Эстонский серийный убийца через тюремную канализацию получил инструкции, как совершить новое нападение

Николай Лиличкин и Юри Устименко передали информацию через канализацию. Фото: Artur Kuus

Юрий Устименко, один из известнейших в Эстонии серийных убийц, в 2017 году в Тартуской тюрьме мог бы записать на свой счет еще одну человеческую жизнь, но все пошло не по плану. Сейчас совершенное три года назад нападение получило окончательное решение, поскольку Госсуд не принял в производство жалобу преступников, пишет Postimees.

Из материалов уголовного дела выясняется, что на первый взгляд случайное нападение было тщательно спланировано и для этого использовались неожиданные в тюремной практике средства.

Три года назад, День святого Валантина. В камере номер 1058 в жилом отделении E-2 проходила вечерняя перекличка. Перекличку проводил старший надзиратель, с которым у Устименко ранее был конфликт.

Проверялось состояние здоровья серийного убийцы и техническое состояние камеры. Во время проверки Устименко спросил, можно ли вынести свой мусорный ящик. Поскольку это всегда разрешалось, разрешили и на этот раз, но тогда у Устименко был четкий план убить надзирателя.

Наклонившись к мусорному ведру, серийный убийца схватил лезвие бритвы, которое было прикреплено к 20-сентиметровой бумажной рукоятке, и нанес им удар охраннику в область шеи снизу вверх — именно так, как его научил другой заключенный Николай Лиличкин. Быстрый удар по сонной артерии должен был быть надежным вариантом избавиться от охранника. Но надзирателю повезло, поскольку он смог вовремя оказать сопротивление Устименко и отделаться только ссадинами и резаными ранами.

Планирование убийства началось в Тартуской тюрьме, когда стали общаться Устименко, который был разочарован решением эстонских властей не отправлять его в Россию для отбывания наказания, и Лиличкин, крайне враждебно настроенный по отношению к эстонскому государству и властям, что иллюстрирует его попытка убить сотрудника полиции. Так они вместе ругали государство и тюремную систему.

Лиличкин начал рекламировать себя Устименко как влиятельного человека с военным прошлым и юридическим образованием. Он нарисовал серийному убийце такую картину, будто он лично знал российских политиков и лидеров общественного мнения и поэтому мог помочь Устименко решить его проблемы.

Если в начале разрабатывался совместный план побега, то в один прекрасный момент Лиличкин решил начать уговаривать Устименко, чтобы привлечь внимание к проблемам русских заключенных в эстонских тюрьмах, необходимо совершить что-то масштабное, что дойдет до российских СМИ. Лиличкин предложил, чтобы Устименко убил одного надзирателя, с которым у него неоднократно были конфликты.

Ранее Лиличкин пытался, ранив себя, создать доказательства для правдоподобности жалобы. Вероятно, он просто хотел показать свою неприязнь к эстонским властям и нашел в лице отбывающего пожизненный срок Устименко человека, на которого можно повлиять и которому нечего терять.

План убийства родился через унитаз

Лиличкин и Устименко долго находились в тюрьме, в течение всего этого времени они располагались в различных отделениях, на разных этажах, секторах и камерах. Они никогда не были сокамерниками, но часто находились в карцере и у них было достаточно возможностей для обмена идеями. У осужденных в тюрьме довольно много вариантов для законного контактирования и общения, но также целый ряд и так называемых неофициальных способов общения.

Уголовное дело против Устименко и Лиличкина выявила удивительный способ тайного общения в тюрьме. Хотя это звучит невероятным, служащие смогли доказать, что перед нападением на охранника заключенные официально обменивались письмами, но также общались и отправляли послания с помощью канализационной системы тюрьмы. Чтобы это было возможно, потребовалась помощь других заключенных, то есть когда Лиличкин находился в запертой камере, Устименко должен был пойти в удачно расположенную камеру, чтобы через находящийся там унитаз поговорить с Лиличкиным или передать письмо и вещи.

Для доказательства этого следственная группа провела эксперимент. В ходе эксперимента установили, что между конкретными камерами, где, по показаниям свидетелей, происходило общение мужчин, через унитазы возможно как говорить, так и передавать небольшие посылки. То, как точно информация и вещи передвигались через унитазы, прокуратура не захотела подробно рассказывать, поскольку это было бы безответственно с точки зрения обеспечения безопасности тюрьмы.

«Их головы надо отрезать!»

В ходе досудебного следствия Устименко все еще следовал плану Лиличкина и не дал никаких существенных показаний, утверждая, что охранник сам заслужил возмездие. Однако переписка между мужчинами рассказывает другую историю.

«Коля, ты прав, их головы надо отрезать!» - писал Устименко в одном письме. Они также обсуждали, как это правильно сделать.

«Да, нет необходимости сильно бить бритвой. Там важно правильно ударить. Можно и двумя пальцами, указательным и средним пальцами до костей изрезать их лица. Главное - решительность и точность удара, удар должен быть легким, быстрым, плавным как волна, как кнутом и бритва пройдет глубоко! Это же бритва!» - рассуждал Устименко.

В тот же день, когда произошло нападение, он написал: «Боже, спасибо тебе за 14.02.2017, что ты мне в этот день помог и подарил шанс! Порезать их».

Хотя Устименко сказал, что у него не было намерения убить надзирателя и он хотел его только травмировать, об ином говорит отправленное Лиличкину письмо, которое ему пришло в годовщину Эстонской Республики. Устименко пишет: «Коля, хотят повесить попытку убийства, хотя удалось нанести глубокую рану только ему в руку. Харю у него исцарапана, бритва не пошла правильно, эмоции зашкаливали выше крыши».

По оценке суда, только эта переписка доказывает намерение Устименко убить надзирателя.

Устименко признался в суде

Поскольку во время досудебного следствия Устименко не сказал ничего важного, и, по словам Лиличкина, обвинение против него в подстрекательстве к убийству было необоснованным, необходимо было доказать обратное. Следственная группа Тартуской тюрьмы собрала реальную картину из показаний свидетелей, документальных доказательств и связей между ними. Но к судебному заседанию до Устименко начало доходить, что Лиличкин его использовал и обманул, и он решил рассказать всю историю.

«Это было неожиданно даже для прокурора, который был готов доказать причастность к преступлению Лиличкина с помощью косвенных доказательств. В результате показания Устименко были в основном полезны тем, что они помогли лучше понять предысторию событий и поведенческие мотивы участников», - сказал Лыунаский окружной прокурор Аро Сийнмаа.

Сийнмаа говорит, что слова Устименко нашли объективное подтверждение как в показаниях работников тюрьмы, так и заключенных, а утверждения Лиличкина оказались ненадежными по ряду вопросов и противоречили другим доказательствам.

По словам прокурора, отправной точкой и наиболее убедительным доказательством аргумента в пользу подозрений Лиличкина был тот факт, что на следующее утро после нападения Устименко на охранника Лиличкин разозлился на тюремного работника в ходе одного мероприятия и похвастался, что научил Устименко, как убивать охранников. Это утверждение Лиличкин проиллюстрировал конкретным жестом руки, который заставил тюремного сотрудника задуматься и обеспокоиться, поскольку к тому времени и сами сотрудники не знали точно, как был ранен их коллега, и также отбывающий наказание в закрытой камере Лиличкин просто не мог это где-то услышать.

Упал в яму, которую сам выкопал

Окружной прокурор Сийнмаа объяснил, что когда следственная группа Тартуской тюрьмы собрала в итоге свидетельства сотрудников и доказательства, что Устименко именно таким движением напал на охранника, за этим уже последовала методическая работа, чтобы выяснить, какую роль в преступлении сыграл Лиличкин.

«Суды признали показания сотрудника тюрьмы надежными. Согласно решению окружного суда, судебная коллегия не увидела ни одной причины, по которой данный свидетель мог быть заинтересован в искажении истины. Таким образом, можно подвести итог, что для Лиличкина стало роковым его собственное тщеславие - успешно организовав нападение на охранника, он не мог удержаться от хвастовства и тем самым вырыл себе яму, в которую в итоге и упал», - резюмировал Сийнмаа.

Весной прошлого года Тартуский уездный суд приговорил Устименко к девяти годам тюрьмы, которые покрывает его пожизненное заключение. Лиличкина приговорили к восьми годам, двум месяцам и 19 дням тюрьмы. Прошлой осенью Тартуский окружной суд оставил наказание Устименко и Лиличкина неизменными, а в феврале этого года Госсуд не принял это дело в производство.