Писатель, герой войны, дипломат. Он выполнил волю матери

Нина (Шарлотта Генсбур) с маленьким Романом (Павел Пухальски). Фото: Кадр из фильма

На экраны вышел фильм Эрика Барбье «Обещание на рассвете», поставленный по автобиографическому роману одного из самых удивительных писателей ХХ века Ромена Гари (настоящее имя Роман Кацев, 1914-1980).

Мальчик с галошей

В Вильнюсе, на улице Басанавичюса, которая в 1920-е годы, когда этот город принадлежал Польше и носил польское имя Вильно, называлась Большая Погулянка, стоит бронзовая скульптура мальчика. Его глаза обращены к небу, а к груди он прижимает галошу. Это памятник Ромену Гари, который родился в Вильно, потом, с 1915 по 1920 год жил  с мамой, талантливой, но не очень удачливой актрисой Миной Овчинской (сценический псевдоним Нина Борисовская)  в Москве. Затем мать и сын вернулись в Вильно, и Польша вошла в их жизнь еще на восемь лет. 10-летний Роман  (в фильме его играет польский мальчик Павел Пухальски) был влюблен в хорошенькую девочку Валентину; она уже в девять лет была завзятой кокеткой и вертела своими «поклонниками», как хотела. Требовала, чтобы они в доказательство своей любви съели что-то неудобоваримое (улиток, траву, землю и т.д.). Роман решился съесть галошу и даже откусил кусок.

«Мальчик с галошей» в Вильнюсе. Фото: Кадр из фильма

Еще долго после этого, странствуя по свету, я возил с собой надрезанную ножом детскую галошу. В двадцать пять, в тридцать, в сорок лет галоша всегда была при мне, стоило только протянуть руку. И любой момент я был готов приняться за нее, чтобы вновь показать себя с лучшей стороны. Но этого не понадобилось. Жизнь не повторяется дважды.

Ромен Гари. «Обещание на рассвете».

Картина Эрика Барбье - вторая экранизация «Обещания на рассвете». Первая, поставленная Жюлем Дассеном еще при жизни писателя, в 1970 году, до нас не дошла. Нину там играла гениальная греческая актриса Мелина Меркури.

Женщина, идущая к цели сквозь все преграды

Роль эта действительно по плечу только великой актрисе. Барбье пригласил в свою картину  Шарлотту Генсбур. Помимо той национальности, которая нужна для роли, у актрисы был еще подходящий биографический  фон: ее бабушка когда-то жила в Крыму и успела в 1929 году эмигрировать; Шарлотта говорила, что хорошо помнила бабушку и что-то заимствовала из ее характера.

Нина - типичная идише маме, еврейская мама; счастье сына для нее - главный  и единственный смысл жизни; она твердо знает, что нужно для этого, и с пути ее не собьешь. Нина, натура творческая, – великий  мистификатор и мифотворец. Причем в созданные ей мифы верит истово. Один из этих мифов – будто Роман сын не Арье-Лейба Кацева (с которым Нина после недолгого замужества  рассталась), а знаменитого актера немого кино Ивана Мозжухина. (Гари в своем романе то верит в этот миф, то нет. Как-то он замечает, что в нем смешались еврейская, казацкая и татарская крови; последние две, естественно, от Мозжухина. Если сравнить портрет актера с портретом 40-летнего Гари, то сходство налицо.  Впрочем, играющий взрослого Романа 30-летний артист Пьер Нинэ еще сильнее похож на своего русского коллегу, разве что чуть худощавее).

Генсбур играет Нину с поразительной точностью и глубиной. Мать бьется как рыба об лед, чтобы вырастить сына не просто успешным, а великим человеком. Создает миф, обращенный в будущее. Ты станешь посланником Франции, - говорит она десятилетнему сыну. (Где Вильно, а где Франция?). Ты станешь героем. Покорителем женщин – все красавицы будут у твоих ног. Сыну, конечно же, суждена творческая профессия, и мать выбирает ее. Скрипачом-виртуозом Роману не стать - отсутствует музыкальный слух; живописцем – ни в коем случае (Нина убеждена, что участь художника – умереть в нищете, как Ван Гог.) Следовательно, еврейский юноша, родившийся в Вильно, должен знать знаменитым французским писателем.

Самое удивительное, что воля матери исполнилась! Роман Кацев стал блистательным прозаиком Роменом Гари, лауреатом Гонкуровской премии (1957). Эту премию можно получить только один раз, но Гари, унаследовавший от матери талант мистификатора, получил ее во второй раз, уже как Эмиль Ажар. (Сыграть эту роль уговорил одного своего молодого родственника; критики уверяли, что Ажар в чем-то находится под влиянием Гари, но, безусловно, пишет лучше.)

Героический авиатор, штурман бомбардировщика Роман Кацев  получил из рук генерала де Голля Орден Почетного легиона, военный крест «За заслуги» и редкую награду «За освобождение», ее имели только самые отличившиеся бойцы Сопротивления, всего около 600 человек.

Дипломатом он тоже стал. Был генеральным консулом США в Лос-Анджелесе.

Талант моей матери пробудил во мне желание подарить ей чудо искусства и жизни, о котором она столько мечтала, в который так страстно верила и ради которого трудилась. Мне не верилось, что ей может быть отказано в справедливом исполнении этой мечты, поскольку казалось, что жизнь не может быть лишена артистизма до такой степени. Наивность, фантазия и вера в чудо, заставлявшие ее видеть в ребенке, затерявшемся в захолустье Восточной Польши, будущего великого французского писателя и посланника Франции, продолжали жить во мне со всей убедительностью красивых, вдохновенно прочитанных сказок. Я продолжал воспринимать жизнь как литературный жанр.

Я отказывался признать себя побежденным. Я не принадлежал себе. Мне необходимо было выполнить свое обещание и, одержав сто великих побед, вернуться домой, увенчанным славой; написать «Войну и мир»; стать французским посланником — короче, дать раскрыться таланту своей матери.

Ромен Гари.  «Обещание на рассвете».

Шарлотта Генсбур играет Нину женщиной волевой, фанатичной, с ней нелегко,  так как ее любовь деспотична, она требует от сына, чтобы тот выполнил свое высшее предназначение, вбивает в него уверенность и волю. Нина – Генсбур резка, криклива, порою взбалмошна.

Если я тебя придумала, стань таким, как я хочу. Не зря эта женщина была актрисой в России. Это- русская традиция, так требовательно обращалась Сашенька к чеховскому Иванову в конце XIX века – и этого же в конце  ХХ  века хотела от Марка Ольга в пьесе Людмилы Разумовской «Сад без земли». Разница в том, что эти девушки хотели получить готовый продукт, а Нина сама строила жизнь сына.

Она не прощала ему поражений.

В фильме есть такой эпизод. Мальчишки издеваются над маленьким Романом, оскорбляют его мать. Вырвавшись из рук мучителей, побитый, он прибегает домой. Нина: «В следующий раз, если при тебе оскорбят твою мать, пусть тебя принесут домой на носилках!». Парафраз жестокого и прекрасного максимализма Спарты: «Со щитом или на щите».

Позже Гари, курсант летной школы, единственным из выпуска не получает офицерское звание. (Во-первых, французским гражданином стал относительно недавно: мать с сыном переехали в Ниццу в 1928 году, а на то, чтобы натурализоваться, ушло еще пять лет. Во-вторых, еврей. Во Франции, как и в Польше, даже в самый канун Второй мировой войны, антисемитизм был  весьма  распространен.) Но признаться матери, которая так хотела увидеть его с золотистыми нашивками младшего лейтенанта, в реальной причине своего провала  он не может. И придумывает миф, будто соблазнил жену своего командира и за это был наказан. Мать в восторге: сын – настоящий Казанова.

Роман (Пьер Нинэ) объясняет матери (Шарлотта Генсбур), почему ему не присвоили офицерское звание. Фото: Кадр из фильма

Роман воспитания – воспитание Романа

Фирменный почерк французского кинематографа – точность в отношениях между персонажами, любование их  открытым темпераментом, блестящая актерская игра и изысканность картинки. В «Ожидании на рассвете» все это есть. Операторская работа Глинна Спекарта полностью подчинена эмоциональной партитуре картины: суровая темная гамма кадров в Вильно, буйство красок Средиземноморья в эпизодах, действие которых происходит в Ницце, слишком яркая, выжженная палящим солнцем картина Северной Африки, суматошный ритм военных эпизодов.

Фильм во многом следует за сюжетом романа. Но есть одно принципиальное различие, заключенное в том, что искусство слова и визуальное искусство имеют очень разную природу. Лирическая интонация, юмор и обращенная на себя авторская ирония проходят через весь роман; нет не то что страницы – абзаца, где бы они отсутствовали. И такая интонация если и допускает патетику, то лишь в авторских отступлениях, причем и здесь чувствуется какая-то стеснительность, словно Гари (русский душою, как пушкинская Татьяна – несмотря на свою биографию) слишком хорошо помнит реплику Базарова: «Друг Аркадий, не говори красиво».

Гари писал о матери. Прежде всего, о ней.  Я существую только потому, что у меня была такая мать. И, наверно, это справедливо. В фильм вошел потрясающий эпизод. Франция капитулировала. Несколько авиаторов решаются угнать самолет и лететь в Северную Африку, которая пока не тронута немецкой оккупацией. Гари, уже готового к бегству, в этот момент срочно требуют в штаб, к телефону. Командир успокаивает его: «Иди, мне все равно надо сделать пробный круг перед вылетом, мы подберем тебя» (Авторы картины добавили сюда то, о чем автор романа не писал, но что могло быть: один из сослуживцев, антисемит и скрытый поклонник нацизма, уже готовый стать коллаборантом, пытается его задержать – и этот момент необходим для того, чтобы стало ясно: какой раздрай царил в настроениях французских военных в дни поражения.) Роман добирается до штаба; оказывается, звонит мать. Она тяжело больна, в госпитале. В окно герой фильма видит, как самолет взмывает в воздух и тут же падает и взрывается. Мать, позвонив в неподходящий, вроде бы, момент, спасла сына.

Фильм все-таки и о сыне. Он – не менее важен для сюжета, чем мать.

Юмор сохранен. Больше его в кадрах, действие которых происходит в Ницце. Эрик Барбье и его сценаристка Мари Эйнар стараются приблизить картину к очень французскому жанру романа воспитания: детство героя со всеми радостями и разочарованиями, присущими детству; юность, первый  сексуальный опыт, борьба за независимость  – которую мать тут же пресекает; взросление, становление личности. В эпизодах Ниццы кинематограф словно требует компенсации за слишком литературную природу виленских кадров. Хорошенькая служанка Мариетта, которая в конце концов соблазняет Романа, является ему в мечтаниях восседающей неглиже на полумесяце (цитата из немой картины Жоржа Мельеса).

Но в картине больше романтики, героизма и той жуткой тяжести, которая наваливается на психику человека, попавшего на войну, выбивает его из привычного ритма существования; постоянная близость смерти кого-то сводит с ума, а кого-то делает тверже.

Себя преодолеть

Личность Ромена Гари оставалась загадкой и для тех, кто издавал, и для тех, кто читал его книги. За авторами картины сохранено право делать предположения. Они предполагают, но не утверждают, что трагедия их героя – в тонкой, впечатлительной и неврастеничной натуре, совершенно не готовой выполнить ту великую миссию, которую возложила на него мать, и в том, что он себя не щадит, вся его жизнь – преодоление слабостей.

Не знаю, какую роль в его жизни сыграло это стихотворение Эмиля Верхарна, но безусловно, что Гари, знавший французскую литературу от и до, его читал:

В тебе прокиснет кровь твоих отцов и дедов,

Стать сильным, как они, тебе не суждено;

На жизнь, ее скорбей и счастья не изведав,

Ты будешь, как больной, смотреть через окно.

И кожа ссохнется, и мышцы ослабеют,

И скука въестся в плоть, желания губя,

И в черепе твоем мечты окостенеют,

И ужас из зеркал посмотрит на тебя.

Себя преодолеть! 

И преодолевал себя.

В фильме показаны те моменты из жизни героя, когда он был на грани безумия.(В книге их нет, но, очевидно, о них знали другие, во всяком случае, были приливы недолгой слабости, к тому же сопряженные с физической слабостью – лейтенант Роман Кацев в Северной Африке болел брюшным тифом. Эти эпизоды не в укор герою, напротив, мы тем сильнее видим, какой ценой далось их преодоление.)

Он преодолевал себя, когда в промежутках между боевыми вылетами в составе французской эскадрильи «Лотарингия», сражавшейся в рядах британских Королевских ВВС, писал свой первый большой роман «Европейское воспитание»  - о сопротивлении нацизму. И когда садился в штурманскую кабину бомбардировщика «Бостон» - расположенный в самом носу, прикрытый только бронестеклом, закуток.

Один из самых потрясающих  эпизодов  фильма – тот боевой вылет, когда в их самолет попал снаряд зенитки. Пилот лейтенант Ланже  потерял зрение, кровь заливала его лицо, перелезть из штурманской кабины в пилотскую на «Бостоне» невозможно, и Роман, сам раненый в живот, передавал пилоту команды, а тот вслепую выполнял их. Они вышли к цели, обрушили на врага бомбы и вернулись на аэродром. Посадка, как известно, самый сложный элемент пилотирования – и ослепший летчик по командам штурмана посадил самолет. Это был уникальный случай в истории военной авиации.

В книге Гари  довольно  скупо и бегло пишет о своих воинских подвигах и литературных достижениях, и много – о признании. Потому что подвиг для себя и для Франции; книга – для себя, а признание, награды, редкий орден «За освобождение» врученный генералом де Голлем – это для матери! Сын осуществил все фантастические  мечты. На его новеньком капитанском мундире  красовались шесть медалей, Боевой крест за «Заслуги» крест «За Освобождение»  орден Почетного легиона. Роман «Европейское воспитание», был издан в Англии и принес, наряду с воинской, литературную славу. А когда Роман по состоянию здоровья был отчислен из авиации, ему неожиданно предложили стать секретарем французского посольства в Лондоне.

Ромен Гари в военной форме на похоронах генерала Шарля де Голля. Фото: Кадр из фильма

Во время войны он получал – через Швейцарию  -  письма от матери и сам писал ей. Но – Пьер Нинэ замечательно передает разочарование, которое испытывает Гари при чтении писем: герой гонит его от себя,  все, что делает мать, безупречно – никакой реакции на его подвиги. Словно так и должно было быть.

Мы в зрительном зале уже догадываемся, в чем дело, но не решаемся признаться себе в догадке. Герой возвращается в Ниццу. Отель, который держала его мать, принадлежит другим людям, они ничего не знают о Нине Кацев. Роман спешит в госпиталь. Знакомый старый врач мнется, ему страшно раскрыть тайну.

Нина знала, что умирает. Она написала сыну 250 писем и распорядилась переслать их подруге в Швейцарию – а та будет отправлять письма, одно за другим, пока не кончится война…

Стоя на залитом солнцем благословенном побережье, где ни одно страдание, ни одна жертва, ни одна любовь никогда не бросались на ветер, я верил, что возвращаюсь домой, сдернув с мира паутину и придав смысл жизни любимого человека. Мать продолжала вселять в меня силу и мужество, необходимые для продолжения борьбы, в течение трех с лишним лет, хотя ее уже не было. Пуповина продолжала действовать.

Ромен Гари. «Обещание на рассвете».

***

Псевдоним Ромен Гари навеян романсом, который пела маленькому Роману мать: «Гори, гори, моя звезда». Другой псевдоним, Эмиль Ажар, тоже русского происхождения. Горение и жар сродни друг другу. После того, как душа отгорит, некоторое время еще будет ощущаться остаточный жар.

Ромен Гари застрелился 2 декабря 1980 года, написав в предсмертной записке: «Можно объяснить всё нервной депрессией. Но в таком случае следует иметь в виду, что она длится с тех пор, как я стал взрослым человеком, и что именно она помогла мне достойно заниматься литературным ремеслом».

Эрик Бернье снял по самой исповедальной его книге прекрасный  фильм. Нежный, романтичный, когда надо - суровый, когда надо - сентиментальный.  И очень человечный. Сегодня  это – редкость.