела давать детальных показаний, объясняя это тем, что она боится мужа. Прокуратура смогла направить дело в суд, благодаря показаниям прибывших на место происшествия полицейских.

Таави, который вышвыривал жену из дома

Ранее неоднократно судимый Таави С. (35) в 2017 году дважды представал перед судом в качестве обвиняемого в насилии в близких отношениях. В первую очередь он оказывался там за издевательства над приемным ребенком и его избиение: как говорит сам Таави, в воспитательных целях. К этому добавилось еще битье сожительницы о шкаф и то, что он силой вышвыривал ее из дома.

В первый раз Таави пошел на соглашение с прокурором. Из-за прежних судимостей он получил три года заключения условно с электронной охраной и таким же испытательным сроком. Но вскоре его вновь признали виновным и приговорили к реальному заключению. Таави утверждает, что все произошедшее забыл под воздействием алкоголя.  Но другие помнят: Таави вновь начал издеваться над сожительницей – дважды вышвыривал ее из квартиры, так что маленький ребенок оставался с ним и пьющей компанией, а мать - по ту сторону запертой двери. Дважды он ударил женщину кулаком по спине, и это видел ребенок.

Плачущая женщина побежала в соседнюю квартиру, дверь которой открыли на крики о помощи. Сосед предложил вызвать полицию, но жертва сказала, что боится, что в таком случае он муж убьет. Поскольку ребенок остался один с пьющей компанией, сосед все же попросил молодых людей, стоявших у дома, вызвать полицию. Вернуться в дом к ребенку потерпевшая решилась лишь после того, как полиция увезла Таави.

На ноябрьском судебном заседании потерпевшая дала показания, которые отличались от данных во время предварительного следствия. Она утверждала, что Таави не делал ей больно, что она просто была в шоке. Прокурор вызвал для дачи показаний полицейских, были оглашены и показания, которые жертва дала в самом начале.

Таави сообщил, что не помнит ни того, о чем говорится в обвинении, ни приезда полицейских, поскольку был пьян. Память у него восстановилась в арестном доме. Он сказал, что хочет помириться с потерпевшей. Защитник Таави попросил вызвать ее в суд для допроса.

Потерпевшая пришла в суд по собственной инициативе и сказала, что не держит зла на Таави и готова к примирению. Но прокурор отказался от согласительного производства и потребовал для подсудимого реального заключения, поскольку всего лишь через полтора месяца после предыдущего приговора он снова напал на того же человека. Поэтому суд удовлетворил и ходатайство об аресте.

И хотя потерпевшая изменила свои показания, а Таави своей вины не признал, важными доказательствами стали записи звонков соседей, показания полицейских и других родственников, протоколы доставки Таави на вытрезвление и осмотра потерпевшей.

Вейко, против которого выступили дочери жертвы

Вейко М. (48) в 2017 году провел  крутое лето. С Ивановой ночи до конца августа он трижды нападал на своих родственников. Суд смог установить, что во время празднования Ивановой ночи, которую отмечали у друзей, Вейко уединился с женой, после чего у женщины появились синяки. В конце августа кулаки снова пошли в ход.

Тогда Вейко минимум дважды удалил свою жертву кулаком в лицо. После этого она упала и стала закрывать лицо руками, а Вейко бил ее ногой в спину. Удары по лицу в суде смогли зафиксировать и в октябре.

В полицию вместо жертвы обратились ее дочери. Они давно вместе с ее коллегами беспокоились за мать. То, что она двигается с трудом, у нее постоянно что-то болит, видны следы на запястьях, от уха к подбородку спускается синяк, а синяки под глазами скрыты косметикой, не осталось незамеченным на работе. Чтобы скрыть особенно жестокое избиение потерпевшая сказала на работе, что попала в аварию и берет отпуск.

Когда в итоге во время очередного скандала была вызвана полиция, жертва была заметно избита. Повреждения сфотографировали, но показаний потерпевшая не дала. Говорить она решилась во время предварительного следствия, но в суде снова отказалась от своих слов. В такой ситуации суд может учитывать сказанное во время предварительного следствия, но при вынесении приговора нельзя опираться только на это.

Показания четырех коллег потерпевшей, видевших следы избиения, были крайне важны. Кроме того, суду представили видеозапись: потерпевшая рассказывает коллегам о происходящем. В то же время, одному родственнику она сказала, что и сама виновата в побоях, поскольку она же знает, что с Вейко нужно общаться осторожнее.

В суде Вейко признался в насилии, но его и версия жены расходились. Сходились они только в одном – в алкоголе. Если, по словам Вейко, после излишнего употребления алкоголя жена становилась истеричной и ее нужно было успокаивать, поскольку он боялся, то жена совершит самоубийство, то жена говорила, что после употребления алкоголя неожиданно жестоким становился Вейко.

За преступления сексуального характера в отношении несовершеннолетнего и неоднократное причинение телесных повреждений в близких отношениях Вейко признали виновным. Его приговорили к пяти с половиной годам лишения свободы.

Прокурор: слухи о том, что без сотрудничества с жертвой вести расследование невозможно, распространяют сами обвиняемые

По словам старшего прокурора Андры Силла, жертва домашнего насилия согласна скорее говорить в полиции, чем в зале суда, где приходится встречаться с насильником лицом к лицу.
По словам старшего прокурора Андры Силла, жертва домашнего насилия согласна скорее говорить в полиции, чем в зале суда, где приходится встречаться с насильником лицом к лицу. Фото: Tairo Lutter

Для доказательства вины домашнего тирана у следственных органов кроме показаний жертвы есть еще много других возможностей для сбора доказательств, говорит старший прокурор Андра Сильд, ведущая дела о преступлениях, связанных с насилием в близких отношениях.

- Насколько это распространено, что вместо жертвы в полицию обращается кто-то третий?

- Это происходит реже, чем обращения самих потерпевших. Еще реже обращаются случайные прохожие, которые могли бы позвонить в полицию, услышав крики. Скорее обращаются живущие отдельно родственники, которым потерпевшая рассказала о насилии, длящемся долгое время. Люди внимательны, но было бы лучше, чтобы они чаще сообщали о том, что заметили. Лучше сообщить на всякий случай, чем на всякий случай промолчать.

- Как ведет себя типичная жертва, если кто-то третий обратится в полицию вместо нее?

- Мне кажется, что поскольку в последние годы о насилии в близких отношениях стали говорить чаще, то большая часть потерпевших начала активнее сотрудничать с полицией. Это важный результат: люди поняли, что такая жизнь ненормальна.

Некоторые дают показания, хотя делают это явно не с большим удовольствием. Особенно в случаях долгосрочного насилия в семьях. Они уже сломлены эмоционально и душевно, находятся в определенной зависимости – например, материальной – от насильника.

Скорее соглашаются говорить с полицейскими, а в суде приходится встречаться с насильником лицом к лицу, поэтому часто жертвы там говорить не хотят. Понятно, что это трудно. Поэтому такие дела часто решаются в порядке укороченного производства, чтобы потерпевшей не пришлось выступать в суде.

Однако есть и жертвы, которые все отрицают. В таких случаях доказать насилие очень сложно, особенно если передавший в полицию информацию человек не видел ни самого насилия, ни повреждений, а просто услышал это от потерпевшей.

- Как долго пытаются разговорить жертву, если она не хочет давать показания и все отрицает?

- Это не может происходить в навязчивой форме. Жертве нужно дать время: несколько раз ее вызвать, дать понять, что у нее есть право обратиться за помощью жертвам, даже если сначала она говорит, что ей это не нужно. Большим достижением является уже то, если следователю удастся передать потерпевшей контакты помощи жертвам или получить от потерпевшей разрешение передать ее контакты специалистам помощи жертвам.

На потерпевшую в хорошем смысле слова пытаются повлиять: объясняют, что такие вещи ненормальны, что она не должна терпеть насилие. Тогда может получиться, что потерпевшая будет готова говорить о происходящем.

Показания потерпевшей являются прямым доказательством для следствия. Очень хорошо, если к этому мы получим, например, показания свидетелей, выдержки о травмах и вызовах полиции, записи с видеокамер. Если же потерпевшая вообще не говорит и нет возможности собрать иные косвенные доказательства, то очень сложно доказать насилие.

- Какие косвенные доказательства оказываются достаточно вескими, чтобы тирана было возможно признать виновным?

- Если потерпевшая объяснила прибывшему на место патрулю, что случилось, то можно, например, использовать показания работников полиции и скорой помощи, записи звонка, показания соседей, друзей или членов семьи – тех, кто что-то слышал или видел, например, синяки. Совершенно безнадежной такая ситуация не является.

Если потерпевшая сначала дала показания, а в суде от них отказалась, то прокурор имеет право потребовать их оглашения в суде. Существует ошибочное мнение, что если потерпевшая показаний не дала, то у следствия вообще нет перспектив. Это скорее надежда обвиняемых, поэтому потерпевших и заставляют отказаться от дачи показаний. Но есть и другие способы сбора доказательств.

Сложно доказать случаи многолетней давности, если потерпевшая не обращалась ни в полицию, ни в скорую помощь, возникает ситуация "слово против слова". Тогда неустранимые сомнения нужно трактовать в пользу подозреваемого.

- Задействуют ли и в какой степени в расследовании случаев насилия в близких отношениях детей?

- Если есть хоть малейшая возможность, то детей в уголовных делах, связанных с его родителями, не задействуют. Особенно, если они маленькие – младше десяти лет. С подростками проще:  они уже в большей степени способны принимать решения, понимать последствия и знают о своем праве не давать показания против близких им людей. Дети и так являются жертвами, поэтому нужно очень основательно подумать, нужно ли еще больше травмировать ребенка: конфликте между родителями неизбежно наносит травму психике.

- Жертвы боятся своих насильников. Как полиция может склонить их к сотрудничеству?

- Если есть угроза, что после дачи показаний насилие продолжится, то можно применить запрет на приближение. У потерпевшей всегда спрашивают, хочет ли она этого. устанавливается, как близко подозреваемый может приближаться к потерпевшей. Если опасность очень высокая, то на время следствия ходатайствуют об аресте подозреваемого.

Если у подозреваемого с запретом на приближение к потерпевшей есть общие с ней дети, передачу ребенка можно организовать при помощи социального работника или службы защиты детей - если, конечно, не установлено, что он может быть опасен и для ребенка.

- Что мотивирует обвиняемого соглашаться на договорное производство, если потерпевшая не дает показаний?

- Обвиняемый на протяжении всего следствия может отрицать факт насилие или признавать его лишь частично, поскольку ему сложно принять рассказанное потерпевшей в полном объеме. Об этом стыдно говорить, поэтому они соглашаются на договорное производство. Особенно те, кто попался впервые или хочет как можно быстрее покончить с процессом.

Комментарии (2)
Copy
Наверх