/nginx/o/2020/06/07/13139823t1h632a.jpg)
Уже не тот, что прежде. Ничего более сотрясающего мир не переживал с начала Первой мировой войны. Что осталось в феврале, когда новости об инфекции казались неважными и далекими? Что ждет нас в будущем, где мир пережил пандемию, унесшую тысячи жизней?
Во вторник бывший президент Банка Эстонии, экономист Ардо Ханссон поехал на поезде в Тарту. Он погулял по солнечному городу, пересек Эмайыги, чтобы успеть в новое учебное здание Тартуского университета Delta, пишет Postimees.
Ни в поезде, ни в центре Тарту он не видел людей в масках. Прогноз, что мы везде будем ходить в масках или что они станут социальной нормой, не сбылся.
Ханссон прибыл в Тарту, чтобы поучаствовать в проводимой из-за коронакризиса в онлайн-режиме конференции центра Delta, которая называлась: «Каким будет посткризисный мир?». Несмотря на откровенно плохую видеосвязь, эксперты смогли поделиться своими мыслями.
Ханссон сказал там, что изменения не должны быть чрезмерно драматизированы. Все, что будет после коронавируса, более-менее похоже на то, что было раньше. Пусть к нормальной жизни уже начался, люди вновь осмеливаются находиться вместе в одном помещении.
Но, безусловно, по словам Ханссона, впереди длинная череда банкротств, которая коснется предприятий, домохозяйств и государства. Не обойдется без кредитов, с этим нужно смириться.
Третье предсказание Ханссона: коронакризис замедлит натиск популизма.
Профессор Университетского колледжа Лондона и бывший руководитель британского инновационного фонда Nesta Джефф Малган сказал на той же конференции посредством видеомоста, что в борьбе с коронавирусом страны неравны. Некоторые справились лучше. Некоторые до сих пор мечутся. Нам надо быть готовыми к тому, что жизнь снова поставят на паузу и всех нас отправят домой.
Изменения касаются стиля жизни — в течение нескольких месяцев работа из дома была принудительной, но теперь это станет новой реальностью. Люди открыли для себя садоводство. Неожиданно обнаружили своих соседей. Промышленная автоматизация примет новые обороты — чем меньше людей, тем меньше риск подхватить вирус.
По словам Малгана, эта эпидемия может стать ускорителем всевозможных процессов, что приведет к изменениям, которые в противном случае заняли бы годы.
Стартап-предприниматель Стен Тамкиви признался изданию Arter: разговоры о том, что после коронакризиса мир не будет прежним, смешат его: «Это цитата Эрнеста Хемингуэя (Из опубликованной в 1926 году книги «И восходит солнце»): "А как вы обанкротились? Двумя способами — сначала постепенно, а потом сразу"».
По его словам, ощущение, что мир никогда не будет прежним, в нынешний век технологий было у него постоянно: «Так было всегда, у этих изменений есть направление и скорость. Пандемия указала направление этих изменений и, конечно, усилила их скорость».
Тамкиви обратил внимание на цифры. В позапрошлом году он летал сто раз, в прошлом году — 50. В этом году на борт самолета он не попал. «Если бы в позапрошлом году меня спросили, возможно ли, что через год количество моих перелетов будет равняться нулю, я бы не смог ответить», - отмечает он.
Кризис вынудил сотни миллионов людей по всему миру работать удаленно. Тамкиви отмечает, что для стартапов в этом не было ничего нового. Каждое новое предприятие в самом начале выбрало для себя лучшие рабочие инструменты этого времени, которые позволяли людям работать, независимо от того, находятся они в Мозамбике или в Моосте.
«В 2014-м году, когда я создал фильму Teleport (в 2017-м году ее продали британской технологической компании Move Guides), команда была готова работать где угодно. У маленьких и новых фирм есть такая возможность», - описывает Тамкиви.
В то же время крупным фирмам со сложившимися традициями с этими неожиданными изменениями намного сложнее справиться.
«Из времен Skype можно извлечь урок. В 2004-2005 годы не было разницы, где люди сидят и работают. Тогда был принцип: человеческие отношения можно построить с глазу на глаз и поддерживать их по видеосвязи. По-другому значительно сложнее», - считает он.
Пандемия позволила это протестировать. В нынешней команде Тамкиви есть пара коллег, с которыми он никогда не встречался. Их успели завербовать, в какой-то момент одни должны были прийти в контору в какой-либо стране, чтобы познакомиться с коллегами. Но этот момент так и не наступил, пандемия смешала карты. Но все равно работа продолжается.
«Вероятно, я прочитал это в Twitter. Когда будущие историки будут писать о времени, в котором мы живем, они отметят, что в 2020-м после длившихся несколько десятилетий элементарных экспериментов люди, наконец-то, стали по-настоящему пользоваться интернетом», - продолжил Тамкиви.
Ясно, что веб-конференции и совместные онлайн-мастерские пришли, чтобы остаться.
А что с путешествиями? Аэропорты по всему миру полны самолетов, которые не поднимаются в воздух, так как авиасообщение по большей части прекращено. Тамкиви предполагает, что авиация восстановится. Но, конечно, не в том виде, как это было в феврале этого года.
«В течение следующих 18-24 месяцев, но не дольше, глобус можно будет представить как зелено-красную сферу. Зеленым цветом обозначены страны, где вирус взят под контроль и где знают, что делать, если проблема вернется. Они адаптировались. Места, где существует довольно большая волна вируса, выделены красным цветом», - описывает Тамкиви.
Зеленые и красные зоны отличаются тем, что красные выживают, у них нет ресурсов думать о чем-то еще. Зеленые возвращаются к привычной жизни, им ясно, что рост экономики требует ведения бизнеса с внешним миром. Между зелеными зонами восстанавливаются связи, путешествия, сначала командировки, а потом туризм. Южная Корея и Шанхай месяц назад сообщили о возобновлении деловых поездок.
В Исландии вирус был оперативно взят под контроль, в Новой Зеландии тоже. Рейсы Рейкьявик-Окленд можно было бы восстановить относительно быстро.
«Если по обе стороны есть зеленая зона и доверие, там можно начать движение», - сказал Тамкиви.
Но с красными зонами сложнее. Даже если движение возможно, расходы будут велики.
«Больше нет такого, что EasyJet предлагает билеты за 30 евро. И я могу полететь с семьей на Канарские острова. Давайте прикинем: билет дешевый, но он может быть и дороже — шесть дней в карантине, тест на коронавирус за 200 евро и страховки. Если расходы на путешествие увеличатся, никто никуда не полетит», - полагает Тамкиви.
Не вызывает сомнений и то, что люди начнут больше бояться вмешательства в их частную сферу, чем до сих пор относительно безнаказанно занимались интернет-гиганты.
Коронавирусные приложения, которые на основании больших массивов данных позволяют отслеживать передвижение зараженных, - это то, что вызывает сопротивление.
По словам Тамкиви, есть много важных нюансов. Если Google, Apple или Microsoft попались на том, что собирали слишком много личных данных, то New York Times или Frankfurter Allgemeine Zeitung сообщали об этом и били гигантов по пальцам.
Теперь ситуация иная: крупные компании разрешили приложения, которые сообщают в частном порядке, что вы имели контакт с каким-либо зараженным.
«Теперь я думаю, есть ли смысл не делиться этими данными с государством или Департаментом здоровья, которые могли бы их использовать. Шесть месяцев назад казалось очень плохой мыслью собирать местоположения людей в центральной базе данных. Теперь кажется, что мы все-таки должны это делать. Эти споры не прекратятся, они долгое время будут актуальными», - заявил Тамкиви.
В плане экономики страны, вероятно, могут пересмотреть производственные цепочки. Мировое производство масок не останется только в Китае.
В то же время Тамкиви отмечает, что если бы Эстония решила не зависеть от Германии и самостоятельно производить автомобили, у нее бы ничего не получилось. Некоторые производственные цепочки останутся глобальными.
«Возможно, изменятся потребительские привычки. Если шесть месяцев назад люди читали этикетки из-за зеленого мышления, то теперь есть дополнительный аргумент, чтобы посмотреть откуда эта слива или клубника, - говорит он. - Самой интересной в случае этого кризиса, на мой взгляд, является климатическая тема. Мне кажется, имеется достаточно научных оснований полагать, что люди спровоцировали изменение климата. Теперь мы имеем полугодовой эксперимент, когда человеческая деятельность изменилась. Было бы интересно посмотреть, что это значило — самолеты не летали и мы сидели дома. Привело ли это затишье к изменениям?»
Этот кризис доказал, что человечество способно поменять свое поведения, и если надо, люди могут сделать это в кратчайшие сроки.
«Теперь кажется немного странным обсуждение, является ли отказ от полиэтиленовых пакетов слишком большой травмой для общества. Если хотим, то можем», - добавил он.
Тамкиви рассказал о своем друге, который проживает в Лондоне. Тот посмотрел на карту мира и сказал, что в дальнейшем хотел бы продолжить свою работу по программированию в Таллинне. Он с женой пришел к выводу, что постпандемическом мире столица Эстонии с меньшей плотностью населения и без метро может стать лучшим местом для воспитания детей. Наша страна может стать более привлекательной, считает Тамкиви.
Профессор биороботики Таллиннского технического университета Маарья Круусмаа считает, что коронавирус значительно изменил две вещи.
То, как мы путешествуем.
И то, как мы работаем.
«Я все больше думаю о том, что кризис будет недолгим и экономика придет в норму. Но почему человек должен каждый день с 8:00 до 17:00 находиться в офисе, хотя пару месяцев назад он выполнял точно такую же работу дома и справлялся даже лучше? Эта модель не вернется», - считает Круусмаа.
Однако она не верит, что все продолжат работать удаленно. Люди должны собираться. Но идею о том, что для эффективной работы в 8:00 нужно появиться в офисе, больше не удастся продать. Это снижает потребность в офисных помещениях.
«Сферу путешествий можно восстановить. Люди по-прежнему будут ездить в отпуск, горнолыжный отдых дома невозможен, как и погружение в коралловые рифы», - отмечает Круусмаа.
Но к этому вопросу вернутся только через несколько месяцев.
«Кто в настоящее время скажет, что ему сегодня нужно отправиться в Португалию, чтобы полдня просидеть на собрании и вернуться обратно? Я хочу посмотреть, как это будут обосновывать. Но еще три месяца назад такой была наша жизнь», - отмечает она.
Двухдневные рейсы в Брюссель, Лондон, куда угодно. Аэропорт, отель, университет или какая-нибудь фирма. Два дня и назад. Всегда вылет в пять часов утра и в полночь обратно в Таллинн.
«Я хочу посмотреть, как мне начнут объяснять, что без этого работа не может быть сделана, - говорит Круусмаа. - Будущее — это то, каким мы хотим его видеть. Будущее не случилось с нами. Трендов нет. Мы формируем тренды. У нас есть коронавирусный опыт, который показал, что вещи, которые мы не осмеливались попробовать или не считали необходимым, возможны. В то же время есть старые вещи, которые больше так хорошо не работают».
Во время кризиса Круусмаа по интернету помогала школьникам, которые испытывали сложности с физикой и математикой. По ее словам, высокоскоростной интернет в каждой деревне имеет критическое значение. Если ситуация станет хуже, каждый ребенок сможет быть на уроке посредством Skype и ему не надо будет ехать на автобусе в школу.
«При каждом следующем кризисе наша жизнеспособность будет зависеть от того, как быстро мы сможем заново собрать страну по частям», - заключила Круусмаа.