/nginx/o/2021/03/31/13706910t1h803b.jpg)
/nginx/o/2020/04/12/13051637t1hb06e.jpg)
Пандемия коронавируса, очевидно, вызовет в мировой экономике большие перемены и принесет не только всеобщий кризис, но и кончину некоторых отраслей экономики, но в то же время и процветание других, пишет аналитик экономической редакции Postimees Тынис Оя.
На пике интернет-пузыря 90-х, когда стоимость акций компаний, никогда не зарабатывавших прибыль, вдруг взлетела до небес, стали говорить, что интернет-фирмы и сейчас неприбыльны. Достаточно, что проекции показывают прибыльность когда-то в будущем. Наряду с обычными отчетами о прибыли, которых все же требовали регуляторы, стали представлять так называемые отчеты pro forma, т.е. не о подлинном состоянии, а о том, что будет в будущем согласно проекциям.
Тогда говорили, что благодаря развитию интернета и компьютерных технологий мир полностью изменился и традиционные отчеты отжили свое, поэтому все теперь будет иначе. Ту же фразу повторяли и во времена бума недвижимости в первом десятилетии этого века, особенно у нас. Объемы кредитов и цены на недвижимость росли на десятки процентов в год, но девелоперы и аналитики показывали графики, где сравнивалось относительное число наших объемов жилья со странами Скандинавии и Западной Европы и пояснялось, что на нашем рынке недвижимости места для сверхбыстрого роста еще на десятилетия.
«У нас все иначе», - заявляли в ответ скептикам.
Третий пример, на сей раз из ближайшего прошлого. Когда цена на биткойн взлетела до небес и в конце 2017 года достигла пика, говорили, что традиционные деньги по разным причинам, в том числе из-за эмиссии денег крупными центробанками, утрачивают свою ценность и будущее за совершенно новой, совершенно независимой от центробанков и правительств криптовалютой.
«Теперь все иначе», - утверждалось и тогда.
Фразу «на этот раз все иначе» постоянно используют во времена умов и пузырей в доказательство того, что на этот раз быстрый или сумасшедший рост цен на имущество отличается от предыдущих и не кончится, как и они, крахом. Но до сих пор все это оказывалось иллюзией.
Известные экономисты Кеннет Рогофф и Кармен Рейнхарт 11 лет назад опубликовали книгу об экономических бумах и крахах с заголовком «На этот раз все иначе». Восемь столетий финансовой глупости («This Time is Different. Eight Centuries of Financial Folly»). Свое предисловие они завершают предложением: «Мы надеемся, что весомость доказательств, приведенных в этой книге, в будущем даст тем, кто формирует политику, и инвесторам чуть больше времени задуматься, прежде чем они заявят: «На этот раз все иначе». Практически никогда так не бывает».
Наступление кризиса у нас (и чуть меньше в мире) прогнозировали уже несколько лет. Некоторые начали это делать еще в конце предыдущего финансового кризиса десять лет назад.
Когда разразился коронакризис, некоторые из них успели заявить: «Я же говорил!»
Конечно, было известно, что однажды кризис наступит, вопрос был лишь в том, когда и что станет его причиной. Преобладающая часть тех, кто прогнозировал крах, указывали на быстрый рост стоимости имущества, искажения, вызванные масштабной эмиссией центробанка, или рост глобальной кредитной нагрузки.
Вскоре после окончания финансового кризиса и европейского долгового кризиса политики и регуляторы стали готовиться к смягчению нового кризиса и его последствий, сделав более сложным предложение инвестиционных продуктов и ужесточив требования к банкам по капитализации. Законодатели приняли чудовищные законы, как, например6 вступившую в силу два года назад регуляцию инвестиционных услуг MiFID II толщиной в 7000 страниц и содержащей 1,7 миллиона статей.
Но, как бывало и ранее, регуляторы и законодатели защищали инвесторов и общество не от следующего, а от предыдущего кризиса. Как мы видели, новый кризис пришел оттуда, откуда никто не мог ожидать.
За исключением разве что войн, все предыдущие пузыри и кризисы, от голландской тюльпаномании до пузыря недвижимости, вызвавшего финансовый кризис, были вызваны экономическими причинами. Если воспользоваться геологической терминологией, их можно было назвать эндогенными, т.е. внутренними. На самом деле, изначально причины большинства войн тоже были прежде всего экономическими. Причина нынешнего кризиса, коронавирусная пандемия, лежит вне экономики – если вновь воспользоваться геологической аналогией, экзогенная.
До сих пор кризиса начинались с конца экономических аномалий, т.е. с разрыва пузыря, обычно при этом в первую очередь страдали отрасли, в которых были эти пузыри. Так при взрыве интернет-пузыря сводный индекс Nasdaq, отражающий в основном технологический сектор, за два года упал на 80%. Во время предыдущего финансового кризиса больше всего пострадали бюро недвижимости и финансовый сектор, взявший на себя большие обязательства.
Поскольку центром и генератором «эндогенных кризисов» как правило была сама финансовая система, являющаяся кровообращением экономики, эти кризисы наносили ущерб всей экономике независимо от того, насколько отрасли имели отношение к пузырям или нет. На этот раз можно сказать, что кризис, вызванный пандемией, другой. На этот раз не лопались пузыри, а просто социальная деятельность людей и целых отраслей экономики были остановлены, чтобы остановить пандемию.
Первыми и больше всего пострадали сферы развлечений, культуры и благополучия. Если в последние годы и были какие-то пузыри, то точно не в этих секторах. Поскольку общество готовилось, прежде всего, к новому финансовому кризису, финансовый сектор (за исключением некоторых европейских стран) на самом деле был довольно хорошо готов к кризису. Но полной остановки жизнедеятельности и целых отраслей экономики никто не мог предположить, не говоря о том, чтобы кто-то к ним готовился.
Если преодоление пандемии не затянется надолго, можно предположить, что кризис затронет не все отрасли, в некоторых отраслях дела идут весьма неплохо и кризис может стать катализатором нового продолжительного расцвета.
Некоторые сектора нынешний кризис, очевидно, практически не затронет. Некоторые сектора, в том числе интернет-торговля и доставка еды, а также облачные технологии и удаленная работа, очевидно, станут развиваться быстрее.
Что будет дальше? Каким будет восстановление после кризиса?
Уже видно, что начался конкурс на описание самого мрачного сценария. То же случалось и во время предыдущего финансового кризиса около двенадцати лет назад, когда стали говорить о конце капитализма и при чтении статей некоторых авторов возникало впечатление, что мы вновь возвращаемся к аграрному обществу, где на полях тракторы сменятся лошадьми. Аналогичные мнения уже стали появляться и сейчас.
Думаю, как только коронавирус начнет отступать и общество будут понемногу освобождать из карантина, экономика начнет быстро восстанавливаться. Кафе, рестораны, кино, театры, концертные залы быстро заполнятся и в этих секторах, очевидно, возникнут минибумы. К сожалению, не все предприятия этого дождутся, поскольку фирмы, недавно начавшие бизнес, имеющие слишком большую кредитную нагрузку или просто со слишком тонким слоем жира, будут вынуждены за это время свернуть свою деятельность. Как поется в песне: «kes jäi ellu, kes jäi mällu» («Кто остался в живых, а кто в памяти»).
Конечно, есть ряд отраслей экономики, которым будет очень трудно восстановиться после кризиса. По мнению инвестиционного журнала Barron’s, есть ряд отраслей, существованию которых коронакризис может вообще положить конец. Одним из кандидатов на то, чтобы отправиться в помойку истории, вероятно, является круизный туризм, где и до кризиса наблюдались признаки небольшого пузыря. Взгляните, насколько летом был переполнен Старый Таллинн круизными туристами, которые сходили на сушу на несколько часов, в лучшем случае успевали купить пару сувениров и похлебать пиво, но основные расходы несли на судне. Еще хуже ситуация в Венеции, где давно не переносят круизных туристов.
Barron’s называет также авиацию и нефтегазовую промышленность. Маловероятно, что авиация исчезнет, однако восстановление после кризиса займет годы и, вероятно, заметно изменятся бизнес-модели авиакомпаний.
Автопромышленность меняется и стала искать модель будущего за несколько лет до коронакризиса. Теперь продажи автомобилей на некоторое время полностью встали, что основательно изменит эту отрасль промышленности и ускорит переход на новые бизнес-модели, например, вместо покупки автомобиля будет еще более востребована аренда.
Для борьбы с коронакризисом правительства вольют в экономику для стимуляции триллионы долларов, евро, йен, а центробанки выпустят новых денег на сопоставимые суммы. Если борьба с предшествующим кризисом привела мировую экономику к совершенно новой реальности, то борьбе с коронавирусом еще больше ускорит движение в неизведанное.
Характерная для предыдущего экономического цикла эмиссия денег и негативные процентные ставки не вызвали суперинфляции, которой все опасались, скорее, удивляла постоянная опасность дефляции.
Повлияет ли еще более масштабная печать денег на стабильность цен, увидим через несколько лет.