«Киносъемки в Англии – источник дохода, в Эстонии — искусство»

Владислав Муко не мечтал стать режиссером с детства, но всегда любил кино. Фото: Eero Vabamägi / Postimees

Уроженец Нарвы Владислав Муко, работающий сейчас в Лондоне, стал одним из победителей конкурса молодых режиссеров короткометражного кино, организованного в рамках просветительной кампании Европейской комиссии #EuandME.

У Владислава как режиссера эта заслуга не первая. Его дипломная работа – короткометражный фильм «Победа» по роману эстонского писателя Ильмара Таска – вошел в шорт-лист «Студенческого Оскара», куда попадают лишь пять процентов всех заявленных картин.

После окончания Балтийской школы кино и медиа (BFM) в Таллинне, он переехал в Лондон. Там же и снял при финансовой поддержке Европейской комиссии свой последний проект: короткометражный фильм «Стрижка мечты», поднимающий тему свободы предпринимательства.

Сценарий «Стрижки мечты» повествует о молодом человеке, который навещает своего отца. Последний уже давно мечтал о своей парикмахерской, но боялся, что это дорого ему обойдется. Тогда сын решает помочь отцу воплотить мечту в жизнь.

Журналисту Rus.Postimees удалось пообщаться с Владиславом лично, когда он приехал в Эстонию, чтобы представить свой проект на тартуском фестивале Tartuff.

– Влад, длина «Стрижки мечты» — пять минут, но сколько времени ушло на съемки?

– Три съемочных дня. Это оказался тот минимум, который был нужен. Конечно, всегда можно потратить больше времени на сцену. Но ребята, участвовавшие в съемках, – студенты лондонской Национальной школы кино и телевидения, хорошо знали, что нужно делать. Их слаженность и скорость были достаточно высокими, и мы сняли просто запредельное количество кадров за такой короткий срок.

– То есть три дня съемок были очень интенсивными?

– В Англии есть свои очень четкие регламенты, сколько часов ты можешь снимать, сколько времени будет перерыв, все очень нормированно. У всех есть профсоюзы, которые защищают права тех, чьи рабочие часы превышают норму, кому не доплачивают, кто сталкивается с буллингом.

– А в Эстонии не так? Актеры согласны оставаться на площадке дольше заявленного?

– Ну вот во время съемок фильма «Победа», который я снимал в Эстонии, мне казалось, что, если снимать так, как мы, то никто просто не выживет. Это был абсолютно некоммерческий проект – моя дипломная работа. Мы снимали по 16 часов, у нас был минимальный сон – часов пять, может. Нужно было уложиться в семь дней, потому что денег на съемки практически не было, и только в это время актеры Русского театра, задействованные в фильме, были свободны.

– Вы ведь собирали средства на съемки через платформу для сбора средств Hooaandja. И собрали нужную сумму. Почему нельзя было попросить больше денег?

– Нам с трудом удалось собрать даже те две тысячи евро. Чтобы завершить кампанию, пришлось вкладывать свои средства. Не знаю, как сейчас, но два года назад система поддержки проектов в Эстонии работала очень-очень слабо. В то время как платформы Indiegogo и Kickstarter в других европейских странах и в Америке работают очень активно и собирают колоссальные деньги на проекты.

– А финансирование Европейской комиссии было получить проще?

– Конкуренция была высокой. На конкурс #EuandME подали свои идеи для фильмов около 600 человек со всей Европы. Нужно было представить готовый синопсис, идею, героев, рассказать, что будет происходить на экране — всю историю, но без диалогов, то есть это был еще не готовый сценарий. Постепенно, проходя через оценку жюри, остались пять идей, которым выделили финансирование — бюджет нашего проекта составил 7500 евро плюс сумма на покрытие налогов. Молодым кинематографистам найти даже эти деньги бывает очень-очень сложно.

– На съемки в Англии в итоге хватило денег?

– Если снимать кино на профессиональном уровне, то есть платить за всю атрибутику, всей команде, и в том числе себе, то не хватило.

– Свою зарплату вы получили?

– Нет. Получили деньги актеры, кастинг-агентство, те, у кого мы арендовали технику, мы также оплатили питание персонала, транспортные расходы и прочее. Какие-то вещи удалось добыть бесплатно.

– Что же вам дало участие в европейской проекте #EuandME?

– По сути опыт, реализацию идеи, я познакомился с новыми людьми, и, конечно, я получил в портфолио фильм, снятый на территории Великобритании. Это особенно важно для представителей киноиндустрии в Англии, чтобы показать, что ты понимаешь местный культурный фон и работаешь с местными актерами.

– Почему вы переехали в Англию?

– Я уехал, чтобы посмотреть на большую киноиндустрию. Я считаю, об это думают многие, кто заканчивает BFM, и мне, естественно, было важно получить опыт, выяснить возможности сотрудничества британского кинематографа с эстонским. Но оказалось, Англия очень тесно сотрудничает с США и меньше с Европой. Плюс моя девушка, с которой я совместно делал последние фильмы, поступила в лондонскую Национальную школу кино и телевидения, очень престижный университет. И когда она поступила, мы поняли, нужно собираться и переезжать.

– Какую разницу вы ощутили, работая в Эстонии и Англии?

– В Эстонии состав съемочной команды намного меньше. На одном человеке может лежать несколько обязанностей, он может выполнять разные функции, в то время как в Англии четкое распределение, кто и чем занимается. Один ассистент режиссера работает в офисе, другой – на площадке, и они могу даже не пересекаться. Ну и конечно, в Англии кино – это полноценная индустрия, одна из крупнейших в Европе. На киносъемки там смотрят как на источник дохода, в Эстонии же это по большей части искусство. В Эстонии проекты режиссеров — это очень личное, авторское кино, где они сами являются сценаристами, сложно представить, что режиссера в процессе съемок могут заменить, а в Англии — запросто. В Эстонии у режиссеров бОльшая многопрофильность, местные снимают и музыкальные клипы, и работают в театре и на телевидении.

– Спустя два года можете ли вы сказать, что сумели зацепиться в Англии?

– Мне кажется, я еще только в начале пути. Там очень важны контакты, там почти вся работа в киноиндустрии строится на сотрудничестве знакомых знакомого. Хоть страна и большая, в определенных сферах работают одни и те же люди. До недавнего времени я кино практически не занимался, нужно было как-то выживать, жизнь в Лондоне достаточно дорогая. Там многие киношники работают на фрилансе, от проекта к проекту, ничего постоянного нет. И когда я только переехал, контактов не было вообще.

– У нас вот Кристофер Нолан фильм снимал, и Эстония выделила ему хорошие деньги, чтобы компенсировать расходы на месте. Фонд таким образом пытается привлечь иностранных киношников. А в Англии иностранным режиссерам есть на что рассчитывать?

– Нет, в Англии есть прекрасные съемочные ангары с современным оборудованием, куда постоянно приезжают кинорежиссеры из Штатов снимать фильмы о супергероях Marvel и прочие многомиллионые картины.

– То есть иностранным молодым режиссерам остается либо справляться своими силами, либо искать компании, которые согласятся реализовать их идею, так?

– В принципе, да.

– Ранее, в другом интервью, вы упоминали, что хотите закончить снимать короткометражное кино и перейти на полнометражное. Когда же это случится?

– Ну, может быть, сейчас как раз самое время (улыбается).

– А что останавливает?

– Нужна идея. Такая идея, в которую вцепишься и будешь развивать на протяжении нескольких лет, чтобы просить финансирования, когда на руках уже есть готовый сценарий и развитый проект. На короткометражный фильм может уйти несколько месяцев, полгода, но на этом все и заканчивается. У полнометражного фильма совсем другие временные рамки, у кого-то уходит четыре года, у кого-то больше.

– Как вы планируете сосредоточиться на полнометражном кино, если приходится зарабатывать на жизнь, живя в чужой стране?

– Наверное это что-то, что мне предстоит узнать. Все равно придется совмещать деятельность на фрилансе и проекты, которыми горишь. У тебя могут быть идея и человек, который хочет с тобой что-то развивать, но на это все равно уходит очень много времени, и в промежутке точно есть время, чтобы подрабатывать.

– Но не каждый в итоге приходит от маленькой идеи к большой цели. Что вас мотивирует? Почему вы думаете, что сможете?

- (Долго молчит, потом улыбается.) Хороший вопрос. В Англии, которая является очень ориентированной на карьеру страной, я понял, что нужно меньше думать о том, получится или нет, а просто двигаться и делать. Все больше я вижу вокруг себя людей, которые постоянно снимают, один проект за другим, то есть развиваются очень быстро и со временем даже забывают о том, что делали когда-то. И меньше людей, которые задаются вопросами: кто я, зачем, смогу ли? В Лондоне такой темп жизни, что выпускающиеся из университета студенты-кинематографисты практически сразу начинают работать. В Эстонии после учебы в BFM сложно найти работу. Для такой маленький киноиндустрии, вуз ежегодно выпускается энное количество специалистов, которые очень хотят работать, но в итоге многие работают в смежных областях. Многие мои одногруппники где-то подрабатывают как фотографы, как видеографы, кто-то даже занялся дизайном, но непосредственно в кино — единицы.

– Пришлось ли вам как-то себя изменить, чтобы остаться в киноиндустрии?

– Я почувствовал это, только когда переехал в Англию. Нам, людям из северных стран, тяжелее даются контакты, легкость в общении с незнакомыми людьми, эти small talks. У англичан это как будто в ДНК, а здесь, в Эстонии, мы слишком много думаем о том, как выглядим со стороны. Вот над этим пришлось работать.

Владислав Муко станет одним из участников дискуссии на фестивале Ласнакино 23 августа, в 20:30 в саду Лаагна (двор Выру, 11).