Жадность или халатность какого-нибудь отдельно взятого банкира может нанести ущерб инвестиционной и предпринимательской среде Эстонии, поскольку оценки международных банков-корреспондентов также влияют на банки Эстонии, пишет на страницах Postimees член правления Финансовой инспекции Андре Нымм.
Сейчас мы находимся не в лучшем положении из-за прошлых грехов банков. Мы только отходим от серьезных случаев отмывания денег, и со стороны Эстония рассматривается как «страна, подверженная риску отмывания денег».
Случаи c Danske Bank и Swedbank подаются как примеры в целом ряде толкваний, и, среди прочего, именно ими обосновывается необходимость изменений в надзоре за отмыванием денег в Европейском Союзе. К сожалению, это факт. Отмывание денег здесь заключено в кавычки, потому что это слово имеет более широкое значение, так как от банков ожидается прозрачное ведение дел, и далеко не все квалифицируется как отмывание денег в его юридическом смысле.
Небольшой финансовый сектор Эстонии никак не работает в отрыве от описанного информационного поля. Наши банки также действуют в международной системе банков-корреспондентов, они устанавливают свои правила в этих условиях. Оценки, официальные или менее формальные, которые выходят за пределы, влияют на всю нашу среду. Повышенная осмотрительность и осторожность банков-корреспондентов также приведет к снижению риска. Они устанавливают между собой правила о том, какой риск клиентских портфелей является допустимым. Никто не может заставить их предоставлять услуги эстонским банкам. Это пример того, как жадность или халатность (случай отмывания денег) отдельного банкира может больно ударить по нашим инвестициям и бизнес-среде.
Со стороны в отношении Эстонии все еще направлено ожидание большего числа проверок и более энергичного сокращения числа рискованных клиентов банков. Нам пришлось много объяснять, что мы не всегда можем согласиться с тем, что нам следует без разбора продолжать снижать уровень риска клиентов в эстонских банках. Это не делается так, что те, кто покупает еду в Selver и платит за детский сад и счета за электричество, получают платежную услугу, а более сложные случаи уже не подходят. Где-то есть баланс. Мы больше не можем делать это с такой силой, потому что это ударит по обычному клиенту. Во-вторых, в Европе также важно обеспечить равное обращение, конкуренцию и оценку рисков.
С другой стороны, нам следует быть здесь очень осторожными, когда учреждения ставят на себя клеймо черных денег и высмеивают меры контроля за отмыванием денег, которые являются ни чем иным, как борьбой с преступностью.
Банковский счет уже должен быть «правом человека». Ежедневно с этим вопросом «прав человека» не так легко разобраться, как кажется, когда приходится принимать реальное решение на основе предоставленной информации (тысячи счетов открываются каждый год) и когда неправильное решение завтра может стоить акционерам миллиардных убытков.
У нас никуда не делась более грязная сторона бизнеса, которая хочет проникнуть в банковские каналы внутри или за пределами Эстонии. Здесь нужно сохранять более трезвый и уравновешенный ум. В обществе есть агенты риска; есть другие, кто ищет возможности. Если мы перегнем с первым, мы очень быстро столкнемся с большой проблемой. Мы слишком маленькая страна, чтобы собирать яблоки тут и там, и я думаю, это уже доказано, но некоторые забыли об этом. Помимо закрытия рискованных счетов, почему-то никто не хочет много говорить о том, что мы потеряли из-за случаев отмывания денег (инвестиции) или каков ущерб репутации нашей страны был нанесен в целом.
Мы все привыкли стоять на красный свет, даже когда на перекрестке нет других машин. Контроль за отмыванием денег ничем не отличается. Борьба с отмыванием денег является нормой в прозрачной европейской банковской сфере. Ни закон, ни руководство для финансового надзора на 90 страницах, основанное на международных стандартах, не является проблемой. Ни один из них не запрещает обслуживать "чистого" клиента или выявлять подозрения в отмывании денег. Вопрос скорее в том, должен ли клиент безоcновательно стоять за светофором.
Разве у нас нет проблем? Я думаю, что у нас есть проблема, которая в настоящее время находится на столе надзора. Это работа систем соответствия банков, инвестирование в них в больших объемах. Это технологические решения, которые должны более точно определять подозрения, но это также люди, которые взаимодействуют с клиентами для этой цели. Оба должны быть более чувствительными и лучше различать высокий риск и меньший риск. Некоторым это удается лучше, другим хуже. Проблема с надежным предотвращением рисков заключается в том, что оно не генерирует мудрость управления рисками и в какой-то момент вообще теряет способность оценивать риски. Последствия могут быть еще хуже, с какого-то момента они также станут коммерческими. У нас довольно небольшой банковский сектор, чтобы конкуренция быстро выровняла его с помощью лучших решений по управлению рисками.
Иногда можно подумать, что быстрый переход от одного стандарта к другому приводит к грубым решениям. Тем не менее, настало время и для того, чтобы взамен нанесенного ущерба банкам пришлось бы вкладывать значительно больше средств в органы управления и контроля, основанные на оценке риска, чтобы в дополнение к правилам обеспечить плавное и вежливое предоставление банковских услуг.
Не очень прагматично отказываться от правил, стандартов и жаловаться на то, что неизбежно на международном уровне, или запугивать клиентов с помощью инструкций Финансовой инспекции. Также не нормально, когда этот вопрос должен решаться остальным обществом, тогда как сама банковская индустрия об этом молчит. Одной из мер ясности решений является обратная связь с клиентом. Если все в порядке, тогда клиент понимает, что иногда нужно немного постоять на красный свет. Но будут и дальше случаи, когда дальше ничего не происходит.