Энн Кауп: пингвинов я считаю своими друзьями

Энн Кауп, Эннушка - как любовно зовут его российские друзья - не перестает работать и на борту яхты. Фото: Олеся Лагашина

Легендарный эстонский полярник, ученый-эколог Энн Кауп представляется скромно – исследователь Антарктиды. Основной предмет его научных интересов – жизнь в антарктических озерах, влияние на них человека и экстремальные условия окружающей среды. Мы беседуем с ним на борту направляющегося на южный материк «Адмирала Беллинсгаузена».

- Вы сами говорите, что являетесь участником девяти с половиной антарктических экспедиций. Почему с половиной?

- Девять были научными, длительными. Они требовали основательной подготовки, заставляли четко ставить цель – зачем едешь, что будешь делать, какое оборудование возьмешь. Во время экспедиций было много работы, спать надо было быстро. А последняя экспедиция была туристической. Хотя это тоже серьезное дело, потому что это совсем не то, что идти по Балтийскому морю на туристическом пароходе. Там все-таки судно ледового класса, опытная команда и очень хорошо подготовленный персонал, непосредственно работающий с туристами, который объясняет, как и что делать, вплоть до того, чтобы они, сходя с судна, не падали в резиновую лодку. На берегу они должны смотреть, чтобы люди не приставали слишком много к пингвинам. Я был экспертом при эстонской группе в декабре, рассказывал туристам о материке. Для меня это было довольно легко и приятно, потому что я опять видел мою дорогую Антарктиду.

- Какие отношения у вас сложились с пингвинами?

- Пингвинов я считаю своими друзьями. Когда смотришь на них, придаешь им свойства человека, даже если как ученый ты знаешь, что это не совсем так. Но одно дело – как я отношусь к пингвинам, другое – как они относятся ко мне. Я часто наблюдал, что они, когда видят человека с далекой дистанции, подходят группой довольно близко. Они же не знают, что людям к ним нельзя подходить ближе пяти метров - пингвины еще не усвоили это правило, поэтому они подходят, один из них делает шаг вперед и выступает с краткой речью. Люди как правило не умеют им ответить, тогда он или она пробуют еще раз, но все равно ничего не получается, и пингвин махнет крылом и уходит. Они очень любопытны и считают людей большими пингвинами, так как плохо видят в воздухе суши, их глаза приспособлены, чтобы быть под водой, где они видят очень зорко и охотятся на кальмаров, рыб и мелких рачков. А на сушу они приходят главным образом, чтобы размножаться, строить гнезда.

Австралийские ученые проводили опыт: они зимой сунули в такое озеро сосиску, так она мигом промерзла. Если бы человек упал в такую воду, ничто не спасло бы его от мгновенной верной смерти.

- Как вы отличаете мальчиков пингвинов от девочек?

- Это исключительно трудно, но их можно различить по поведению. В последний раз мы видели ослиных пингвинов. У них такое разделение труда в семье, что самец строит гнездо и усердно носит камушки для него. А самка сидит на яйце. Они живут колониями и по несколько тысяч, и по несколько десятков. Как правило, рядом с ними живут такие хищные птицы, как поморники, несколько пар на колонию. Они смотрят, когда пингвин отвлекается, хватают яйцо и улетают. С птенцами тоже всякое может произойти, поэтому забот у пингвинов много. Они чередуют высиживание яиц, чтобы дать партнеру возможность поесть.

На выставке антарктических фотографий в Калининграде представлены многие снимки Энна Каупа. Фото: Олеся Лагашина

- В Антарктиде вы изучали в основном подледные озера. Насколько богата в них жизнь?

- Надо четко различать море и сушу. В море в летнее время очень много фитопланктона, которым питаются рачки – криль, а на нем стоит вся антарктическая морская экосистема. Крилем питаются рыбы, пингвины, другие птицы, даже большие киты. Большому синему киту надо три тонны в день таких рачков. А в озерах, которыми я занимаюсь, совсем другое дело.

- Правда ли, что они теплые?

- Есть разные. Есть озера, где я измерял температуру +21 градус. Они греются солнечной радиацией, которая сильна во время полярного дня. Но есть озера, которые зимой могут иметь температуру -20 градусов. Они не замерзают из-за своей солености, которая бывает выше, чем в Мертвом море. Австралийские ученые проводили опыт: они зимой сунули в такое озеро сосиску, так она мигом промерзла. Если бы человек упал в такую воду, ничто не спасло бы его от мгновенной верной смерти. Фитопланктона там действительно мало, кроме таких случаев, когда около озер находятся колонии пингвинов. Они, естественно, дают гуано, снег тает, талая вода несет питательные вещества, азот, фосфор в озеро, и тогда возникают хорошие условия для развития фитопланктона. Иногда его так много, что вода становится мутной, но с другой стороны, в Антарктиде есть и кристально прозрачные озера. Таких нигде больше нет.

Я изучал озеро Унтерзее на Земле Королевы Мод - там глубина 160 метров, оно покрыто трехметровым слоем льда. Я измерял там поглощение солнечной радиации и вывел, что там прозрачность воды составляет 77 метров, это мировой рекорд среди озер. В лучшие дни прозрачность воды в Байкале – 40 метров. Но в связи с тем, что на его южном берегу уже несколько десятков лет работает целлюлозный комбинат, загрязняющий озеро, Байкал, к сожалению, уже давно не тот. Сейчас там прозрачность воды – 25 метров. А в Эстонии самое прозрачное озеро находится южнее Вяйке-Маарья - Энту-Синиярве, его прозрачность всего 15 метров.

- Насколько загрязнены антарктические озера? Вы ведь непосредственно занимались проблемой эвтрофирования, и мы сейчас шли по морю и видели, что Балтика цветет. Цветет ли вода в Антарктиде?

- Я бы так не сказал, хотя единичные случаи загрязнения антарктических озер действительно бывали. Это было время, когда вопросы охраны природы и в Антарктиде, и вообще в мире не стояли особенно остро и люди не представляли, какую опасность влечет за собой загрязнение водоемов. Были случаи, когда отходы станции спускали в озера – как жидкие, так и твердые, использованную и неиспользованную пищу. Там я установил, что в силу процессов разложения органического вещества уменьшалось содержание кислорода в воде, глубинные слои обогащались сероводородом, вода пахла тухлыми яйцами. Такое влияние станция оказала в течение пары десятков лет. Я впервые установил антропогенное эвтрофирование озер в Антарктиде и описал его. Сейчас дела обстоят совсем по-другому, охрана природы на высшем уровне и правила очень жесткие. На всех станциях производится очистка сточных вод, поэтому дела идут значительно лучше. Если взглянуть на экологическое состояние Антарктиды на протяжении моей сорокалетней карьеры, сейчас оно меняется в гораздо лучшую сторону.

- Насколько на Антарктиду влияет потепление климата?

- Довольно значительно, но это сказывается не на всем континенте. Больше всего страдает западная часть и около антарктического полуострова – это как рог, который идет навстречу южной оконечности Огненной земли. Есть метеорологические данные, которые показывают, что в течение последних шестидесяти лет там средняя годовая температура выросла на несколько градусов, а зимой повысилась на 3-5 градусов. Это повлекло за собой значительное уменьшение морского льда, а это очень сильно влияет на морскую экосистему. Если морского льда становится меньше, то пингвины Адели вынуждены перемещаться оттуда на юг. С другой стороны, ослиным пингвинам нравится более открытая вода, их становится больше – об этом положении известно уже пару десятилетий и в последние путешествия с туристами я это и наблюдал: мы почти не видели пингвинов адели, но было много ослиных пингвинов.

Сейчас у человечества есть последний шанс, чтобы ограничить потепление климата и повышение уровня океана, мы уже не в состоянии это предотвратить, но ограничить можем.

На полуострове есть участки, где есть два виды высших растений – они не такие пышные, но цветут – но, когда потепление климата обнажает новые участки суши от льда, эти растения как бы тоже путешествуют, перемещаются на юг. Ледники отступают, особенно на участках западной Антарктиды, которое относится к морю Амундсена, там происходят отколы обширных участков шельфовых ледников. Они тают снизу, происходит повышение уровня моря, шельфовый ледник откалывается, освобождая место горным ледникам, полностью находящимся на суше, они начинают сползать в море и влияют на повышение уровня океана. Это больше, чем мы ожидали. И такой же процесс происходит в Гренландии.

Человечество должно это учитывать, и есть такие прогнозы, что по сравнению с 2000 годом в 2100 году средний уровень Мирового океана повысится на один метр. Если в Пярну он повысится хотя бы на 60 см, то это проблема. И для Хаапсалу тоже. Для Таллинна еще терпимо. Сейчас у человечества есть последний шанс, чтобы ограничить потепление климата и повышение уровня океана, мы уже не в состоянии это предотвратить, но ограничить можем.

- Многие до сих пор сомневаются, что все это происходит под воздействием антропогенного фактора. Как их переубедить?

- Некоторые из них вообще не воспринимают научных аргументов. Отчасти на это влияет бизнес, в том числе нефтедобывающие компании. Есть же поговорка: гром не грянет, мужик не перекрестится. Гораздо удобнее идти дальше, как мы шли, немногие готовы пожертвовать частью своих доходов, чтобы природа была в хорошем состоянии. И есть часть политиков, которая использует точку зрения этих людей и пользуется их поддержкой. Но если смотреть по-научному, сомнения в том, что потепление климата связано с деятельностью человека, распространяют люди, не имеющие ничего общего с климатологией. Геологи, например, рассматривают процессы, происходившие сотни тысяч лет назад, и по-своему они правы, но они не улавливают, что сейчас идет процесс, который уже измеряется десятилетиями. Среди климатологов мира есть консенсус: с вероятностью 95% это влияние человека. Стопроцентной вероятности наука не дает никогда, но 95% - это примерно как ты выходишь из дома, и в 19 случаях из 20 ты попадешь в автомобильную аварию. Думаю, зная это, мало кто решился бы выйти на улицу.

- Иногда приводят такого рода аргументы, что периоды потепления уже были и неоднократно. В Антарктиде же тоже было когда-то тепло.

- Совершенно верно. Сто тысяч лет назад там было теплее и два миллиона лет назад, но теперь это потепление идет очень резко, в течение короткого времени. Там уже десятилетие идет бурение материкового льда, т.е. при глубоком бурении на глубине до 3000 метров отбирают керн, достигают льда возрастом 800 000 лет, а в нем сохранились пузырьки воздуха, которые свидетельствуют об атмосфере тех времен. При анализе обнаружили, что в течение этих 800 000 лет никогда в атмосфере Земли еще не было так много углекислого газа, метана и веселящего газа (тоже парникового). Больше 400 частей на миллион, хотя обычно было 280. И содержание этих газов стремительно растет именно в настоящее время, в последние сто лет. Думаю, это очень веский аргумент, что именно человечество виновато.

Энн - прекрасный лектор, и его просветительская речь увлекает слушателей. Фото: Олеся Лагашина

- Экологию и экономику часто противопоставляют друг другу. И сейчас эта проблема особенно остро стоит у нас в связи со сланцевой энергетикой. Что бы вы сказали тем людям, которые материально пострадают от закрытия неэкологичных производств?

- Это очень тяжелый вопрос. Производство энергии из горючего сланца – это процесс, в котором на единицу энергии выделяется очень много CO2. Этот процесс неминуемо должен пойти на спад. С другой стороны, в Ида-Вирумаа в среднем невысокие заработки у людей, и они повышаются за счет шахтерской работы. Думаю, выход в том, что вся Эстония должна как-то помочь этим людям, т.е. государство должно из общего бюджета поддерживать этих людей. Более молодые должны будут переучиться, ничего не поделаешь. А людей предпенсионного возраста надо поддерживать. У них не будет такого высокого дохода, как раньше, но нельзя бросить их на произвол судьбы. Я сам родом из Ида-Вирумаа. Многие десятилетия там не обращали внимания на состояние природы, экологические условия. Те, кто все время получал электроэнергию оттуда, не представляли, что все это идет за счет тех людей, которые работают на этом производстве, и за счет тех, кто работает там в сельских районах. 

В селе, откуда я родом, был период, что в течение сорока лет у нас не было качественной питьевой воды. Ее возили два раза в неделю, емкость стояла за воротами, летом вода грелась, появлялись мухи… Сейчас уже десять лет как построен водопровод, вода берется из глубоких слоев грунтовых вод. У меня создается впечатление, что многие люди в остальной Эстонии плохо представляют себе и не оценивают ситуацию в Ида-Вирумаа как следует.

- Одна из целей этой экспедиции – в том числе привлечь внимание к экологической проблеме. Насколько важна при этом роль международного сотрудничества? Ведь в одиночку такая маленькая страна, как Эстония, никогда ничего в этой области не сделает.

- Естественно. В Антарктиде работают только на основе международного сотрудничества, научные программы согласуются между государствами, чтобы не дублировать. Ни одна страна, даже самая богатая, не в силах делать это в одиночку. Эстонцы работали в Антарктиде, начиная с 1957 года, с Международного геофизического года. И мы всегда работали в экспедициях других стран – вначале это были экспедиции СССР, потом США, Швеции, Финляндии. Только так мы могли делать свое дело. Поэтому мы хотели, чтобы и эта экспедиция была международной. Мы ведь посвящаем экспедицию открытию Беллинсгаузена – прибалтийскому немцу, служившему русскому царю. Он помогал жить трем народам – немцам, эстонцам и русским.

Наши научные программы в рамках этой экспедиции не могут быть очень значительными, для этого потребовалось бы привлекать больше ученых, больше аппаратуры, экспедиция была бы всем другой. Мы не могли бы пройти столько стран, а мы ставим целью остановиться во многих портах Европы и мира и привлечь внимание к экологическим проблемам. Мы собираем данные о загрязнении моря пластиком, о пыли, о морских птицах – это тоже характерный показатель состояния морской экосистемы. Наши цели комплексные. До сих пор продолжаются празднования столетия Эстонской Республики, и не везде имеют о ней четкое представление, мы хотим в том числе познакомить мир с нашей страной. И эта хорошо оборудованная яхта с хорошей командой, мне кажется, оставит о нас хорошее впечатление.

Среди климатологов мира есть консенсус: с вероятностью 95% потепление климата - это влияние человека. Стопроцентной вероятности наука не дает никогда, но 95% - это примерно как ты выходишь из дома, и в 19 случаях из 20 ты попадешь в автомобильную аварию. Думаю, зная это, мало кто решился бы выйти на улицу.

- Это еще и команда друзей, кроме всего прочего. Вы на этой яхте со своими друзьями-полярниками...

- Да, и команда, которая ведет эту яхту, тоже давно хорошо знает друг друга. Наш капитан уже ходил вокруг света на рубеже веков. Я лично очень счастлив, что встретил здесь своих коллег, с которыми 43 года назад зимовал на станции «Новолазаревская». С Сергеем Воробьевым и Виктором Боярским мы работали в советской антарктической экспедиции. Хорошие были времена. И сейчас мы просто счастливы, что встретились. А учитывая, что при организации антарктической фотовыставки к нам присоединился еще и наш коллега Вольф-Дитер Хермихен, вышло немного, как в анекдоте: встретились эстонец, русский и немец… Результат вроде неплохой.

- Что вас больше всего удивляет в Антарктиде?

- Я не перестаю восхищаться ее природой. Это трудно описать словами – какая она мощная, суровая и прекрасная. Это озера, синие и белые пространства снега и льда. Там очень хорошая дальность видимости. Когда Беллинсгаузен подошел к Антарктиде первый раз, если бы не было снегопада, он видел бы эти горы Земли Королевы Мод на расстоянии 160 километров, а то и больше. Я сам был на судне в этих местах, и горы были четко видны в хорошую погоду. И я слышал, что некоторые видели эти горы с расстояния 250 километров. Исключительная чистота воздуха! И он такой сухой, что если ты находишься в доме, от сухости появляются корки в носу. А если стираешь белье, оно высыхает за несколько часов. А еще там есть белая тьма, когда солнца не видно, но очень светло и все вокруг как будто покрыто такими облаками, причем совсем исчезают тени. Идешь по снегу и не видишь, что там уступ, с которого можно упасть. Или же на снегу вставлена спичка, и кажется будто она высотой с телеграфный столб. Оптических эффектов там очень много. А вообще, конечно, Антарктида воспитывает в полярнике терпеливость. Иногда я думаю, что если я чему-то и научился за время многих экспедиций, то именно ей.