/nginx/o/2019/09/25/12595944t1h9132.jpg)
По данным переписи населения 2011 года в Эстонии живут представители 180 национальностей. Я, например, эстонец. А моя жена – итальянка. Когда во время получения ИД-карты для нашего ребенка у меня спросили о его национальности, я ответил: «Эстонец и итальянец». Мне этот ответ показался разумным и естественным. Но у чиновника он вызвал негодование, пишет в Postimees колумнист Элс Хейнсалу.
«Я спросил у вас о национальности, а не о гражданстве, - пробурчал он. – Гражданства может быть два, национальность - одна».
Да, я и сам знаю, что национальность и гражданство – это разные вещи. И по достижении совершеннолетия наши с женой дети должны будут выбрать, хотят они иметь гражданство Эстонии или Италии. Но я не знал, что уже с самого рождения они (или я за них) должны выбрать, какой они национальности.
Но какой они национальности?
Когда чиновник спросил у меня, на каком языке говорит ребенок, я ответил, что на обоих. На каком лучше? На обоих одинаково хорошо.
Где ребенок жил? На тот момент ребенок жил то в Эстонии, то в Италии. Кем он себя ощущает? Откуда я знаю… В этот момент ребенок так пристально посмотрел на чиновника, что я закрыл рот.
Где он родился? В Италии.
«Ну, я напишу, что он эстонец», - в итоге вздохнул чиновник. «Но мне кажется, что он скорее итальянец», - вздохнул я в ответ. Так наш ребенок стал… эстонцем.
Я не знаю, что у нас эстонцев с этим стремлением быть эстонцами. Почему одно исключает другое? В чем эта глубинная причина, по которой в какой-то момент моим детям придется выбирать между гражданством Эстонии и Италии, в то время как, например, Италию вообще не тревожит, что у них есть и эстонское гражданство?
И что мне кажется еще более абсурдным: почему мои дети должны чувствовать себя только эстонцами или только итальянцами? Если в какой-то момент они действительно почувствуют свою принадлежность к одному народу, а не к другому, это будет их выбором. Наша же с женой задача - предоставить им возможность быть как эстонцами, так и итальянцами.
Мы осуждаем тех эстонцев, которые, живя на чужбине, не могут воспитать своих детей эстонцами, что очень сложно сделать, особенно когда один из родителей эстонцем не является. Но тогда мы должны осуждать и родителей других национальностей, которые, живя в Эстонии, не могут передать своим детям свои язык и культуру, сохранить их.
Или мы считаем, что эстонский язык и культура намного лучше других языков и культур, поэтому каждый, в ком течет хоть капля эстонской крови, должен выбирать, и выбор его должен быть "я эстонец"? Понимаем ли мы, что при праве на эстонское гражданство, безусловно, предполагается и другой вариант? Это мы так пытаемся стать большой нацией? А не получится ли наоборот, не станет ли нас меньше?
Я вообще не уверен, что, став совершеннолетними, мои дети предпочтут гражданство Эстонии итальянскому. Я вообще не уверен, что на вопрос «национальность» они в какой-то момент ответят «эстонец», а не «итальянец», если в ответ на «эстонец и итальянец» они слышат, что это неправильно, что нужно выбрать что-то одно.
В действительности один из них уже сейчас декларирует, что он итальянец, un italiano vero. Но вдруг он мог бы быть немножко и эстонцем, если бы такой вариант был разрешен? В случае двух, исключающих друг друга вариантов, его выбор уже известен.
Так что мы теряем в любом случае. Нас - эстонцев - так много, что нас не волнует, если нас станет еще меньше? Тех, кого мы ставим перед выбором, больше, чем четверо.