Мигранты и технологии: представитель Госдепа рассказала в Таллинне об американских приоритетах

Ванесса Эккер Фото: Госдепартамент США

Есть ли разница между представлением русских о США и тем, какими США хотели бы себя видеть? Rus.Postimees спросил об этом официального русскоязычного представителя Госдепартамента в Европе, заместителя директора Центра средств массовой информации в Брюсселе Ванессу Эккер.

- Вы официальный русскоязычный представитель Госдепартамента. Для многих русских само название Госдеп звучит почти как ругательство. Сложно ли вам работать в таких условиях?

- «Печеньки», да. Я знаю, что русские думают о Госдепе, в наш адрес всегда звучит много обвинений в том, что мы вмешиваемся в дела других стран. Конечно, свою роль здесь играет и дезинформация. Но я бы сказала, что у меня очень интересная работа. Все журналисты, с которыми я познакомилась до сих пор, были очень открыты к нам. Я сама изучала русский язык в Москве в 90-е годы, когда это еще не было очень популярно, мне очень нравится русская литература. И есть очень сильные связи между русским и американским народом, несмотря на сложные политические отношения.

- Видите ли вы ту разницу, которая существует между тем, как США видят себя, и тем, как русские их в действительности видят?

- К сожалению, у меня сейчас не так много возможностей общаться с простыми русскими. И это серьезная задача для нас. Наша дипмиссия в России сейчас очень маленькая – и не потому, что мы так за хотели. Вынужденно были сокращены культурные и образовательные программы, программы по обмену. И очень жаль. Но пока я жила в Москве в 2012-2014 годах, для меня это был очень позитивный опыт в плане личных, человеческих отношений.

- Какое место во внешней политике США в данный момент занимает Россия?

- Как сказал госсекретарь Помпео, выступая на прошлой неделе с речью в Германии, Россия для нас очень важна. У нее есть тысячи ядерных боеголовок. Мы хотели бы иметь с Россией хорошие отношения, но иногда ее интересы идут вразрез с нашими интересами или наших союзников. Что не исключает нашего сотрудничества, например, в области борьбы с терроризмом. И случаи такого сотрудничества у нас бывали и после 2014 года.

- Сейчас ведь отношения с Россией не являются для вас проблемой №1?

- На прошлой неделе я была в Вашингтоне, где госсекретарь Помпео выступал перед большим собранием дипломатов. И он как раз говорил о приоритетах американской внешней политики. Среди них, конечно, угроза со стороны Ирана, который сейчас вмешивается во все конфликты на Ближнем Востоке и поддерживает такие террористические организации, как, например, Хезболла. Естественно, он говорил и о Китае, который представляет для нас угрозу не только в плане коммерческой конкуренции.

- Справедливо ли утверждение, что США ведут не только экономическую, но и информационную войну против Китая?

- Это не война, но мы очень внимательно следим за ситуацией. Китай настойчиво пытается продвигать свою технологию 5G, и мы считаем это очень серьезной потенциальной угрозой, поскольку она может оказывать на жизнь обычных людей такое воздействие, которое нам трудно себе представить. Как сказал один эксперт, с помощью этой технологии хирург сможет, например, работать в Израиле, а пациент при этом будет находиться в Нью-Йорке. Но речь идет об очень деликатных данных, поэтому мы смотрим на развитие технологии с большой осторожностью.

- Если бы не у Китая, а у США была возможность контролировать такие технологии, вы бы отказались от них добровольно?

- Мы сейчас так и делаем. Мы пытаемся показать нашим союзникам, что это может быть очень опасно. Есть и альтернативы китайским технологиям – в Скандинавии, например. Они чуть дороже, но им можно доверять. США не имеют этих технологий, так что для нас это не коммерческая проблема и не протекционизм, это просто вопрос безопасности.

- В следующем году у вас президентские выборы. Прошлые ознаменовались мощной кампанией по дезинформации. Вы ждете повторения этого?

- Все этого ждут. Я видела несколько отчетов, в которых были зафиксированы попытки дезинформации. Но и правительство, и частные компании вроде Facebook осознают, что существует проблема и необходимо за ней следить, тем более что способы распространения дезинформации постоянно эволюционируют. Не могу сказать, что сейчас количество информационных вбросов растет, наше основное внимание сейчас обращено, скорее, на то, чтобы выявить новые техники в этой сфере.

- Можно ли утверждать, что президент Трамп сам участвует в процессе дезинформации населения?

- (Смеется) Вообще-то он мой начальник, но я могу подтвердить, что у него действительно очень нетрадиционный способ коммуникации. Его потому и выбрали, что он прямо говорит народу все, что думает. И как бы кто ни критиковал его за недостаток респектабельности и отсутствие формального подхода, он умело использует социальные сети, чтобы напрямую говорить со своим электоратом. Это просто его способ коммуникации, который до сих пор работает.

- Какие темы окажутся в фокусе предвыборной кампании в США? Проблема мигрантов по-прежнему актуальна?

- Приоритеты президента не очень будут отличаться от тех, что были на прошлых выборах. Думаю, что в центре внимания действительно останется миграция. Безусловно, он будет делать упор и на экономическое процветание населения – на днях президент Трамп говорил об этом в своей речи. США в этом смысле не слишком отличаются от других стран.

- Как вы считаете, как долго проблема мигрантов будет определять американскую политику?

- Миграция сама по себе – для США не проблема, в отличие от нелегальной миграции. Причем это проблема для властей, потому что мы не можем принять всех желающих, и проблема для самих нелегальных мигрантов, потому что они совершенно бесправны. Но надо сказать, что в последние несколько месяцев количество нелегалов уменьшилось очень сильно – на 60%. Так что посмотрим, какова будет дальнейшая тенденция. Новая миграционная политика США состоит в том, чтобы инвестировать в Центральную и Южную Америку, чтобы у этих стран были лучшие экономические возможности и люди оставались там. Мы должны подождать и посмотреть, сработает ли это.