На протяжении уже многих лет мы слышим, что из Нарвы массово уезжают люди, особенно молодежь. Причины до боли знакомы – нет работы, проблемы с эстонским языком или просто «здесь скучно». Но, как известно, из всех правил есть приятные исключения, и предлагаемое вам интервью - прекрасное тому подтверждение. Взгляд уже изнутри и, в то же время, со стороны на нас, нарвитян. Очень полезно!
Знакомьтесь! Иван Полынин – 27 лет, россиянин, приехал жить и работать в Нарву с женой Людмилой.
- Сейчас я работаю специалистом по международным связям Нарвского колледжа Тартуского университета. Сам я родом из России, из Саратова, в котором живет около миллиона человек. До миллиона немножко не хватает, поэтому метро строить пока не дают. Там я закончил Саратовскую государственную юридическую академию по специальности политология. В Эстонию приехал зигзагами, сделав несколько остановок: в Венгрии, где получил магистерское образование в Центральном европейском университете, потом в Норвегии, где уился по обмену, и в Америке, где дважды стажировался. Достаточно долго искал какие-то возможности по трудоустройству в Европе и в итоге остановил свой выбор на Нарве. Мы приехали сюда с женой, которая сейчас работает в Нарвской музыкальной школе концертмейстером. Она родом из Магадана, в Саратове окончила консерваторию, а потом мы вместе с ней уехали в Венгрию, где она училась в музыкальной Академии Ференца Листа.
- Когда ты куда-то переезжаешь, ты ориентируешься на достаточно большое количество вещей. Сначала это, естественно, работа. Но если мы будем смотреть на остальные условия, которые предлагает Нарва, то это достаточно легкий вариант эмиграции человека из России. Во-первых, по языковой причине. Во-вторых, по тому, какие здесь цены, какие продукты, какие привычки у местных русских. Все это в целом создает приятную атмосферу, в которую хочется переселиться.
- Работа мне, безусловно, нравится, потому что в мои непосредственные обязанности входит администрирование программ иностранных студентов. Каждый год мы объявляем набор с 1 мая по 1 июня. В основном, к нам приезжают люди из бывших республик Советского Союза. Первый год они изучают эстонский язык, а потом учатся на эстонском наравне со всеми студентами. Это одна из тех вещей, которыми я занимаюсь. Также я помогаю студентам, имеющим желание продолжить свое образование по обмену в других странах. Ну и вся международная деятельность колледжа входит в мои обязанности. Поскольку я сам достаточное время находился в международном формате, мне это хорошо знакомо и мне это нравится.
- Все довольно неплохо. Я уже почти два года в Эстонии, и когда нужно говорить с местными коллегами и коллегами из Тарту, или с полицейскими, например, особых проблем не возникает. У меня достаточная практика общения.
Поначалу это был Keelеkikk, но по мере нахождения здесь это, опять же, практика, чтение. Я общаюсь с коллегами, задаю им вопросы, записываю незнакомые слова в блокнот. Если мне нужно написать э-мейл на эстонском языке, то по мере развития своей работы, я все больше его использую. Изначально это могло занимать у меня 20 минут, полчаса, даже больше, но постепенно изучение языка начинает приносить свои плоды. На данный момент мне уже достаточно комфортно обсуждать на эстонском какие-то бытовые вещи и рабочие моменты, с которыми я знаком.
- Я был очень приветливым иностранцем, который мог сказать «здравствуйте», «привет» и «спасибо». На тот момент интенсивная учеба занимала слишком много времени, и изучать дополнительно венгерский язык было сложно.
- О сходстве эстонцев и венгров достаточно сложно говорить. У эстонцев и финнов есть гораздо больше сходства. Если говорить о языках, то эстонский достаточно быстрый язык, как и венгерский, но последний чуть побыстрее. Оба языка очень мелодичные. Венгры ближе к южанам, а эстонцы - к скандинавским народам.
- Не нужно делать так, чтобы они не уезжали. Нужно сделать так, чтобы они возвращались. Это абсолютно нормально для человека, который вырос в городе с населением в 60 тысяч человек. Я сам вырос в городке Вольске, с населением равным Нарве, а потом уехал учиться в Саратов. Хотеть уехать - это нормально для молодежи. Хотеть уехать в Тарту, в Таллинн, куда-то подальше. А вот когда заканчивается время получения образования или стажировки, было бы хорошо, если бы у молодых людей появлялось желание вернуться в родной город и работать там. Но для этого требуется достаточно большая политическая воля, как у государства, так и у местной власти.
- В колледже постоянно что-то происходит. Он представляет из себя местный комьюнити-центр. Здесь на протяжении всего года проходят какие-то выставки, семинары, концерты, другие события. То же самое можно сказать о Нарвской художественной галерее. Так как у меня жена работает в музыкальной школе, мы вместе посещаем разные концерты, которые проходят в «Ругодиве» или в «Женеве». Что касается мероприятий, которые проходят за пределами Нарвы, то у нас уже сложилась традиция посещать балетный фестиваль в Йыхви. Нам очень нравится это событие. Сформировались уже какие-то привычки и в плане прогулок по городу. Мы любим гулять по променаду, кататься на велосипедах. Появление велосипедных дорожек в городе уже позволяет это.
- Нам в финансовом плане жить достаточно уютно, потому что нарвский уровень цен, я бы сказал, наравне с питерским: где-то поменьше, где-то побольше. Цены на аренду жилья или на его покупку достаточно низкие. Это тоже накладывает свой отпечаток. На данный момент мы снимаем квартиру.
Что касается еды, то в городе появляются какие-то новые заведения - бары, кафе, но чтобы они полноценно функционировали, нужен постоянный прирост населения. В ближайшее время он, к сожалению, пока не заметен на демографических таблицах. Что касается самого ассортимента, то, опять же, вспоминая Венгрию, можно заметить, что юг гораздо больше и разнообразнее сфокусирован на еде. Эстония в этом плане выглядит гораздо лучше Скандинавии.
После моей жизни в Норвегии я могу сказать, что скандинавы достаточно неприхотливы в еде. У них нет какого-то гурманского налета. Эстония находится где-то между скандинавским отношением и отношением, например, венгерским, итальянским, когда еда – это настоящий культ.
- Здесь очень важно сравнивать параметр. То есть, если мы будем говорить о количестве людей, которые живут и говорят на русском языке, то таких городов, «заклейменных Донбассом», на границе с Россией можно найти много. И здесь, несомненно, достаточно высок уровень воздействия на население государственного российского телевидения. Очень большое количество людей, особенно старшего поколения, смотрят, верят и, к сожалению, не у всех есть возможность и желание поехать и вяснить, каково истинное положение дел. Человек, потребляющий здесь продукт «Первого канала», ВГРК и других телеканалов, но не получающий российскую зарплату и пенсию и не посещающий с этими деньгами российские магазины, как бы наблюдает все с другой стороны.
У нарвитян есть, буквально, перед носом, Ивангород, которому было выделено практически такое же, как и Нарве количество денег на то, чтобы обустроить променад. Можно увидеть все своими глазами и понять, что Россия - это не всегда Санкт-Петербург. Если мы говорим о каких-то эмигрантах в первом или втором поколении, которые живут в каком-нибудь Берлине или Норвегии, то, естественно, многие живут в этом телевизионном мире гораздо глубже, чем здесь. Поэтому, если говорить о том, есть ли здесь потенциал для Донбасса, то его определенно нет.
- Однозначно, различия есть. Если очень сильно обращать на это внимание, то меня и студентов, приехавших в колледж из России, отличает то, что мы по старой памяти называем, например, променад «набережной». Каких-то фундаментальных различий в произношении, в словарном запасе, который используют русские, живущие здесь и русские в России, по сути, нет. Если мы возьмем какую-то другую страну, ту же Норвегию, то в двух деревнях по одну сторону границы, говорят на отличающихся друг от друга норвежских языках. В культурном плане, безусловно, здесь появляются какие-то особенности «нарвакеэль», когда люди называют автовокзал «буссиямом». В психологическом плане различия - это когда люди ожидают от государства то, что делает для них эстонское государство. Если они столкнутся с российской государственной машиной, то большинство из них испытает от этого шок.
- Важны события, фестивали и тому подобное. Вот случились здесь в прошлом году «Кремлевские соловьи», и сразу наплыв туристов значительно возрос. Необходимы определенные программы. В России очень развит туризм по маршруту Санкт-Петербург-Финляндия. Эстония со стороны России и Санкт-Петербурга ассоциируется только с посещением Таллинна. И всё. Нарву и Ида-Вирумаа просто проезжают. Естественно, кто-то уже освоился и знает, что есть «Ноорус» и «Мересуу», что и в Нарве где-то можно погулять. Но, к сожалению, например, мои знания о Нарве, как и многих других россиян, начинаются и заканчиваются годом 1703-м, когда Петр Первый присоединил ее к Российской империи. Это необходимо менять, как в информационном плане, так и в структурном, чтобы появлялись какие-то туры, спонсировался зарождающийся здесь туристический бизнес, чтобы приезжали люди из Питера, Ленинградской области для того, чтобы побродить по бастионам, купить, в конце концов, «санкционку», побывать в СПА Нарва-Йыэсуу, искупаться в заливе. У Нарвы и региона на самом деле достаточно большой потенциал в этой области.
В самое ближайшее время спонтанно родившуюся рубрику «Хорошо там, где мы есть!» продолжит английский нарвитянин и не менее интересный человек: почти 80-летний Роберт Аспиндале, который также, как и Иван, приехал, живет и работает в Нарве.