«Несменяемые вожди» и ирония истории

Вадим Штепа. Фото: личный архив

Александр Лукашенко, занимающий пост президента Республики Беларусь вот уже 26 лет (с 1994 года), теперь абсолютно отождествляет свою личную власть и само существование страны. «Мы никому Беларусь не отдадим!» – громко заявляет он, хотя против его диктатуры массово выступают сами же белорусы под своим традиционным бело-красно-белым флагом.

Президент России Владимир Путин исторически чуть отстает – он возглавляет страну «всего» 20 лет. Но восприятие своей исторической роли у него аналогично – его лучше всех сформулировал один придворный чиновник: «Нет Путина – нет России». Именно это убеждение и стало причиной «обнуления» его президентских сроков, состоявшегося в этом году и предоставляющего Путину возможность заседать в Кремле пожизненно.

Как можно объяснить этот феномен, поразивший большинство постсоветских стран? Ведь СССР вроде бы распадался именно под лозунгами о демократии, и никому тогда не приходило в голову, что перестроечные свободы вдруг сменятся «несменяемыми вождями». Лишь в очень немногих постсоветских странах установилась традиция регулярной избираемости и сменяемости власти.

Вряд ли это можно называть внезапным возрождением монархического сознания. Хотя, кстати, Лукашенко постоянно возит с собой в официальные туры сына Николая с его раннего детства – что уже заставило публику иронично называть его «наследником».

Скорее, в этих «несменяемых» президентах мы наблюдаем реставрацию диктаторского вождизма ХХ века, характерного для многих мировых режимов. Диктаторы приходили к власти в своих республиках, но постепенно уничтожали их республиканские основы, выстраивая абсолютно персоналистскую систему. В этом плане «левые» и «правые» диктатуры практически ничем не отличались.

Республика как принцип предполагает свободную политическую борьбу и конкуренцию общественных институтов. Но персоналистскому режиму всё это чуждо – он уверен, что «демократия – это хаос» и объясняет ее ликвидацию заботой о «стабильности страны».

Иногда эта пропаганда действительно срабатывала, и многие народы предпочитали «спокойную жизнь» под многолетней властью того или иного «отца нации». Но исторические законы рано или поздно пробуждались – граждане уставали от «несменяемого вождя» и начинали требовать перемен.

А над самими этими вождями история обычно иронизирует. Иногда очень жестко. Они пытаются на десятилетия усыпить свои общества «стабильностью», и бывают неслыханно удивлены, когда граждане вдруг отказывают вождю в легитимности. Когда они не только перестают отождествлять этого вождя со страной, но и противопоставляют их. Вожди просто не могут поверить, что сам народ может дозреть до таких идей – и поэтому сразу же начинают искать «происки зарубежных врагов» (это еще одна общая черта у Путина и Лукашенко).

И главная ирония истории состоит в том, что после падения диктатора вся его культовая «стабильность» немедленно рассыпается. Вся эпоха его правления проклинается и высмеивается. Но пока он у власти – он уверен, что с ним-то такого точно не случится, а народ его любит навеки… 

Едва ли не символом диктатора второй половины ХХ века принято изображать генерала Аугусто Пиночета. Однако после своего 15-летнего правления он в 1988 году провел референдум о доверии себе, проиграл его и вскоре ушел в отставку. Вероятно, ему еще не были известны российские и белорусские технологии фальсификации итогов голосования… Гораздо меньше повезло другому латиноамериканскому вождю  – Альфредо Стресснеру, который правил Парагваем 35 лет. Он был свергнут и выслан из страны, а парагвайцы поставили памятник диктатуре, где голова Стресснера с его прежней официальной статуи придавлена бетонным блоком с надписью «Больше никогда!»  

Роберт Мугабе правил Зимбабве 37 лет. И если поначалу его правление встречало поддержку и населения страны, и мировой общественности (он позиционировал себя как главный «борец с расизмом»), то в ХХI он превратился в престарелого диктатора, которого в конце концов свергли военным переворотом, когда он собирался идти на седьмой президентский срок. О судьбе правившего Ливией 42 года Муаммара Каддафи всем известно…

Правда, сегодня возникает вопрос – не станет ли это вождистское наваждение слишком заразительным? «Нет Лукашенко – нет Беларуси, «нет Путина – нет России»… А вдруг и к концу текущего года, ближе к президентским выборам в США, нынешний обитатель Белого дома заявит: «Нет Трампа – нет Америки»? В июле он уже предложил отложить выборы, мотивируя это опасностью пандемии, и это тревожный звоночек…