Семейный социолог: браку угрожают не однополые пары, а давление государства

Преподаватель Тартуского университета Кайри Касеару Фото: Kristjan Teedema

У нас нет никаких проблем с семьей, если только государство не начнет навязчиво и жестко регламентировать совместную жизнь людей, подтвердил преподаватель Тартуского университета Кайри Касеару изданию Postimees. Одна из областей ее исследования как раз связана с семейной социологией, тема ее докторской работы «Структурные изменения или индивидуальные предпочтения? Свободное сожительство в Эстонии», которую она защитила еще в 2010 году. Касеару рассказала, как между собой связаны семейные хозяйства, семьи и брак, и что может поставить под угрозу семью как официальную форму сожительства.

Какой является традиционная эстонская семья?

Мне вспоминается один американский автор, который сказал, что дать определение семье так же сложно, как прикрепить кашу к стене гвоздем. У каждого человека свое мнение на этот счет. Если говорить о так называемом классическом взгляде, то это мать, отец и двое детей. Такой образ сложился в западной культуре. Если мы посмотрим на более ранние детские книги, например, на наш Сипсик, то там двое детей, мать и отец. Где-то на заднем фоне есть бабушка и дедушка. Это был бы классический семейный образ.

Должно ли это было семейным идеалом, о котором мы бы думали, что именно в такой семье мы хотим жить? Я не знаю, хотим ли мы все этого, но есть такой образ. Если позволить людям дифференцировать семью, то обычно всплывет такая картина. Но это не значит, что других представлений быть не может.

Как много есть пар, у которых есть дети до 18 лет и сколько из них состоят в браке?

Здесь мы говорим о семейных хозяйствах. Согласно переписи населения 2011 года, 10 процентов всех домохозяйств - это супружеские пары с детьми в возрасте до 18 лет, а шесть процентов - сожительствующие пары с детьми того же возраста.

Нам, вероятно, потребуется более четкое определение того, что такое домашнее хозяйство, что такое семья и брак, и как они связаны друг с другом?

Семья не может состоять из одного человека, а вот число домохозяйств, где есть только один член, составляет около 40 процентов от всех домохозяйств. Семью же составляют минимум два человека. Такой традиционный, можно сказать, структурный подход подчеркивает, что члены связаны биологическим происхождением, браком или усыновлением. Более новый и широкий подход заключается в том, что люди сами считают себя семьей и играют важную роль в обеспечении благополучия членов семьи. Тем не менее, брак четко определен юридически. Если мы посмотрим на эстонские семьи, то мы не можем сказать, что семья основана только на браке. С точки зрения ребенка важно, чтобы он мог общаться с обоими родителями, чтобы они могли находить компромисс. Важен и общий рост толерантности.

Если люди хотят жениться, то они всегда могут это сделать, никто, в том числе однополые пары, не могут этому препятствовать!

Как вы, исследователь семьи, можете прокомментировать, почему семья и семейные ценности вновь стали острой темой дня?

Если посмотреть на то, как быстро эстонское общество в последние десятилетия развилось, какие были новые технологические решения применены, какие появились возможности для учебы, работы, путешествий, то было бы заблуждением предполагать, что эти изменения не коснутся области семьи, что семья и семейная жизнь не изменятся. Однако я скажу, что семье ничего не угрожает, но мы можем говорить о рисках для благополучия людей, которые составляют семью.

Можно спросить, подвержены ли риску люди, живущие в семье. Это потому, что родители женаты или нет? Происходит ли в семье что-то, что угрожает членам семьи, есть ли насилие? Кто-нибудь преследует кого-то, эксплуатирует и т. д.? В худшем случае семья действительно может быть опасной средой для своих членов, например, если есть насилие со стороны интимного партнера, насилие в отношении детей, но это, скорее, исключительные случаи. Следовательно, это нужно рассматривать в индивидуальном порядке.

Что делать, чтобы семейная жизнь была безопасной для всех членов?

Следует посмотреть на то, какие риски для благополучия есть, нужно постараться их предупредить, взращивать в людях сознательность. Важно, чтобы люди сами понимали, что правильно, а что нет. Люди должны осознавать, что с ними делают — это крайне важно. Если мы хотим, чтобы семьи лучше уживались, нужно поддерживать в людях умение говорить и делиться своими бедами, радостями и ожиданиями. Сожительство предполагает, что люди будут чувствовать себя хорошо, живя вместе. Если они не чувствуют себя так, то совместная жизнь становится клеткой, из которой хочется вырваться.

В каком смысле повышение значимости? 90 процентов людей в возрасте 18-45 лет считают семью важной, это не вопрос.

Можете ли вы подтвердить, что семья как традиционная форма совместного проживания людей, не находится под угрозой?

В этом смысле семья, конечно, не находится в опасности, в браке она или нет. Следует говорить о семейном опыте на трех уровнях: институциональном, окружающим и индивидуальном. Институциональный уровень означает то, какого общее представление о семье существует, что показывают результаты исследований, статистика, то есть какой является эстонская семья в цифрах. Сюда же входит, конечно, и то, каков идеальный образ семьи, какой является взгляд семейной политики на семью.

Окружающий уровень — это наш опыт на основе чужого опыта, то есть какие семьи мы видим вокруг. Индивидуальный уровень — это мой личный опыт взросления в доме родителей и создании своей семьи.

Если речь идет о том, что на институциональном уровне семья в опасности, то на уровне своей семьи я это не чувствую. Другое дело, если кому-то разрешают жениться, а кому-то нет. Кто-то может регистрировать свое сожительство, а кто-то — нет. И если это случается с моим знакомым, близким или со мной, то это становится очень важным. Если смотреть на позицию людей сегодня, то ценность семьи, по сравнению с 1990-ми годами, выросла.

Правительство решило спросить у народа, кто может жениться. Как этот референдум повлияет на семейную жизнь, если повлияет?

Цель этого опроса туманна. И не вдаваясь в политику или юридические вопросы, я как семейный социолог вижу, что этот вопрос поднимается на институциональном уровне, людей заставляют задуматься о семье и браке. Я не думаю, что это улучшит семейную жизнь для тех, кто уже состоит в браке или для гетеросексуальных пар, что живут вместе. Ухудшит это их сожительство или брак — я не верю. Но это создает напряжение в обществе, это уже видно. Возникает противодействие, активизируются разные группы, надеюсь, останется место для дискуссии.

Как семейный исследователь, сталкивались ли вы также с однополыми парами, семьями, в которых родители одного пола?

В последнее время я не проводила исследований в данной сфере. Много лет назад было проведена одна магистерская работа, в которой изучалось, как однополые пары ощущают свои права и в каких ситуациях они чувствуют, что по сравнению с другими они в худшем положении. Однако отдельных специальных исследований о совместной жизни однополых пар не проводилось.

Считаете ли вы, что этот референдум направлен на укрепление институционального уровня и повышение значимости семьи?

В каком смысле повышение значимости? 90 процентов людей в возрасте 18-45 лет считают семью важной, это не вопрос. Вопрос, скорее, в том, относится ли семья к общественной сфере или это приватная сфера. Никто же не спорит с тем, кого мы выбираем любить, можно оставить и на мое усмотрение, с кем я хочу жить и как.

Если начнут отдельно подчеркивать важность брака, давить на это, то это может вызвать противоположный эффект. Доктор социологии Кадри Райд интервьюировала пар, и они рассказывали, как сошлись, как стали жить вместе, как дошли до брака. Выяснилось, что для этих пар брак имел очень большое и серьезное значение. 

Если мы хотим, чтобы семьи лучше уживались, нужно поддерживать в людях умение говорить и делиться своими бедами, радостями и ожиданиями.

Однако давление может иметь обратный эффект. В эстонской культуре, да и в западной культуре в целом, символическое значение брака очень велико, и поэтому брак стал обдуманным решением. Опросы студентов также показывают, что брак считается очень правильным решением, в сторону которого следует двигаться. Однако, если мы начнем требовать, чтобы люди сразу женились, то возникнет принуждение, человек почувствует, что это больше не его свободный выбор. Браки сегодня заключаются по причине того, что это свободный выбор, так как институт высоко ценится.

Таким образом, государственное принуждение может ослабить авторитет брака и иметь обратный эффект. Но чем существование однополых пар угрожает нашему браку?

Я не сталкивалась с такими исследования, которые показывали бы, что существование однополых пар как-то угрожает или ослабевает брак. И не замечала, чтобы где-то кто-то агитировал не жениться. Если мы посмотрим, сколько у нас свободно живущих пар, сколько родителей-одиночек, то по сравнению с ними у нас не так много однополых пар. По данным последней переписи, насчитывалось 212 таких домохозяйств. Тогда можно спросить, как семья с одним родителем угрожает браку?

Насколько мне известно, в Эстонии не было большой дискуссии на тему, хотят ли однополые пары жениться. Проблема заключалась в Законе о сожительстве, чтобы они могли зарегистрировать свое совместное проживание. Вот почему я не вижу риска, что однополые пары могут поставить под угрозу брак. Если люди хотят пожениться, они всегда могут это сделать, и никто, в том числе однополые пары, не смогут этому помешать! Для вступления в брак требуется решение обеих сторон. Однако если общество начнет на них давить, если одна из сторон еще не готова к браку, то может получится несчастная совместная жизнь, а это никому не нужно.