Михаил Кылварт: мы зря спорим о русской школе

Фото: Remo Tõnismäe

• Никто не против, чтобы дети учили эстонский язык
• Пора отойти от поиска врагов и негативных эмоций
• Насильственное ускорение замедляет социальные процессы
• Должна быть альтернатива национализации гимназий

«Вопросы образования не решить политическими лозунгами и этническим противостоянием»», – подчеркнул в передаче «Своя правда» на канале ETV+ вице-председатель Центристской партии, координатор темы русской школы на коалиционных переговорах, мэр Таллинна Михаил Кылварт.

«Мы зря спорим между собой, – заявил политик. – Кто против того, чтобы дети учили эстонский язык? Кто против того, чтобы дети могли учиться на эстонском языке? Никто не против!»

Проблема заключается в том, что нельзя системные вопросы решать лозунгами «А теперь все учатся на эстонском языке!» В действительности надо признать, что у нас нет ни методик, ни учителей.

По оценке Кылварта, в Кохтла-Ярве обозначились две основные проблемы: «Эстонская община не хотела, чтобы эстонские гимназисты учились под одной крышей вместе с русскими. В то время даже появился такой термин как «русификация», который широко использовался в медиа. Вторая проблема заключалась в том, что с точки зрения местных эстонцев нельзя было допустить, чтобы в этой гимназии обучение частично бы велось на русском языке – даже в формате 60х40, который допускает Закон об образовании».

Все исследования показывают, что русские родители очень заинтересованы в том, чтобы их дети выучили эстонский. Поэтому они максимально используют дополнительные средства на репетиторов.

«Однако, здесь встает вопрос о возможностях этих родителей – об уровне их зарплат, социальном статусе и так далее» – добавил он.

«Если говорить о выделении ресурсов со стороны государства на эстонский язык, то это приоритетно только с точки зрения лозунгов, – подчеркнул Кылварт. – А с точки зрения реально выделенных ресурсов, создания методик и учебной базы – много открытых вопросов».

«Что теперь говорят политики? Вы за 30 лет не смогли выучить эстонский, так давайте теперь сразу полностью перейдем на эстонский. А как эта система будет работать?» – задается вопросом политик-центрист.

Как эстонские родители будут воспринимать эту ситуацию, если им скажут, что с завтрашнего дня мы переведем к вам все русские школы? Вот на эти вопросы никто отвечать не хочет.

По оценке политика, есть определенные риски, когда ребенок учится на неродном языке.

Исследование Министерства образования Эстонии "Иноязычный ребенок в эстоноязычной школе" выявило две основные проблемы: социальную – неприятие русских среди эстонских школьников, и академическую – ребенок с посредственным уровнем восприятия предметов должен со временем этот уровень поднять.

«Этот лифт при иноязычном образовании работает гораздо хуже, – значится в выводах. – Есть дети, которые с этим справляются, и образование на эстонском становится для них дополнительным ресурсом, а есть дети, для которых это не подходит».

Идеальных моделей нет. Я, например, тоже считаю, что школа, в которой учатся русские и эстонцы вместе, – это лучшая модель. Но нельзя ожидать, что к идеальной модели будет готов каждый первый ребенок и каждый первый родитель.

«Таллинн всегда выступал за то, что муниципальная школа не должна потерять полный цикл от 1 до 12 класса в качестве одной из альтернатив гимназическому образованию. Госгимназия – это точно не единственный формат получения среднего образования», – отметил Кылварт.

Гимназическое образование не должно быть национализировано на 100%. 

«Многие процессы уже нельзя отмотать назад. У родителей должна быть возможность выбирать эстонскую школу и отдавать в нее своих детей. Вероятно, в будущем большинство русских детей будут учиться в эстонских школах. Это нормально, если это их выбор», – убежден Кылварт.

Но мы должны понимать, что любые социальные процессы, которым придают насильственное ускорение, как правило замедляются.

«И поэтому не нужно это делать насильственно и ускоренно, должна сохраниться альтернатива. У русской школы в Эстонии – история в 300 лет. Почему именно сейчас, когда мы вышли на самый высокий уровень демократии и европейских ценностей, эта история должна завершиться? Мне это непонятно», – сказал политик.

И добавил: «Этот вопрос далеко не стопроцентно находится в сфере образования. Он во многом находится в сфере этнических эмоций и исторических ракурсов».

Если мы сможем отойти от этих эмоций и отсылок к истории с точки зрения поиска врагов и негативных эмоций, то тогда нам будет гораздо легче перейти в сферу образования.

«В Эстонии есть два наиболее удачных интеграционных проекта: это армия и спорт», - подытожил он.