Пепел сотрудничества: зачем Путину контрсанкции?

Вадим Штепа. Фото: личный архив

На минувших выходных президент России Владимир Путин продлил до конца 2021 года режим продовольственных «контрсанкций» против стран ЕС, Норвегии, США, Австралии и Канады.

Эти «контрсанкции» были введены еще в 2014 году – как ответ Кремля на западные санкции, связанные с российской агрессивной политикой по отношению к Украине. Однако эти шаги, как уже отмечали многие наблюдатели, явно несоразмерны. Западные санкции касались технологий и инвестиций, и в целом привели к снижению российского ВВП за 5 лет на 10%. Никакое «импортозамещение» не способно возместить эти потери – разве что Россия внезапно сама изобретет современные промышленные технологии и начнет печатать «собственные» доллары, которые раньше приходили от инвесторов.

Бодрые пропагандистские заявления о том, что «санкции нам только на пользу», поскольку-де позволят развить собственную экономику, звучат по российскому телевизору уже гораздо реже, чем пять лет назад. Современная экономика глобальна и технологически взаимосвязана, и если какая-то страна под влиянием международных санкций выпадает из этой взаимосвязи, ее экономика не развивается, но деградирует.

И это напрямую отражается на конечных потребителях. Например, в аннексированном Крыму до сих пор не работают российские банки и компании мобильной связи. Они опасаются окончательного разрыва отношений со своими западными партнерами, что стало бы для них гораздо более существенной потерей, чем доходы от крымских клиентов.

Выступая в сентябре 2020 года перед Генеральной Ассамблеей ООН, Путин призвал мировое сообщество к сотрудничеству и «отказу от санкций, прежде всего для товаров первой необходимости, продовольствия, лекарств, средств индивидуальной защиты, востребованных именно для борьбы с пандемией».

Однако другие страны по собственной воле никогда и не ограничивали поставки этих товаров в Россию. Именно сам Путин и установил продовольственные «контрсанкции», а теперь продлил их еще на целый год. Но при этом – призывает другие страны к «сотрудничеству». Знакома ли кремлевскому вождю логика?

Вероятно, он полагал, что производители эстонской сметаны, норвежского лосося, польских яблок, испанского хамона и итальянского сыра разорятся от российских «контрсанкций». Но ничего подобного не произошло. Европейский рынок просто перенастроился и нашел других мировых потребителей. А «контрсанкции» ударили прежде всего по самим россиянам. В магазинах появилось множество «молочных продуктов» на основе пальмового масла – как в советские времена был «кофейный напиток» из цикория.

Кстати, ментально Путин до сих пор живет в СССР и поэтому считает свою страну крупнейшим рынком сбыта, потеря которого окажется болезненной для европейских производителей. На самом же деле, нынешняя Россия по числу населения находится на 9 месте в мире, в ней живет людей меньше, чем в Нигерии или Бангладеш.

Но помимо продовольственных «контрсанкций» особое негодование у публики за последние годы вызвал и способ их реализации. «Санкционка» просто с какой-то нечеловеческой яростью уничтожается на российской границе – мясо, рыба, сыр летят в костер и превращаются в пепел, тонны свежих фруктов раскатываются бульдозерами… И это происходит в стране, где 20 миллионов человек живет за чертой бедности, с доходами ниже прожиточного минимума. Кремлевская пропаганда любит ругать «безнравственный Запад». Что ж, эта политика наглядно показала уровень кремлевской нравственности.  

А в целом эти «контрсанкции», лишившие россиян качественных европейских продуктов, вполне описываются печальным анекдотом: – Запад нас критикует, что будем делать? – Бомбить Воронеж!