- Как много банкротств мы увидим в торговле в этом году?
- Трудно сказать. Большинство, т.е. около 90% предприятий сектора торговли небольшие, где менее десяти работников. Если начать рассуждать о количестве банкротств, это очень неблагодарное и трудное дело.
- Вы наверняка общались с арендодателями и банками. Есть ли готовность пережить этот кризис вместе?
- Думаю, да. Очень надеюсь, что здесь есть возможность переговоров с банками. С владельцами недвижимости она точно есть, если банки, в свою очередь, не станут чинить им препятствий.
- Вы упомянули, что на покрытие расходов на рабочую силу понадобится помощь от государства до конца года. По вашему мнению, так много времени уйдет, прежде чем торговля начнет восстанавливаться?
- Это было бы очень оптимистично. Если торговля в этом году сумеет продемонстрировать на Рождество продажи, хоть сколько-то похожие на рождественские, будет очень хорошо. На самом деле, с большой вероятностью, последствия кризиса мы будем ощущать в течение года или двух. Очень важно, насколько быстро будет взята под контроль эпидемия. Мы сейчас говорим о двух кризисах: эпидемии и экономическом кризисе, который начался с первого.
Речь идет о совершенно новой ситуации, таких радикальных мер, чтобы правительства крупных стран закрывали экономики, никто не видел. Глядя на различные стратегии, более энергично действовал Китай, который ввел полный контроль на территории, вплоть до того двери многоквартирных домов заваривались наглухо. Вторая крайность – Швеция, которая говорит о стратегии группового иммунитета, что защищают группы риска и заботятся, чтобы здравоохранение выдержало. Мы где-то посередине, ни рыба ни мясо. Если бы мы проводили линию подавления, мы должны были бы действовать более решительно. Закрытия торговых центров недостаточно, мы должны были бы закрыть все, что не является предметами первой необходимости. Если бы мы проводили противоположную линию, группового иммунитета, тогда вообще не пришлось бы закрывать центры.