«Младший сын пошел в детсад с эстонским языком обучения, но не смог в итоге заговорить ни по-эстонски, ни по-русски», – рассказывает Марина, ребенка которой в итоге пришлось вернуть в русскоязычную среду. А у Ирины оба сына ходят в эстонскую школу с первого класса и оба учатся на одни пятерки. Давайте разбираться, каких результатов в обучении добиваются русскоязычные дети, учащиеся на эстонском языке, что им мешает и какие перспективы их ждут.
Результативность обучения в школе, конечно, зависит не только от языка обучения. Свою роль играют также социально-экономические факторы, к примеру, уровень жизни и достатка родителей. Помимо этого, не последнюю роль играют качество преподавания, учителя, а также характер и способности ребенка, его воспитание, межличностные отношения и атмосфера в классе.
Маргарита дважды пыталась отдать детей с маленького возраста учиться на эстонском языке, однако обе попытки успехом не увенчались. Первый сын 2009 года рождения в полтора года пошел в эстонские ясли, а потом и в детский сад. «У него довольно неплохо получалось, подавал надежды, заговорил по-эстонски. Он влился в среду, появились друзья, он хорошо себя чувствовал, – рассказывает она. – Когда пришло время определять его в школу, то я задумалась, какой язык обучения выбрать. С эстонским у него было все в порядке, даже воспитатели советовали отдать в эстонскую школу. Помимо моего сына в детсаду было еще трое детей из русскоязычных семей, и мой ребенок овладел эстонским лучше всех. Мы ходили в эстонский нулевой класс, параллельно также в русский нулевой класс, но с языковым погружением».
Было принято решение, что в первый класс мальчик пойдет в русскую школу с полным языковым погружением. Однако во втором классе, по словам Маргариты, она заметила, что ребенок перестал развиваться.
«Уровень эстонского языка не повышался, он практически не писал, не читал. Ребенок просто потерялся в школе, он не понимал, что от него хотят. Здесь, мне кажется, сыграла роль неопытность учителя. Когда же мы перешли на полностью русское обучение, он начал и писать, и читать. По мнению учителей, хотя он уже в четвертом классе и учится на русском, его уровень соответствует второкласснику, – признается Маргарита, отмечая, что дома они тоже усиленно занимаются, чтобы ликвидировать пробелы. – Я не исключаю и индивидуальных особенностей, и того, что это был мой первый опыт — отдать ребенка в эстонскую школу. Мне как матери, наверное, не хватило опыта понять, что моему ребенку нужно».
Младший сын Маргариты, как и старший, пошел в эстонские ясли в полтора года. «Три с половиной года он был в эстоноязычной среде, но никак не смог адаптироваться. Он замолчал, на контакт шел плохо. По рекомендации учителя и логопеда мы решили перевести его в русский детский сад. Он быстро догнал сверстников, оказался полностью здоров, без отклонений. В итоге тоже пошел учиться в школу с русским языком обучения».
По словам психотерапевта Ольги Пахомовой, самое главное для результативного обучения – это эмоциональный комфорт ребенка. «Если ребенок в напряжении и в страхе, он не сможет хорошо воспринимать, понимать и запоминать. Даже, если ребенок очень умный», – отмечает Пахомова.
Она приводит в пример эпизод из книги "Давид Копперфилд": очень способный мальчик учил урок, но в сверхнапряженной обстановке, где трое взрослых жестко требовали правильного ответа, не давая права на ошибку. И мальчик все забывал и терял дар речи. Потом получал наказание и после этого страх еще сильнее сковывал его, лишая мозг способности воспроизводить выученное.
«С тех пор мало что изменилось, поскольку некоторых детей до сих пор физически наказывают за низкие оценки. Попробуем представить себя на месте ребенка: тебе семь лет, ты идешь в школу, где все люди чужие, чужой непонятный язык. Ты и в простом общении не все понимаешь с непривычки, а плюс к этому нужно понимать нюансы грамматики, формулы, термины и т.д. Часто дети, но не все, резко попадая в иноязычную среду, начинают проявлять признаки тревоги, к примеру, в зависимости от возраста, писаются, заикаются, грызут ногти, ищут причины пропустить занятия под любым предлогом, порой доходит до психосоматических заболеваний, могут появляются навязчивые физические движения, тики. И порой родители, не осознавая причин, еще и ругают ребенка за это. Ребенка, которому плохо, страшно, который вправе ожидать от родителей защиты, помощи и безусловного принятия, а получает выговоры и наказания», – объясняет психотерапевт.
В результате, по словам специалиста, напряжение еще больше увеличивается, а эффективность и результативность обучения снижается.
«Это самый главный фактор, но есть еще множество, некоторые из них – мотивация, интерес к наукам. Это приходит к ребенку лишь в возрасте десяти лет, а до того ребенок познает мир в игре. Так что, если пытаться впихнуть в голову то, что ребенку пока что не нужно, пугая его перспективой стать дворником, это не даст ребенку ни интереса, ни мотивации, а только увеличит напряжение. Также важен наглядный пример: родители сами сколько языков знают? Продолжают ли учиться всю жизнь чему-то новому или нет? Если учатся, то с интересом или горько вздыхая? Ребенок смотрит на все. Если родители были отличниками, а живут так, что едва хватает на жизнь, то очень сомневаюсь, что это даст ребенку азарт в учебе», – подытоживает Пахомова.
Марина, мать третьеклассника и дошкольника. Ее старший сын ходил в детский сад с эстонским языком обучения. «Сейчас он учится в третьем классе в школе с эстонским языком обучения. Основные трудности возникают с грамматикой и словарным запасом, – рассказывает Марина. – Если в задании встречается сложное и непонятное ему слово или слово с непонятным ему окончанием, он уже не может выполнить задание. В самом начале обучения я с ним дома не занималась и дополнительно никуда мы не ходили, так сложились обстоятельства. По предметам, где больше необходим эстонский язык — природоведение, эстонский — получает тройки, проскакивают четверки. По математике обычно пятерки, но если нужно решать задачи, а задание ему непонятно, он получает плохие оценки».
Младший сын Марины тоже пошел в детсад с эстонским языком обучения, но не смог в итоге заговорить ни по-эстонски, ни по-русски. В итоге ребенка перевели в русский детсад. Когда пришло время определять младшего в школу, то, наученная опытом старшего сына, Марина приняла решение, что младший в сентябре пойдет учиться в класс с языковым погружением.
По ее словам, сейчас она поняла, что если ребенок идет учиться на эстонском языке, то обязательно нужно заниматься дополнительно: отдельно русским и отдельно эстонским языками.
У Ирины же пример, наоборот, положительный. Ее оба сына пошли сначала в детский сад, а потом и в школу с эстонским языком обучения. Старший уже закончил основную школу и собирается в гимназию. Младший сын в шестом классе. Оба сына отличники.
«Правда, мы сразу настроились на учебу в эстонской школе. Поэтому сразу пошли в эстонские садики. Дополнительно занималась с ними дома. Был репетитор до второго класса. Теперь они учатся сами, я не помогаю. Из своего опыта могу сказать, если ребенок сейчас не говорит и плохо знает эстонский язык, то надеяться на то, что все как-то само сложиться, не советую».
Михаил – отец девятиклассника в школе с эстонским языком обучения – говорит, что у сына никогда не возникало трудностей в школе из-за языка. Первые три года его сын отучился в классе языкового погружения, в четвертый класс, по рекомендации учителя, перешел учиться в школу с эстонским языком обучения. «Было пару раз, что он отставал. В какой-то момент пришлось на пару месяцев нанять репетитора по математике, но он быстро нагнал и дальше уже учился сам. Как таковых проблем с понимаем предметов, потому что они преподаются на эстонском языке, у него не было».
Когда в соцсетях возникают споры о том, в школу с каким языком обучения отдавать ребенка, всегда найдутся люди, которые скажут, что нечего издеваться над детской психикой, а эстонский язык можно выучить и в русскоязычной школе. Но статистика говорит иное.
По плану Министерства науки и образования к 2020 году 90% учеников русскоязычных школ должны были заканчивать основную школу, владея эстонским языком на уровне B1. Пока неизвестно, какие результаты получат выпускники на экзамене по эстонскому языку в этом году. Но, учитывая, что в 2018 году только 61% выпускников русскоязычной основной школы владели языком по меньшей мере на уровне B1, то надеяться не на что.
В своем годовом анализе за 2018 год Министерство образования признает, что добиться 90% к 2020 году нереально. Однако отмечает, что хорошие результаты показывают программы языкового погружения.
Начиная с 2007 года количество участников программ языкового погружения удвоилось. В 2017 году 86% выпускников основной школы, учащиеся по программе языкового погружения получили B1. Лучший результат знания языка на уровне B1 (99% учеников) показывают те, кто оканчивал основную школу в полностью эстонской среде.
Почему же языковое погружение все равно не дает такого высокого результата изучения языка на уровень B1, как непосредственное обучение в эстонской среде? Директор Паэской гимназии, где классы языкового погружения существуют с 2003 года, Изабелла Рийтсаар объясняет, что погружение – это не эффектный проект, это очень кропотливая и осознанная работа.
/nginx/o/2018/11/12/11567206t1h3594.jpg)
«Причем работа хорошо управляемая и отслеживаемая. И даже в этом случае могут быть сбои, – говорит директор Рийтсаар. – У нас достаточно историй, когда дети учились в погружении, а затем переходили в эстонские школы и там учились очень успешно, участвовали в олимпиадах. Далеко за примером ходить не надо: в этом году у нашей школы проект с основной школой Хаабнеэме и не только по обмену учениками, но и по обмену учителями. Нашим детям очень понравилось в партнерской школе, кто-то даже попросил продлить срок пребывания».
Комментируя результаты экзаменов по эстонскому языку в основных школах, директор Рийтсаар подчеркивает, что в разных школах дела обстоят по-разному.
«В нашей школе со сдачей экзаменов в классе погружения все обстоит более чем благополучно. В прошлом году средний балл позднего погружения составил 93,5; раннего 95,5. Так что здесь нельзя делать однозначных выводов, но у каждого может быть свое мнение. Всегда существуют объективные и субъективные причины», – объясняет директор Паэской гимназии.
Согласно исследованию учебных навыков ОЭСР PISA 2018, навыки учащихся эстонских основных школ абсолютно лучшие в Европе. Однако результаты учеников школ с русским языком обучения стабильно ниже, чем учеников школ с эстонским языком обучения. К примеру, разница в результатах заданий по чтению довольно большая и даже с годами растет.
Заметим, что и результаты учащихся на русском языке год от года улучшаются и держатся на уровне выше среднего.
И хотя Министерство образования и науки собирает разную статистику, проследить образовательный путь каждого ребенка в основной школе с учетом всех факторов, которые могут повлиять на его успеваемость, опираясь только на статистику, не представляется возможным, отмечает советник отдела по связям с общественностью министерства Елена Земскова.
Что касается оценок, то, согласно статистическим данным министерства, выпускник основной школы, родной язык которого - не эстонский и который учился по программе языкового погружения, получает немного более высокие оценки, нежели тот же ученик в школе с эстонским языком обучения. Разница совсем небольшая. И там, и там средняя оценка учеников — четверка.
/nginx/o/2020/02/18/12951420t1h73a7.png)
В 2019 году 97,8% выпускников основной школы с эстонским языком обучения сразу же продолжили обучение, т. е. пошли учиться в гимназию или профессиональное училище. Выпускники школ по программе языкового погружения — 95,7%. Выпускники школ с русским языком обучения чуть меньше — 95,5%. Тут тоже важно помнить и о региональных особенностях, но в целом такая статистика помогает понять, насколько ребята ориентированы на получение в перспективе более высокого уровня образования.
Если же мы рассмотрим детей, чей родной язык не является эстонским, но при этом они учатся в школе с эстонским языком обучения, то 97,2% таких детей продолжают обучение. Это может, возможно, свидетельствовать о том, что по сравнению с русскоязычными детьми из русских школ, они чувствуют себя более уверенными для дальнейшего получения образования на эстонском языке.
Проведенное Министерством науки и образования в 2018 году исследование показывает, что по сравнению с эстоноязычными выпускниками гимназий, русскоязычные выпускники меньше стремятся получить более высокий уровень образования, и одна из причин — знание госязыка.
С 2006 по 2017 годы только 13% выпускников гимназий, чей родной язык эстонский, не стали продолжать обучение в профессиональных училищах или университетах. В то время как среди выпускников, чей родной язык русский, учиться дальше не пошли 19%.
Статистика показывает, что в среднем русскоязычные молодые люди, получившие в Эстонии среднее образование больше уезжают учиться в высшие учебные заведения ЕС, нежели эстоноязычные выпускники.
При этом знание английского языка выпускниками школ с эстонским языком обучения по-прежнему выше, чем школ с русским языком обучения. Проведенное в 2011-2015 гг. международное исследование знаний взрослых PIAAC показало, что среди эстонцев в возрасте 16-24 лет английским не владеют только 4%, в то время как среди русскоязычных английским не владеет каждый четвертый молодой человек (27%).