Если правительство даст работникам возможность, образно говоря, посылать начальство подальше, то есть получать компенсацию по безработице и в случае, если они уходят с работы по собственному желанию, это укрепит на рынке труда новую традицию, пишет руководитель экономической редакции Postimees Харри Тууль.
Эстония отличается от богатых Северных стран тем, что нам не хватает влиятельных профсоюзов. Есть предприниматели, которые считают, что слабость профсоюзов является залогом успеха Эстонии. В профсоюзах, по некоторым оценкам, конечно, состоят 25 000-50 000 человек, что составляет где-то около пяти процентов всех работников, но при этом те, у кого имеются влияние и охват, главным образом связаны с государственным сектором. Например, профсоюз энергетиков настолько важный и влиятельный, что в состоянии заставить правительство позволить госпредприятию Eesti Energia работать себе в убыток.
Ярким примером является прошлое лето, когда министр финансов Март Хельме после встречи с энергетиками на общем собрании Eesti Energia сообщил об ожидании собственника, что принадлежащей государству фирме придется обеспечить так называемую способность производства энергии. По сути это означало, что будет сохранена большая часть рабочих мест в сланцевой промышленности, хотя весь сектор больше не является конкурентоспособным. В то же время, например, почтальоны добиться этого не смогли.
Правда, ощутимой потребности в разрастании профсоюзов в Эстонии нет, если оставить в стороне отдельные отрасли, вроде таксоизвоза. Трудозанятость находится на историческом максимуме, и найти работников очень трудно. По большому счету, работник сейчас король на рынке. Теряют те работодатели, которые этого не понимают и не учитывают. Успешны, в свою очередь, именно те, кто ценит и бережет своих работников.
В этом смысле работникам для еще более мягкого приземления создан государственный рабочий инструмент. Конечно, как не бывает бесплатных услуг, есть только платные, так и каждому работнику приходится самому оплачивать свою будущую принудительную безработицу.
Налог на страхование от безработицы весьма солидный. Сам работник платит 1,6 процента, работодатель добавляет еще 0,8 процента от зарплаты работника, итого – 2,4 процента. Ставка не снижалась уже много лет, хотя набранные резервы и трудозанятость находятся на рекордном уровне. Причиной является попытка удержать бюджет в сбалансированности.
Теперь же Министерство социальных дел готовит реформу, которая изменит не только систему компенсации при страховании от безработицы, созданную два десятка лет назад, но явно значительно повлияет и на трудовые отношения. Если сейчас компенсацию получают только те, кто потерял работу, скажем так, в принудительном порядке, в результате, например, сокращения или прекращения трудового договора, то в будущем такую же компенсацию могли бы получать и те, кто уходит добровольно.
По сути, это означает, что у каждого из нас будет создан фонд отправления начальника подальше. (Добровольный аналогичный фонд у нас был всегда.) Это, в свою очередь, создаст такую возможность, при которой отдельные работники или же группы товарищей смогут в текущем порядке или в зависимости от ситуации создавать союзы для оказания давления на работодателя. Так рождаются гибридные профсоюзы.