Есть надежда, что новый фильм Макото Синкая позволит открыть и оценить японскую анимацию тем, кто пока, к сожалению, и не подозревает о ее существовании.
«Дитя погоды»: мальчик девочку искал
Появление анимэ в эстонском прокате – событие по-прежнему исключительное. Правда, сегодня смириться с этим проще, чем лет 10-15 назад. Тогда будущее виделось радужным: анимация Страны восходящего солнца будто набрала обороты и готова была выйти из своей узкой ниши на мировые просторы... Еще можно было ждать следующего фильма Хаяо Миядзаки, чьи «Унесенные призраками», «Принцесса-мононоке» и «Тоторо» потрясли мир буквально вот только что; были активны другие японские режиссеры; да и Япония прикладывала все усилия, чтобы увлечь собой и своей культурой всех и каждого.
Потом всё изменилось. Миядзаки, сняв «Рыбку Поньо на утесе» и «Поднимается ветер», ушел из анимации. Почти перестала функционировать его студия Ghibli; правда, с год назад патриарх объявил, что вернулся и рисует свое очередное последнее кино «для внука», но оно точно станет последним: мэтру без малого 80 лет. Изумлявший каждым новым фильмом Сатоси Кон на пике карьеры проиграл битву с раком. Хидэаки Анно последние 12 лет бесконечно переснимает принесший ему славу «Евангелион». Последние фильмы Мамору Хосоды, начинавшего блестяще, с «Девочки, покорившей время», уже не так берут за душу. Мамору Осии, снявший великий «Призрак в доспехах» и вовсе ушел из профессии, да и голливудский фильм по «Призраку» не удался...
Хуже того, Япония проиграла соревнование за культурное влияние на Запад Китаю, у которого ресурсов всяко побольше. Да, китайские мультики японским не конкуренты – но на фоне коммерческой малины Голливуда теми и другими можно пренебречь. В Эстонии по старинке проводится JAFF, фестиваль японской анимации, но он лишь подтверждает: анимэ было и осталось явлением нишевым.
«Дитя погоды» – история любви на актуальную тему глобального потепления.
Но, слава японскому богу, есть Синкай – самоучка, начинавший с фильмов, нарисованных на коленке, и быстро завоевавший аудиторию сначала в Японии, а потом и за ее пределами. Если вы не видели «Пяти сантиметров в секунду», «Голос далекой звезды» или «Ловцов забытых голосов», вы пропустили кое-что значительное в кино XXI века. Со временем именно Синкая стали называть наследником Миядзаки, и неспроста: «Ловцы» похожи на ленты Ghibli. Но у Синкая все-таки свой путь, что отчетливо видно по трем его последним картинам.
«Сад изящных слов» – это история любви старшеклассника и молодой учительницы, очень реалистическая и поэтичная; заглавие отсылает к старейшей японской поэтической антологии «Манъёсю» («Собрание мириад листьев»). «Твое имя» – наоборот, фантастика, переплетающая древнеяпонские верования с трагикомической историей о переселении душ (девочка и мальчик из разных времен меняются телами) и классическим НФ-сюжетом о хронопарадоксах. «Дитя погоды» – вновь, вы удивитесь, история любви, тоже связанная с японской народной религией синто, но вдобавок на актуальную тему глобального потепления.
16-летний мальчик Ходака сбегает с родного островка в Токио, где теперь все время льет дождь. Поскитавшись и поголодав, Ходака находит работу – и встречает девочку Хину, которая умеет манипулировать погодой. Она – «харэ-онна», «солнечная дева», ее молитва на пару часов разгоняет любой дождь. Хина и ее младший брат – сироты, они выживают как могут, но спасение на горизонте: Ходака придумывает Хине профессию – устраивать погоду за деньги. Беда в том, что с каждой новой молитвой Хина всё меньше принадлежит миру людей и всё больше – небесам, миру непонятных ветряных существ, скрытому облаками, невидимому и чуждому нам так же, как драконы в океане или духи далеких звезд...
Тут есть традиционная для японского искусства тема семьи – не кровной, а такой, которая возникает на краткий промежуток времени, складывается из очень не похожих друг на друга людей и, даже распадаясь, оставляет по себе «моно-но аварэ» – печальное очарование вещей и людей. Тут есть и то, чего не передать словами – и что многие ценят в фильмах Синкая больше всего: красота. Небо во всех видах (тоже чисто японская традиция: у Хокусая «36 видов горы Фудзи», у Синкая «136 видов неба над Японией») и города, особенно Токио, удаются режиссеру чуть ли не лучше всего остального.
Ну или может так показаться – но с каждым новым фильмом история, которую рассказывает Макото Синкай, проступает всё более явственно. «Голос далекой звезды» был о двух подростках, разделенных неодолимым космосом; «Пять сантиметров в секунду» (скорость, с которой разлетаются лепестки сакуры) – о том, как против любви восстают сами законы природы; «Ловцы забытых голосов» – о любви, ради которой нужно отправиться в царство мертвых; «Сад изящных слов» – о любви, разделенной возрастом (что порой хуже царства мертвых); «Твое имя» – о любви, разделенной временем и смертью; ну а «Дитя погоды» – о любви, ради которой можно и рискнуть собой, и не (!) спасти мир.
Закончится всё хорошо – Синкай не жалует плохих финалов; точнее, его финалы двойственны во всем, что не касается любви. С любовью всё однозначно. Против нее не устоит никто и ничто, даже если, как в анимации Синкая, всё совсем безнадежно.