Ахти Асманн: отказ от сланца может привести к отключению электричества и высоким ценам (2)

Copy
Председатель правления Viru Keemia Grupp Ахти Асманн сказал, что предварительные подсчеты дают им веру в необходимость строительства завода по рафинированию.
Председатель правления Viru Keemia Grupp Ахти Асманн сказал, что предварительные подсчеты дают им веру в необходимость строительства завода по рафинированию. Фото: Ээро Вабамяги

Руководитель второго по размерам сланцедобытчика  Эстонии - предприятия Viru Keemia Grupp (VKG) - 45-летний Ахти Асманн считает, что государство должно использовать добытый в Ида-Вирумаа сланцевый щебень в качестве слоя основания для трассы Rail Baltic, пишет Postimees.

- Все больше звучит слов о том, что у сланца нет будущего. В то же время бизнес VKG процветает. Как вы это объясните?

- Действительно, требования, связанные с окружающей средой ужесточаются, это – глобальная тенденция, которую нельзя игнорировать. В то же время мы являемся производителем сланцевого масла и на него по-прежнему есть спрос на рынке. Мы со своим маслом присутствуем на глобальном рынке судового топлива, где  альтернативы ископаемому топливу, по крайней мере в ближайшее время не видно. В этой сфере деятельности изменения не происходят мгновенно. Суда не меняют моторы за секунду.

- Как вам удалось во втором квартале удвоить прибыль (во втором квартале этого года VKG заработал 12 миллионов евро прибылиред.)?

- Всегда хочется сказать, что это заслуга руководства (улыбается.) Но причины разные. Во-первых, на мировом рынке выросла цена на нефть. Во-вторых, после спада рынка в 2016 году мы сократили сотни людей, а назад приняли чуть меньше. В-третьих, мы увеличили эффективность, то есть из того же количества сланца стали получать больше масла, причем более хорошего качества.

- Наступит ли и когда в Эстонии время, при котором из сланца больше не будут производить ни электричество, ни масло?

- В будущем люди видят разные перспективы. Один говорит о пяти годах, другой – о 2050 годе. Консенсус сегодня заключается в том, что общество движется в сторону более чистой и бережной по отношению к окружающей среде экономике. Меньше говорится о том, что это с собой несет.

Готовы ли люди платить за более чистое электричество? Готовы ли люди рисковать тем, что на какое-то время они останутся без электроэнергии? Эти вопросы в обществе еще не обсуждены.

Проблема любого видения заключается в том, что цели поставлены на довольно продолжительный срок. Но это освобождает политиков от обязанности объяснять, как точно эти цели будут достигнуты. До тех пор, пока у нас нет жизнеспособной альтернативы сланцу, а сланцевое масло конкурентоспособно на мировом рынке, разумно его производить.

- Какой должна быть цена на нефть, чтобы сланцевое масло оставалось конкурентоспособным?

- Это золотой вопрос. При одной цене ты можешь жить сейчас, при другой – жить в течение какого-то времени, при третьей у тебя уже есть возможность немного инвестировать, а при четвертой – расширяться. Если коротко, то 30-35 долларов за баррель – это уже та цена, при которой в течение какого-то времени жить станет тяжело.

- Когда-то сланец сжигали прямо в печи, чтобы произвести электричество. Потом поняли, что разумнее делать из него масло. Есть ли еще что-то, что можно делать со сланцем?

- Производство электричества из сланца в течение многих лет было бизнесом Eesti Energia. И не просто бизнесом, а решением государства по обеспечению постоянного производства электричества. Масло уже было явно более эффективным способом сделать сланец более ценным.

А что можно сделать еще? Например, мы производим масло в качестве побочного продукта в тонкой химии, которая используется как в смартфонах, так и в косметике. В то же время этот рынок очень закрытый и предполагает долгосрочные испытания. Наш оборот там составляет меньше 10 миллионов евро.

При нагревании масла получаем и кокс, который используется, например, в производстве графита. Из сланцевого газа можно делать метанол. И тому подобное.

- VKG – это большой энергетический концерн. Планируете ли вы начать производить возобновляемую энергию?

- Мы думали об этом. Поскольку мы являемся производителями топлива, нас прежде всего интересует биотопливо. Но проблема в том, что в Эстонии нет достаточного количества сырья для его производства.

Биотопливо можно производить из сена и соломы, то есть из растительного сырья, но оно вырастает в Эстонии лишь раз в году, в где-нибудь на Юго-Востоке Азии – два-три раза в год. Из пластика можно было бы производить масло путем пиролиза, но и пластика у нас мало.

Возьмем, например, солнечную энергию. Если бы это было конкурентоспособным, станции строили бы и без дотаций, но сейчас рынок ждет, как заработает новая дотационная схема, основанная на мелких поставщиках. Мы думали о солнечной энергии, и это то, откуда можно было бы извлечь доход.

- Используете ли вы и в какой степени сланцевые отходы? Так, чтобы это было не проблемой, а решением.

- Сланцевый щебень и безрудную породу я бы отходами не считал, это абсолютно продаваемый продукт. Щебень государство спокойно могло бы направить на строительство слоя основы Rail Baltic. И, конечно, нет никакого смысла открывать для этого отдельный карьер в Пярнумаа. Мы уже достали щебень из-под земли в Ида-Вирумаа, его нужно просто доставить на железнодорожную трассу.

Что делать со сланцевой золой? Мы работали над идеей цементного завода. Она могла бы быть идеальным сырьем для него. В Кохтла-Ярве даже были проведены оценки влияния на окружающую среду.

В то же время, на рынке сейчас имеется перепроизводство цемента. Его нет смысла возить на большие расстояния. Если бы рядом имелся крупный инфраструктурный проект, его можно было продавать.

И хотя сланцевая зола на бумаге отмечена как опасные отходы, она не опасна. В производственный момент речь идет о визуальном загрязнении. Черная гора выглядит пугающе, но если она покрыта травой, и на ней построен центр горнолыжного спорта, как в Кивиыли, то все довольны. Это своеобразный туристический аттракцион.

- Эстонские сланцедобытчики активно выступали с идеей строительства завода по рафинированию, который стоит около 650 миллионов евро. Есть ли смысл рисковать такими крупными инвестициями, если цена на нефть на мировом рынке угрожает скорее начать снижаться?

- Во-первых, я не согласен с утверждением, что цена на нефть не будет повышаться. Мы видим, что ископаемые топлива востребованы на мировом рынке и их объемы растут. Конечно, цена на нефть будет колебаться, – в перспективе десяти лет будут и лучшие, и худшие времена – но наш консервативный прогноз говорит, что завод все же нужно построить.

Должны ли мы принимать свои инвестиционные решения, исходя из того, что какой-то эксперт сказал, что у завода нет будущего? Я считаю, что это недостаточный аргумент. Будет завод, или нет – сейчас я не знаю, поскольку мы еще только взвешиваем все плюсы и минусы. Может получиться и так, что мы придем к выводу, что строить завод нет смысла. Сейчас, когда сделаны предварительные подсчеты, вера в идею у нас все же есть.

- Почему вы не строите его на свои деньги? Вы хотите от налогоплательщиков дотацию в сотни миллионов евро.

- Почему государство должно подставить плечо? Потому что это ему всячески выгодно – принесет дополнительные доходы от налогов и экспорта, обеспечит Ида-Вирумаа сотнями рабочих мест, окажет положительное влияние на развитие региона, создаст предпочтения для более плавной трансформации сланцевой энергетики... А это означает переход с производства электричества на производство масла, и, что самое главное, – со значительно более низкой нагрузкой на окружающую среду.

Когда мы основательнее проанализируем проект завода предварительного рафинирования, то, возможно, придем к выводу, что финансовая поддержка государства не нужна. Но должны сохраняться регулятивная стабильность и право на добычу сланца.

В головах сланцедобытчиков зреет идея о новом заводе

VKG и Eesti Energia хотят к 2024 году построить в Ида-Вирумаа завод по рафинированию сланца. При рафинировании при помощи водорода из сырого масла выделяются нежелательные соединения, например, сера, металлы, кислород и азот, а обогащенный кислородом продукт получит более хорошие свойства. Все это происходит в реакторах при высоких температурах.

Стоящий около 650 миллионов евро завод мог бы производить в год 1,6 миллиона тонн масла. Завод предложил бы работу около 100 специалистов высшего уровня. По предварительным данным, завод мог бы увеличить доходы Эстонии от экспорта примерно на 225 миллионов евро.

Завод по рафинированию сократил бы объемы серы в сланцевом масле и увеличил бы его ценность на 150 евро за тонну.

VKG и Eesti Energia хотят, чтобы государство взяло финансирование строительства завода на себя. Промелькнул и такая идея, что от государства могла бы поступить примерно треть, то есть пара сотен миллионов евро.

Комментарии (2)
Copy
Наверх