Райво Варе: коронавирус принес экономический кризис на блюдечке

Если прежде коронавирус в большей степени был связан с медициной, теперь его наступление начало отражаться на экономической жизни. Туристический сектор уже подсчитывает убытки и сокращает персонал. Отсутствие или малое количество туристов больно бьет по торговле. Турбулентность переживает нефтяной рынок. Куда мы катимся? Об этом в мы поговорили в студии Rus.Postimees с экономическим экспертом Райво Варе.

- Так, куда мы катимся?

- Этого мы еще не знаем. Дело в том, что эта пандемия, или пока еще официально не пандемия – это нечто совершенно новое. Некоторые аналитики говорят, что это так называемый черный лебедь. В экономике черным лебедем в макроэкономической терминологии называют  событие такого масштаба, которое неожиданно появляясь, меняет все. Меняет все правила игры и оказывает значительное влияние на экономическое развитие. Поэтому, куда мы катимся, мы не знаем. Пока. Просто такого масштаба ни одна из предыдущих эпидемий еще не принимала.

- Страны на карантин еще не закрывали.

- Да, совершено верно. Все другие эпидемии, которые мы видели, всегда были в какой-то степени ограничены. У меня, например, есть личный опыт со времен SARS. Я в это время был в Китае и видел, как там работали. Они тоже ставили камеры – тепловизоры, все это было. Они пропускали громадные массы людей через аэропорты, но все работало. Да, были какие-то небольшие откаты, но это не влияло так сильно на мир. Роль Китая тогда на мировом рынке была большой, но не настолько, как сейчас. Что происходит? Карантин докатился до Европы, Италия сегодня утром объявила, что вводит карантин по всей стране. В Китае очень большой откат производства, падение экспорта за первые два месяца этого года в стране составил 17 процентов. И это чисто влияние вируса. Все это будет аукаться и дальше. Китай сегодня является не только и не столько производителем, мягко говоря, мировой фабрикой, которая производит какую-то продукцию, причем подавно не только дешевые кеды, а в том числе и высокотехнологическую продукцию, но кроме этого Китай производит компоненты практически для любой индустриальной отрасли.

- Как раз и говорилось, что в Ухани производили запчасти для электроники, снабжая ими чуть не весь мир, что крайне важно в наш век цифровых технологий.

- Совершенно верно. И уже сегодня наблюдаются задержки с поставками такого масштаба, – начиная с марта, поскольку прежде еще были какие-то запасы – что в других регионах мира уже идет свертывание производств из-за того, что из Китая не поставляется товар. Ведь это же касается очень многих секторов. Страдают не только производственники, страдает весь рынок. Страдает логистический сектор, который все это обслуживает. Сегодня, например, то, что происходит на морях с грузовым флотом – это прямой отголосок происходящего: логистикам нечего возить, поэтому они вынуждены снижать цены, ставить суда на прикол.

- И в итоге получается ситуация, когда нужно вырабатывать какие-то новые правила игры, а политики и ведущие экономисты не могут встретиться, потому что отменяются одно мероприятий за другим?

- С одной стороны, да, а, с другой, уже появились победные реляции, что благодаря коронавирусу и невозможности или нежелательности организации встреч и разных собраний, начали, наконец, активно применяться дистанционные методы работы, в том числе с использованием электронных средств. До сих пор, сдвинуть эту тему с места не получалось. Люди просто вынуждены сидеть дома за компьютером и делать то же самое, что они в противном случае делали бы, садясь в самолет, летя куда-то и там с кем-то встречаясь. Но дело даже не в этом, скоординированная политика, а при событии такого масштаба, нужна именно она, предполагает координированные действия международного масштаба. Как бы мы не хотели свалить все на правительство страны, его действий недостаточно. В новом глобальном мире ни одна страна не может избежать того, что она будет затронута. Нужны скоординированные действия и сегодня весь вопрос в том, насколько мир готов к такому скоординированному сотрудничеству.

Но надежда есть. Некоторое время назад было очень много и страхов, что придет новый кризис и разразится он из-за финансового мира. Этот кризис на блюдечке принес с собой коронавирус. Что говорят финансовые институты? Нужны скоординированные действия и дополнительная эмиссия. Нужно страхование кредитных рисков, нужно помогать компаниям, которые из-за падения спроса окажутся в сложном положении, нужно помогать кредитным учреждениям, которым и без того непросто. То есть в последние недели можно видеть, что все финансовое международное сообщество думает в одном направлении.

- Но уже обозначены какие-то сроки, грубо говоря, к какому числу и часу нужно подготовиться, чтобы все это не рухнуло внезапно, как мы это уже переживали, когда бессмысленно уже предпринимать профилактические шаги, а нужно начинать активное лечение?

- К одному числу все, конечно, не сводится. Существует ступенчатая система шагов, которые нужно предпринять. И они предпринимаются. Приведу пример из центробанковской сферы – Федеральная резервная система США, действующая в качестве Центробанка, снизила процентную ставку. Долго об этом говорили, макроэкономической потребности в этом еще не было, но они это сделали, причем, резко, на полпроцента. Теперь уже никто не сомневается, что и Европейский Центробанк продолжит такую же традицию. Мало того, все Центробанки говорят о том, что они увеличат еще и закупки ценных бумаг.

- То есть идет страхование.

- Идет страхование. А что такое закупка ценных бумаг? Это – эмиссия дополнительных денег, плюс снятие рисков с конкретных секторов экономики, хотя бы с крупных предприятий. Далее, сегодня заговорили о том, что нужно помогать и малым предприятиям, потому что все понимают, что большой бизнес еще как-то можно спасти, а что будет с малым бизнесом? Это огромное количество людей, которое в нем задействовано. Но крупный бизнес тоже пострадает, если малые поставщики уже не будут на него работать. Так что, шаги предпринимаются, и это успокаивает.

- Все это очень большое, правильное и очень важное, то, от чего, собственно говоря, мы все зависим, но давайте вернемся к нам – маленьким простым букашкам. Ситуация более-менее понятной станет где-то в течение полугода, что делать простому человеку, у которого были  на этот год какие-то планы: он хочет купить недвижимость, взять крупный кредит, переехать на ПМЖ в другую страну. Подождать или действовать?

- Я думаю, что здесь есть смысл прислушаться к тому, что все эти крупные центры говорят. А ведь они сейчас в основном все нацелены на финансовый сектор и через это на помощь предпринимательству. Люди должны к этому приспособиться, потому что все мы или предприниматели, или работники, или иждивенцы, и мы все зависим от того, что в этих секторах будет происходить. Теперь смотрим: по всей видимости, финансовый сектор будет более осторожным по отношению к долговременным проектам финансирования, просто потому что у них и так проблем много.

- То есть, банк будет внимательнее смотреть на клиента: кому он даст кредит, а кому нет?

- Да, он будет внимательно на вас смотреть и думать: верит он вам на 25 лет вперед или нет. Кому-то он кредит даст, кому-то откажет, причем раньше дал бы без проблем. Это в какой-то степени усложняет ситуацию для людей, это нужно понимать.

- Или упрощает: не влезет в кабалу там, где не сможет ее вытянуть.

- Это с одной стороны. С другой стороны, нужно смотреть, где вы работаете, какая ситуация у вас в секторе, что у вас происходит. Вполне возможны остановки деятельности и отправки в вынужденный неоплачиваемый отпуск – то есть такие вещи, которые сразу повлияют на личный кошелек каждого человека.

Теперь поездки. С поездками, по всей видимости, какое-то время вообще будет очень сложно. С любой поездкой, на ПМЖ или в отпуск. По всей видимости, меры по определенной локальной изоляции будут продолжать применять, потому что сама логика карантина, как показывают исследования, это одна из самых эффективных мер по борьбе с распространением вируса.  

- Чисто туристические страны не будут жульничать? Простите меня турки, но о Турции говорили, что информации о коронавирусе оттуда крайне мало, потому что если Турция опять потеряет своего туриста, то это будет совсем печально.

- Мы не знаем, как они будут себя вести. Есть подозрения, они же у вас тоже не на пустом месте возникли. Я приведу пример, правда, не Турции, а Египта. Там было уже девять зараженных на тот момент, когда появилось сообщение, что 60-летний немец умер в Хургаде. А это уже намек на то, что вирус проник на самые важные для нас курорты. Египет держался до последнего и уже на сегодняшний день у них резко упали поездки, хотя они не объявляли карантина, между прочим.

- Египту сейчас будет легче, потому что это не летнее направление, а к осени, может быть, все устаканится. Сейчас будут востребованы европейские курорты.

- Италия уже вся закрыта. А Италия – это традиционное место отдыха в весенне-летний период. Я думаю, что сейчас с поездками нужно повременить. Сейчас нужно присмотреться и подумать, есть ли смысл брать на себя риски. Риски ведь не только в возможности заразиться.

- Застрять там.

- Да. Застрять, как сейчас в Италии. Часть наших туристов с апломбом полетели в полупустых самолетах, а сегодня возникла проблема, потому что им оттуда никак не выбраться. А ведь там нужно жить в довольно стесненных условиях. Правительство заявило, что не работают не только музеи, может лыжники туда и не пойдут, и рестораны, но они же закрыли и сами курорты. Сиди в гостинице, плати за нее. Когда ты оттуда выберешься?

- Мы не можем не вернуться к нашей любимой нефти и нашему любимому топливу. На фоне того, что у нас происходит с коронавирусом, и как это отражается на разных отраслях, теперь еще бабахнуло на нефтяном рынке. Во-первых, связано ли это между собой, во-вторых, что это принесет нам с вами?

- Начнем с того, что, конечно же, влияние коронавируса на экономику – это сдерживающее влияние, это падение спроса. В том числе и на главную входную составляющую – на нефть. Транспорт, производство – мы кругом видим одну нефть. Это падение происходит естественным образом. И на фоне этого падения разразилась битва в нефтяной отрасли, которая не связана, но в ней используется влияние коронавируса на экономику. В мире фактически существует пять центров, из которых три наиболее крупных ведущих игрока нефтяного рынка. Это – Соединенные штаты, которые производят 13 с лишним миллионов баррелей в день. Это – Саудовская Аравия, производство которой в связи с ограничениями упало, но сейчас и она выходит на 12 миллионов баррелей. И Россия, которая производит 11 с лишним миллионов баррелей, и которая тоже собирается добраться до 13 миллионов. И что произошло? Россия по соображениям геополитического характера и затем и нефтяного рыночного характера решила дать бой. Скрытым фактором на этом рынке является сланцевая нефть, производимая в США. Штаты за счет своей сланцевой нефти в два раза нарастили производство. И это начало менять динамику нефтяного рынка, который раньше являлся эффективной картелью: с одной стороны Россия с парочкой крупных производителей и небезызвестный ОПЕК, возглавляемый Саудовской Аравией. Но теперь сланцевики эту ситуацию изменили. Как сначала хотели саудовцы: мы между собой договоримся, вместе с Россией поддержим цену, но в этом случае и сланцевики в Штатах смогут продолжать работать. Россия пошла по другому пути. Она решила дать бой и дать бой внешне как бы саудовцам, не поддержав картельной цены. Правда, саудовцы могут это пережить: себестоимость у них низкая и имеются крупные золотовалютные запасы.  Основная проблема возникает в Штатах, поскольку там часть сланцепроизводителей вылетят в трубу. России это очень выгодно, потому что это влияние на Америку, влияние на внутриполитическую ситуацию в стране, это будет в какой-то степени ограничивать Штаты внешне. Есть и противостояние  саудовцев, включившихся в борьбу в своих интересах, которая тоже будет вестись против американских сланцевиков. Все это начнет вбивать клин между саудовцами и их главным союзником в регионе – США. То есть, назовем вещи своими именами: президент Путин здесь играет в геполитическую игру. Но есть и нефтяные составляющие, например, Сечин, как автор этой концепции, который, судя по всему, заинтересован в том, чтобы прибрать к рукам «Лукойл», который сейчас находится в продаже – цена на нефть отразится на цене на предприятие. А из негативных влияний на Россию, единственное, что может произойти – это возникновение некоего ограничения в расходной части бюджета, то есть многие обещания в том виде, в котором они были даны, выполнены не будут.

- И вот опять, если вернуться от больших и толстых к маленьким и чахлым: как все это отразится на простом человеке?

- Нынешний бюджет России учитывает цену на нефть в размере 42 доллара за баррель, то есть они довольно долго могут действовать в рамках действующего бюджета, правда, уже не смогут ничего добавить. Но, что важно для человека – цены в рублях будут расти, возникнет ограничение товаров на внутренних рынках, теперь уже вне зависимости от санкций. Но и это не страшно, поскольку будет дешеветь топливо.

- А у нас-то бензин подешевеет?

- И у нас, то же самое. У нас имеется своя картель, состоящая из четырех основных игроков, которые в какой-то степени сдерживают падение цен, но в любом случае у нас тоже цены на топливном рынке должны снизиться.

- А бюджет у нас не поломается? Поступления-то от налогов и акцизов тоже упадут.

- Нет, бюджет не поломается. Он немножко пострадает, но переживет – это не так страшно. Наша же главная проблема – это те же сланцевики.

- Ида-Вирумаа.

- Да. Потому что для Ида-Вирумаа, для сланцевого масла этот уровень цен, если он будет держаться ниже 40 долларов – очень плохо.

- То есть стране все же нужно готовиться к тому, что обещанный взрыв в Ида-Вирумаа может прогреметь. Люди потеряют работу, они могут возмутиться.

- Начнем с того, что сразу ничего не произойдет, это займет какое-то время. Но, судя по всему,  появится необходимость временно закрывать производство.

- И то, которое после можно будет восстановить, и то, на которое не действует тема СО2?

- Да. Но это означает, что на какое-то время значительная часть людей останется без работы. Хотя и временно, но все же без работы, а значит и без зарплаты. Или если будут платить, то  лишь обязательный минимум, но этого будет недостаточно людям, которые привыкли зарабатывать в отрасли, где зарплаты, кстати, выше среднего. Этим вопросом нужно заниматься, поскольку его не решить на уровне работодателей, здесь нужна помощь государства.

- Куру с гречей закупать?

- Скажем так, такой ситуации, что нужно запасаться большим количеством соли и спичек, нет. Поэтому особо мучиться не надо, хотя эмоциональные кампании идут, и потребитель на них реагирует.

- Кто провоцирует эту панику, когда в магазине дерутся за последний рулон туалетной бумаги?

- Варианты бывают разные. Например, в банковском секторе так называемый бег вызывают недоброжелательные, скажем так, государственные игроки из числа соседей. Так было и у нас, и у латышей. А с этой гречкой, судя по всему, паника типично рыночная. Кто-то где-то чего-то недодумал, недослышал. Или второй вариант – иногда в этом заинтересованы и сами продавцы. То есть поможет простая, элементарная логика – желательно, чтобы запасы были, не очень большие, но были. Тогда все будет нормально.