Все разные. Все похожи

Анника Лаатс Фото: Liis Treimann

Человек никогда не является процентом. За парой процентов стоят тысячи человек, которые чувствуют себя второсортными, отверженными или неполноценными, пишет пастор Анника Лаатс.

Когда два человека встречаются впервые, в ходе беседы они рано или поздно находят нечто, что их объединяет. Сколько радости испытывают оба, если выясняется, что они страстные любители рыбалки или много лет назад вместе ходили в школу в Лустивере. Даже на другом конце земного шара можно разговориться с человеком, с которым у вас дети одного возраста, причем сын тоже ходит на тренировки по дзюдо или дочка тоже страдает от пищевой аллергии.

Сидя в аэропорту в ожидании задержанного рейса, вы можете случайно выяснить, что болеете за ту же футбольную команду, что и сидящий напротив вас человек, или вы оба обожаете Баха либо Pink Floyd, и считаете странным, что некоторые люди не могут есть пиццу, в которую добавлены ананасы. Даже при незначительном соприкосновении нахождение общих точек доставляет нам радость.

Но обычно мы не вступаем в разговоры. Зыркая исподлобья друг на друга, мы скорее замечаем различия. Вполне естественно, что нечто иное вызывает в нас чувство отчуждения. Точно так же всё устроено и в мире животных. Животный мир хоть и многообразен, но внутри вида многообразие вовсе не ценится. Что-то иное, отклонение от нормы, бросается в глаза и выглядит подозрительно. Не позавидуешь ситуации с белыми воронами и чёрными овцами, впрочем, как и с гадкими утятами.

Человек — существо биологическое, и в его мозгу есть области, функционирующие аналогично мозгу рептилии. Для управления поведением ящерицы достаточно четырёх команд: питание, размножение, побег и защита. Такие же действия характерны и для человека, и чтобы они сформировались, нам не нужно прилагать особых усилий: придя в этот мир, мы получили их в подарок.

Самая первозданная часть нашего мозга — его ствол — при обнаружении чужой, подозрительной ситуации или объекта начинает генерировать страх и недоверие. Однако беда в том, что мозг обладает рутинной склонностью переоценивать опасности и недооценивать ресурсы и возможности. Мало того, негативный опыт делает мозг более восприимчивым в отношении всего негативного, а это значит, что мы попадаем в замкнутый круг негатива.

Склонность к подозрительной негативности помогает выжить в тяжелых условиях, но никоим образом не идет на пользу качеству нашей жизни. Она не способствует налаживанию удачных отношений, росту личности или доброму здравию. Вероятно, ящерице вполне достаточно питаться, размножаться, защищаться и убегать, но человеку для жизни этого мало. Мы созданы для большего. Это подтверждается тем обстоятельством, что в эволюционном плане самая новая часть мозга – его кора – вносит свой вклад, чтобы мы не только боролись за выживание, но и могли радов,аться этой жизни.

Кора головного мозга, в особенности ее префронтальный отдел, сформирован на поверхности отношений. Человек развивался благодаря человеческому общению. Даже в тот момент, когда вы читаете эти строки, вы становитесь более человечным именно в отношениях с другими. Общение освобождает от предрассудков и снимает страх перед чужим. И хотя нет ничего лучше общения с глазу на глаз, есть и другие возможности. Мы можем общаться с другими людьми, читая книги, сопереживая театральным постановками или смотря фильмы, слушая музыку, стоя перед картиной. Попытка посредством общения понять человека и принять его открывает перед нами мир и развивает нашу способность понимать и сопереживать.

Однако мозг древней рептилии не одобряет любопытство и открытость, поскольку соприкосновение с чем-то новым – это всегда риск. Выделяться из массы опасно, говорит он. Выступать в защиту отверженного не рекомендуется с точки зрения выживания. Отказываться от своей выгоды ради другого неблагоразумно. Если человек живет с ощущением, что у него еле-еле душа в теле и ему постоянно приходится бороться за свое существование, то он находится словно под постоянным диктатом ствола головного мозга, а кора мозга не имеет права даже слово вставить. При нахождении в постоянном стрессе открытость и терпимость – последнее, что можно себе позволить.

Не удивительно, что в таком состоянии постоянной тревоги начинают раздражать разные сигналы, поступающие в общество. В январе Министерство социальных дел инициировало кампанию «Мы все разные, но мы все люди». На плакате нашлось место для слепого флейтиста, рэпера другой национальности, темнокожей актрисы и дирижера-гея. Кампания не скрывает, что таким людям в Эстонии хотят предоставить больше пространства и права на существование. Людям в трудном (душевном) положении может показаться, что это будет сделано за их счет. Некоторые называют это леволиберальной пропагандой.

Мне непонятно, в чем смысл пропагандировать инвалидность, расу, национальность или сексуальную ориентацию. Неужели если бы на плакате был изображен старый одинокий человек, нам пришло бы в голову сказать, что Министерство социальных дел пропагандирует старость и одиночество? Или пытается повлиять на нас, чтобы мы тоже стали стариками? Ежу понятно, что вся суть вопроса заключалась бы в том, чтобы побудить нас задуматься, что чувствуют живущие в одиночестве старики.

Может, пришло время задуматься о том, каково жить в Эстонии людям-инвалидам, вынужденным находиться в изоляции, поскольку они практически не имеют возможности пользоваться общественного транспорта и не могут попасть в большинство учреждений? Или что чувствует живущий среди нас человек с другим цветом кожи или другой национальности? Или молодой человек, который начинает понимать, что он не такой, каким его все воспринимают, поскольку его не интересует противоположный пол?

И говоря о последних – как только затрагивается тема геев, у многих соотечественников моментально повышаются голос и давление. Якобы геи требуют к себе непропорционально много внимания, а ведь их в обществе всего-то пара процентов. Но ведь человек никогда не является процентом. За парой процентов стоят тысячи человек, которые чувствуют себя второсортными, отверженными или неполноценными.

Как выяснилось в результате опроса, проведенного недавно в школах Эстонии, и в котором принял участие 561 ученик-представитель ЛГБТ+ сообщества, 19% из них, а именно 106 юношей и девушек испытывали физическое насилие именно в результате своей сексуальной ориентации, пола или гендерного самовыражения. 68% из них, т.е. 381 человек стал по той же причине жертвой психологического насилия. Гомофобные замечания, звучащие из уст школьных преподавателей, были адресованы более половине респондентов, а точнее, 319 юношам и девушкам.

За процентами стоят люди. Нам могло бы помочь, если бы мы посмотрели на одного-единственного пострадавшего и постарались бы понять, каково это – оказаться в его шкуре: просыпаться утром, идти в школу, перед физкультурой переодеваться в раздевалке или принимать душ, постоянно делать вид, что взгляды других или их провокации ничуть не волнуют. Нам всем бы помогло, если бы мы подумали, каково это – страдать из-за того, какими мы почему-то были созданы.

Лаури Вахтре требовал на портале ERR отчета, во что обошлась кампания Министерства социальных дел. Я поинтересовалась, какова цена одной юной души – души юноши или девушки, которых собственные родители называют выродками,  которых высмеивают их же учителя. И можем ли мы сделать что-нибудь, чтобы помочь им и вселить в них уверенность жить в этом мире.

Одни говорят, что многообразие обогащает, другие возражают. Но ясно одно: мы станем богаче, если постараемся слышать и понимать друг друга. Другой, то есть не такой, как мы, нужен нам как для познания мира, так и для того, чтобы разобраться, кем мы являемся сами. На самом деле многообразие обогащает нас только в том случае, если мы ищем нечто общее в различиях. Через это общее мы начинаем понимать и ценить различия.

Мой супруг осознал свое стремление к лютеранству, когда учился в православной академии в Петербурге. Живя среди православных однокурсников, он учился ценить их традиции, но в большей степени понял и свою собственную принадлежность. Многие нынешние представители молодежи в большей степени осознают свое эстонское национальное чувство, проживая или учась за границей – только там они учатся понимать то, кем они являются, будучи эстонцами.

Этот путь можно пройти только в общении. Это наш выбор – подпускаем ли мы другого к себе ближе и пытаемся понять его или не делаем этого. Вопрос заключается не в том, нравится нам или нет та или иная характеристика или ориентация. Отстранившись от своих симпатий, мы проявляем уважение и доброту друг к другу. Наше отношение определяет жизнь другого человека. Но не только – наше отношение определяет и то, в какой степени мы сами являемся людьми.

Почему это мне как христианке так важно? Потому что именно это делал и делает Бог в своей любви к людям: Он стоит за каждым человеком. И Его отношение не предвзято. Он самозабвенно и безмерно разделяет свою любовь. И это путь, который Он призывает нас пройти. И, кроме того, это путь становления человеком.

Все люди разные и все люди похожи. У нас одинаковое строение мозга, мы все чего-то боимся. Мы все стремимся к значимости и целостности. Нам всем необходимо утешение, любовь и нежность. Нам нужно, чтобы нас выслушали и поняли, осознали, что мы важны и достойны защиты, и всё это не из-за наших достижений или наших характеристик, а исключительно потому, что мы люди.

Нас объединяет то, что мы – ранимые, несовершенные люди. И именно наша ранимость и хрупкость позволяет нам сопереживать друг другу. Этим мы отличаемся от ящерицы. Это делает нас людьми.

Возможно, стоило бы разместить на плакате Министерства социальных дел епископа или живущего в глубинке Эстонии одинокого старика, национального консерватора в шляпе или ездящего в Финляндию на заработки изможденного мужчину. Потому что и они разные, но тоже люди. А человек создан по образу и подобию Божьему. Мы – его автопортреты. Бесконечно ценные и неприкосновенные в своей ценности. Каждый из нас.