/nginx/o/2019/12/12/12804997t1hb88f.jpg)
«Лев Яшин – вратарь моей мечты» - третья картина, воспевающая былое величие советского спорта: вслед за «Легендой №17» и «Движением вверх». Она выгодно отличается от двух предыдущих тем, что в ней нет откровенной, мягко говоря, фантазии, пишет критик Борис Тух.
1960-й, высшую лигу советского футбола (тогда она называлась класс «А») волевым решением увеличили с 12 команд до 22-х, тогда в нее попал и таллиннский «Калев». 22 команды были разбиты на две подгруппы, затем по три лучшие команды из каждой подгруппы потом разыгрывали медали, еще две шестерки боролись за честь и славу, а четыре последние вообще непонятно за что – команды из союзных республик в первый год оставались в классе «А» при любых результатах. «Калев» сначала установил рекорд на все времена: в 20 матчах три ничьих и 17 поражений, но в финальной пульке дважды обыграл донецкий «Шахтер» и занял почетное 19-е место.
Нам было по 13-14 лет; мы покупали дешевые входные билеты на стадион «Калев», а знакомый билетер пропускал нас на свободные места получше. Тогда в Таллинн – уже после триумфа сборной СССР в Париже на первом Кубке Европы приезжали и московское «Торпедо», за которое в начале 1960-х выступали 5 футболистов сборной СССР, и московское «Динамо» с гениальным Львом Яшиным в воротах. Столичные команды не стремились обижать хозяев; «Динамо», в частности, выиграло всего 2:1 – при счете 2:0 Карл Колло забил-таки пенальти Яшину. Трибуны радостно зааплодировали и разочарованно вздохнули: совсем недавно в полуфинальном матче Кубка Европы против Чехословакии, в Марселе, Яшин взял пенальти. А тут пропустил от очень скромного «Калева».
Пропущенный пенальти – не укор вратарю. Сам Яшин говорил, что правильно пробитый с 11-метровой отметки мяч не берется. Но вратарь - своим авторитетом, своим, если хотите, величием – может заставить бьющего пробить неправильно.
Яшин трижды делал это именно тогда, когда от исхода пенальти зависела судьба сборной.
Первый раз – в Швеции на чемпионате мира 1958 года, в игре против Австрии. Он взял пенальти, команда выиграла 2:0 и, как потом оказалось, сравнялась по очкам и забитым-пропущенным мячам с Англией, получила право на дополнительный матч за второе место в группе, обыграла британцев 1:0 (соперник атаковал чаще и острее, но Яшин был непробиваем) и вышла в четвертьфинал.
Второй раз – как уже сказано, в Марселе.
И третий, в Риме, осенью 1963 года, сборная СССР играла отборочный матч 2-го Кубка Европы с Италией. Первую игру в Москве сборная СССР выиграла 2:0; ворота защищал Рамаз Урушадзе. Почему не Яшин? Возможно, потому что жестокие и несправедливые московские фанаты все еще не могли простить его за поражение на ЧМ-1962 от Чили и освистывали, хотя в том году Яшин играл блистательно (в 27 матчах чемпионата страны пропустил всего 6 мячей). В Риме итальянцы наседали, Яшин тащил все, что летело в ворота; Геннадий Гусаров в контратаке забил гол, но это еще ничего не решало, итальянцы продолжали давить. В начале второго тайма они заработали пенальти. Но Яшин взял удар Сандрино Маццолы. В самой авторитетной тогда в Европе спортивной газете, французской «Экип», Робер Вернь написал о Яшине: «В течение одного матча он совершил три чуда: отбил на угловой немыслимый мяч, взял пенальти и парировал другой неотразимый мяч. Эти три боевых подвига полностью деморализовали итальянцев, которые убедились, что перед ними неприступная живая стена».
В фильм о Яшине эти три подвига не вошли. Не вошли и Олимпийские игры 1956 года, выигранные советскими футболистами, и ЧМ-1966 в Англии, где Яшин сыграл очень сильно, а сборная СССР в первый и единственный раз вошла в первую четверку.
Фильм «Лев Яшин – вратарь моей мечты» (режиссер Василий Чигинский, сценаристы Владимир Валуцкий, Олег Капанец, Александр Полозов) создавался мучительно долго. Более пяти лет. Режиссер ссылался на практически полное отсутствие реальных архитектурных сооружений, тесно связанных с жизнью уникального советского футболиста, в первую очередь - стадионов ("Парк де Пренс", старых "Лужников" и "Динамо"). Они были либо полностью уничтожены, либо изменены до неузнаваемости. Поэтому часто приходилось применять компьютерную графику и большинство эпизодов снимали непосредственно в павильонах Мосфильма. В январе 2019 года, как сообщали российские СМИ, министр культуры Мединский, который, как известно, стремится диктовать как снимать, о ком и о чем снимать и на что делать акценты, пригрозил съемочной группе: «Фильм получил максимальную безвозвратную поддержку со стороны Минкультуры России, его производство задерживается. Вам в любом случае придется заплатить штраф в несколько миллионов рублей. Если же фильм не будет сдан в оговоренный срок, будет идти речь о возбуждении уголовного дела». В конце концов картина вышла на экраны 22 ноября, к 90-й годовщине со дня рождения великого вратаря.
«Лев Яшин – вратарь моей мечты» - третья картина, воспевающая былое величие советского спорта: вслед за «Легендой №17» и «Движением вверх». Она выгодно отличается от двух предыдущих тем, что в ней нет откровенной, мягко говоря, фантазии – вроде попытки авторов «Движения вверх» приписать Модестасу Паулаускасу стремление слинять за границу во время Олимпиады в Мюнхене.
Другое достоинство – очень достоверный показ Москвы 1950-х, когда улицы еще не были запружены стоящим в пробках транспортом и вечно торопящимися пешеходами, и когда люди были добрее, отзывчивее, искреннее.
Во всем остальном безнадежно уступает. В картине слишком много от старых советских спортивных кинокомедий; та часть «личной жизни» героя, которая приходится на отрезок времени от знакомства с будущей женой до свадьбы, сделана по извлеченным из бабушкиного сундука выкройкам. Знакомство, зависть близкой подруги невесты, ссора по пустяковому поводу, радостное примирение.
Вспомнили авторы и о том, что в критическую минуту герой должен вспомнить о том, что фактически-то он, «рабочая косточка», представитель славного передового класса – и потому необходим флэшбек, в котором юный и чумазый Лева Яшин слесарит на военном заводе.
Ну и как же без связи с народом и веры в светлое будущее! После Чили, когда на Яшина обрушилась ненависть болельщиков, он думает бросить футбол, уезжает ловить рыбу, деревенские мальчишки его узнают, просят разрешить пробить ему пенальти – он берет мяч и возрождается к новой жизни.
Артист Александр Фокин очень обаятелен; возможно, он даже чем-то похож на молодого Яшина, только начинавшего карьеру вратаря, но на Яшина зрелого, такого, каким он запомнился, не похож. Юлия Хлынина в роли жены Яшина Валентины тоже чрезвычайно обаятельна, вот только материал роли беден: сначала надо играть милую девушку, которая знает себе цену, но и жениху тоже цену знает, а потом – верную боевую подругу героя, его надежный тыл.
Лев Яшин, насколько известно, был действительно героем без страха и упрека. Единственный недостаток: он еще подростком начал курить и так и не освободился от этой привычки. Тренеры московского «Динамо» и сборной, конечно, знали об этом, но смотрели сквозь пальцы.
Но безупречный герой еще не означает – бесконфликтный.
В картине показан только один конфликт Яшина – с болельщиками, после ЧМ-1962 в Чили. И то – лишь частично. В самом начале матча с Чили Яшин в столкновении с игроком соперников получил сильный удар по голове и сотрясение мозга. Замены тогда не допускались. Яшин пропустил два мяча – один со штрафного, другой, от Рохаса, с 30 метров. (Советские газеты писали, что с сорока!) Многие специалисты считали, что в первом годе виноваты полевые игроки, неправильно выстроившие «стенку», а второй был вообще из разряда неберущихся: Яшин среагировал, но не сумел отбить. Но спортивные функционеры, как водится, нашли козла отпущения. А болельщики и рады были свергнуть кумира с пьедестала. Яшина освистывали, писали на стенах дома ругательства, прокалывали шины его «Волге».
В фильме о роли функционеров сказано глухо, есть только один противный тип, который дает указание журналисту ТАСС написать, что в поражении виноват Яшин. А между тем руководство спорткомитета к тому времени стало подумывать о том, как бы убрать «слишком старого» вратаря. Яркие и самостоятельные личности всегда не устраивают серость, а серость всегда – у власти.
Евгений Евтушенко посвятил Яшину стихи, в которых есть такие строки:
Стиль Яшина
мятеж таланта,
когда под изумленный гул
гранитной грацией гиганта
штрафную он перешагнул.
Захватывала эта смелость,
когда в длину и ширину
временщики хотели сделать
штрафной площадкой
всю страну.
Страну покрыла паутина
запретных линий меловых,
чтоб мы, кудахтая курино,
не смели прыгнуть через них….
Ах, Лев Иваныч,
Лев Иваныч,
но ведь и любят нас за то,
что мы куда не след совались
и делали незнамо что.
Ведь и в безвременное время
всех грязных игр договорных
не вывелось в России племя
пересекателей штрафных!
Купель безвременья
трясина.
Но это подвиг, а не грех
прожить и честно, и красиво
среди ворюг и неумех.
Стихи, написанные давным-давно, больше говорят о Яшине, чем выпущенный к его 90-летию фильм. Между тем отношения героя с болельщиками и с функционерами сегодня дают простор для ассоциаций. Вспомним то быдло, которое сегодня устраивает травлю неугодным спортсменам или бесчинствует на стадионах. И функционеров, которые в истории с РУСАДА второй раз за два года подставили спортсменов, а теперь становятся в позу, заявляют: «Без гимна и флага никуда не поедем, будем бойкотировать» и вообще ведут себя как тот анекдотический председатель украинского колхоза. Ему звонят из района: «Петро, к тебе завтра иностранные корреспонденты приедут, так что ты порядок хоть немного наведи, а то они увидят трактор, который пьяный тракторист утопил в болоте, коров, стоящих по грудь в навозе и прочее, и все напишут». А он отвечает: «Нехай клевещуть!»
В фильме Яшин одинок. Если не считать жену. Партнеры по сборной совершенно безлики. Соперники тоже. Как-то выделяются только Алексей Хомич (Алексей Кравченко) и тренер Михаил Якушин (Алексей Гуськов). Говоря в переносном смысле, вся картина снята длиннофокусным объективом и в кадр умещается только герой. Ну и жена.
Из всей футбольной линии картины удачно получилась только парижская эпопея 1960 года; не столько благодаря тому, как снят матч – любой спортивный поединок в игровом фильме выглядит менее драматично, чем в жизни, и кинематографистам надо уметь найти в подтексте игры скрытый драматизм, что получилось в «Легенде №17» и «Движении вверх» и не получилось во «Вратаре моей мечты». А благодаря эпизоду с владельцем мадридского «Реала» - донос Сантьяго Бернабеу, который на банкете после игры предложил Яшину контракт с открытой графой (вратарь должен был сам вписать цену за свой переход в лучший тогда в Европе клуб. Яшин, естественно, отказался).
Ну и, разумеется, триумфальное выступление Яшина осенью 1963 года за сборную звезд мира против сборной Англии – матч был приурочен к столетию британского, а значит и мирового футбола. Но и это событие дано вскользь, впроброску, а о том, что в том же году Яшин – единственным пока из вратарей – был удостоен «Золотого мяча» - почему-то нет.
Фильм получился довольно серым и невыразительным. И если «Легенде №17» и «Движению вверх» прощались откровенные ошибки и выдумки – за динамику, за яркие образы, за харизматичность героев, то «Вратарь моей мечты» - типичный фильм-посредственность: ругать вроде бы не за что, но и хвалить тоже не за что. Разве что за попытку воплотить на экране образ великого вратаря и великого человека.