«Рокетмен»: ла-ла-лендизация Элтона Джона

Приходит дьявол на собрание анонимных алкоголиков... Фото: wikimedia.com

Полгода назад мир потрясла «Богемская рапсодия» – байопик Фредди Меркьюри, рок-музыканта и гея в тенетах славы; почти весь фильм снял Брайан Сингер, но под конец его уволили, и доделал работу Декстер Флетчер. Результат так понравился Голливуду, что Флетчеру сразу сделали щедрое предложение: сними-ка нам, например, байопик рок-музыканта и гея в тенетах славы! Только другого.

Сравнивать эти два фильма, впрочем, так же несправедливо, как сравнивать самих Фредди Меркьюри и Элтона Джона. Оба вошли в историю, но очень разными; оба фильма эту историю искажают, но тоже очень по-разному. Сценарист «Богемской рапсодии» ради пущего драматизма придумал даже распад группы Queen на пустом месте, однако подана эта фейк-хистори на полном серьезе. Ну а «Рокетмен» сразу заявляет «Я – музыкальная фантазия, не более. Об Элтоне Джоне, да. Но фантазия. Но об Элтоне Джоне. Но фантазия. Как хотите, так меня и воспринимайте».

Редкостно несчастный

И это правильный подход. Всей правды не расскажешь, ее и сами герои, как правило, не знают, да и опасно это – заглядывать в голову и сердце кумира. Лучше рассказать сказку. С намеком – добрым молодцам уроком, для взрослых, но сказку. Чтобы в первых кадрах герой прямо в сценическом костюме дьявола врывался на заседание группы анонимных алкоголиков и, разоблачаясь физически, снимая с себя крылья, рога, шапочку, очки (ах, эти знаменитые элтонджоновы очки!), разоблачался бы и душевно, резал бы правду-матку о себе, о том, как дошел до жизни «алкоголика, кокаинщика, булимика, сидящего на марихуане и лекарствах»... но только чтобы при этом внутри него все пело и плясало, и он сам в первую очередь. Элтон Джон прежде всего музыкант. А музыкант поет всегда, особенно несчастный – что ему остается делать-то.

Так что если вы ждете от «Рокетмена» «правды» в духе «Богемской рапсодии», фильм вас удивит: куда больше он смахивает на «Ла-Ла Ленд» и прочие голливудские мюзиклы нового времени. И вот – первый фокус: кому-кому, а Элтону Джону ла-ла-лендизация подходит абсолютно. Его трагедия – это трагедия паяца: «Но слез моих не видно никому – что ж, Арлекин я, видно, неплохой». Главное – купиться, довериться, вжиться в эту полуфантастическую нереальность, где маленький Реджинальд Кеннет Дуайт – будущий сэр Элтон Геркулес Джон – внезапно запевает элтонджоновскую «I Want Love», «Я хочу любви», а отец, мать и бабушка все подпевают трогательно, что и они тоже хотят. Все хотят любви, но не все умеют любить, увы.

Костюм петуха как лучшее средство сбежать от внутренней действительности. Фото: wikimedia.com

Есть и второй фокус, без которого «Рокетмен» был бы вполовину менее блистателен: Элтона Джона играет Тэрон Эджертон, на певца внешне не похожий ни капельки. Эджертона помнят по обоим «Кингсменам», недавно он не слишком удачно сыграл Робин Гуда; это роли героические, может быть, с налетом комизма. Но – откуда что берется? – изображая Элтона Джона, Эджертон становится харизматичен особою харизмой, а актерские глубины в нем открываются такие, что жуть. Станиславский бы поверил; он говаривал, что блеск в глазах сыграть нельзя, а у Эджертона этот блеск есть в каждом кадре.

И третий фокус, простой, психологический: покажи, что герой редкостно несчастен, и зритель моментально себя с ним отождествит. Тут Элтон Джон идеален, потому что несчастность его велика и разнообразна. Он и маленький мальчик, которого не любят ни мать, ни отец – для них он не личность, но вечное поле боя; он и непризнанный (одно время) талант; он и гей, который не признаётся себе и другим в том, что он гей; он и обманут, и обобран своей большой любовью; он запутался и никак не может распутаться; наконец, last but not least, он рано лысеет. Однако не унывает никогда. Или почти никогда.

Быть Элтоном Джоном

Надо сказать, что тернии, через которые Элтон Джон пробивается к звездам, тщательно отобраны. «Рокетмен» – легенда, которая создается на наших глазах, легенда эффектная, зрелищная, эстетически красивая, но щадящая зрителей. Ничего скандального. Впрочем, в России маленький скандал все-таки состоялся: тамошние цензоры вырезали из картины две эротические сцены с участием, о ужас-ужас, одних мужчин. В Эстонии никто ничего не вырезал, и каждый может убедиться в том, что ничего революционного на экране не происходит. Ну – мелькают в кадре, скажем, мужские коленки. Коленки как коленки. Волосатые. Нашли чем возмущаться.

Музыкант Элтон (Тэрон Эджертон) и его лучший друг поэт Берни (Джейми Белл). Фото: wikimedia.com

Куда сильнее – и это понятно – ощущение абсолютного отчаяния, накрывающее молодого Элтона Джона, когда он звонит матери (Брайс Даллас Ховард) признаться как на духу, что он вообще-то гей, а мать говорит, что она давно в курсе, и констатирует: «Ты обрекаешь себя на страдания и жизнь в полном одиночестве». Или отчаяние другого рода: когда Элтон Джон, уже звезда, приезжает в гости к отцу (Стивен Макинтош), у того давно другая семья, два сына, и этих сыновей он любит, а Элтона – нет; их он обнимает, а его не обнимет никогда. Или отчаяние третьего рода: когда на американской вечеринке друг и соавтор Берни Топин (Джейми Белл) уходит в ночь с красавицей, а Элтон Джон после оглушительного успеха своего «Крокодильего рока» в рок-клубе «Трубадур» вкушает прелести опять же одиночества. Или отчаяние четвертого рода: когда Джон Рейд (Ричард Мэдден), возлюбленный Элтона и его же менеджер, изменяет ему направо и налево и оказывается не очень хорошим человеком. Или отчаяние пятого, десятого рода...

Был такой фильм «Быть Джоном Малковичем», герой которого нашел путь в голову упомянутого актера. Кажется, Декстер Флетчер нечаянно нашел путь в голову Элтона Джона. А там Реджинальд Кеннет Дуайт ведет спор без конца с матерью, отцом, Берни, Джоном, толпой других людей, которые все или почти все говорят ему, какой он на самом деле неудачник. Там страшно, жутко, одиноко, оттуда хочется сбежать. И Элтон Джон сбегает – в очки, музыку, экстравагантные наряды, бренди, кокаин, секс, попытки самоубийства. Он тонет в оргиастичности мира, который сам и создал, но на дне находит только самого себя. И снова и снова скачет по сцене в костюме дьявола или, например, петуха. Когда «Рокетмен» доходит до костюма петуха, понимаешь, что вообще-то это не мюзикл и даже не фантазия. Это фильм ужасов. Как бы очнуться?

Не секрет, что Элтону Джону очнуться удалось. В сказке «Рокетмен» это происходит сравнительно легко. В сказках все легко. Фанаты, гости на вечеринках, жиголо, музыканты, официанты в сказках – лишь статисты, замершие на обочине, пока мы смотрим на бегущего по шоссе героя. Герой совершает подвиг – меняет приход от кокаина на приход в группу анонимных алкоголиков. Герой обретает любовь и себя. Герой поет «I’m Still Standing» – «Я еще стою», не падаю, не надейтесь.

В реальности все несколько сложнее. В реальности перед «Рокетменом» нам показывают рекламный ролик, в котором взаправдашний Элтон Джон рекламирует шоколадный батончик. Это единственная сцена, когда хочется закричать: «Не верю!» – и со скандалом вернуть деньги за билет.