Великобритания и Евросоюз вплотную подошли к последнему рубежу, за которым - недобрая ссора, жесткий разрыв и многомиллиардные убытки. В среду британский премьер Борис Джонсон и глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен предпримут, как пишет британская пресса, последнюю отчаянную попытку этот рубеж не перейти.
Британия формально вышла из Евросоюза 31 января этого года, но фактически остается частью ЕС до 31 декабря.
За эти 11 месяцев переходного периода стороны должны были договориться о том, как им жить и торговать дальше, и намеревались, в частности, сохранить свободную торговлю без пошлин и квот - но договориться до сих пор не смогли ни о чем.
За те почти полтора года, что евроскептик Борис Джонсон возглавляет правительство Британии, пресса - в том числе и Би-би-си - много раз написала о надвигающемся «жестком Брекзите», и аудитория наверняка уже подустала от мрачных пророчеств.
Но теперь мрачными выглядят не только пророчества прессы, но и обычно профессионально-оптимистичные дипломаты и политики.
Несколько месяцев переговоров прошли без результатов, многочасовые видеопереговоры Джонсона с фон дер Ляйен в последние дни тоже не помогли.
«Условий для подписания соглашения нет, поскольку сохраняются разногласия по важнейшим вопросам», - объявили стороны.
«Мы не считаем, что этот процесс [переговоров] закончен, но все выглядит очень непросто, и велика вероятность, что мы не дойдем до цели», - сказал в понедельник журналистам источник в правительстве Британии.
Глава делегации ЕС Мишель Барнье, по сведениям из Брюсселя, высказывается на закрытых встречах в том духе, что дальнейшие переговоры бессмысленны.
Правда, пресс-служба Еврокомиссии заверила, что переговоры будут идти столько, сколько нужно - то есть попытка Джонсона и фон дер Ляйен спасти ситуацию может оказаться не последней.
Но времени в любом случае почти не осталось. Его уже точно не осталось на то, чтобы ратифицировать гипотетическое соглашение «как положено», с утверждением парламентами всех стран ЕС.
Главный пункт разногласий - так называемый Level Playing Field, в вольном переводе - «одинаковые правила игры».
Суть в том, что Евросоюз хочет, чтобы Британия в обмен на свободный доступ на рынок ЕС и после развода подчинялась правилам ЕС относительно государственной поддержки бизнеса, прав наемных работников, экологических требований к производству - в общем, чтобы британские фирмы не получили нечестных, с точки зрения континентальных европейцев, преимуществ в конкуренции.
Британское правительство возражает, что, во-первых, это Британия многие годы проталкивала в ЕС жесткие правила относительно господдержки бизнеса и не собирается их нарушать, а во-вторых, не для того брекзитеры выводят страну из ЕС, чтобы и дальше подчиняться его правилам.
Чуть подробнее Русская служба Би-би-си писала об этом здесь.
Еще один камень преткновения - рыболовство, а именно доступ рыбаков из стран ЕС в британские воды.
Рыболовство, если измерять его в людях и деньгах - не очень важный для Британии вопрос: всего 12 тысяч рыбаков, которые в год ловят рыбы примерно на миллиард фунтов.
Но брекзитеры перед референдумом 2016 года много говорили о возврате контроля над своими водами, апеллируя к патриотизму и ностальгии британцев.
Урсула фон дер Ляйен
Getty Images
Что в любом случае не изменится: предварительное соглашение о выходе Британии из ЕС, которое стороны подписали прошлой осенью, остается в силе - и, соответственно, остаются в силе гарантии прав граждан ЕС, живущих в Британии (и, наоборот, британцев в ЕС), особый таможенный статус Северной Ирландии и британские выплаты Евросоюзу по прежним обязательствам (в следующем году предстоит выплатить почти 8 млрд евро, а всего - около 28 млрд).
Что в любом случае изменится: даже если договор о свободной торговле каким-то образом будет до конца декабря подписан и вступит в силу, на границе между Британией и ЕС все равно появятся таможенный контроль, потому что экспортерам-импортерам нужно будет доказывать происхождение товара и тратить на эту бюрократию многие миллиарды фунтов и евро ежегодно.
Правительство Британии предполагает, что до 60% грузовиков первое время, с непривычки, не будут иметь нужных документов. В результате на подступах к порту в Дувре могут скопиться до 7 тысяч фур, и вся эта неразбериха может продлиться несколько месяцев.
Что может измениться: если свободную торговлю сохранить не удастся, Британия и ЕС перейдут на торговлю на условиях Всемирной торговой организации, то есть с тарифами и квотами.
Средний тариф ЕС на импорт зерна, овощей и фруктов из стран, с которыми у союза нет договоров о свободной торговле - 11,1%, на мясо - 15,7%, а на молочные продукты - 35,4%.
Огромная автомобильная промышленность Британии может попасть под 10-процентные пошлины, что составит около 5,7 млрд евро в год. Но это, конечно, не значит, что британские автозаводы потеряют эти 5,7 млрд евро: с машинами, которые из-за пошлин будут примерно на три тысячи евро дороже европейских, они могут потерять весь рынок.
Главная составляющая экономики Британии - это индустрия услуг, в том числе финансовых услуг.
Лондонский Сити из-за Брекзита оказывается полностью во власти Брюсселя: если финансовым организациям стран ЕС достаточно лицензии в своей стране, чтобы работать на всем европейском рынке, то иностранцам Европейская комиссия разрешает доступ на рынок ЕС по своему усмотрению, по принципу т.н. «эквивалентности» (правил третьей страны правилам ЕС) и может отозвать разрешение.
Правда, британцы надеются, что Сити слишком важен для финансовой стабильности всей Европы, чтобы «отключить» его от рынка, и Еврокомиссия, действительно, уже заранее дала некоторым расположенным в Британии финансовым организациями право работать на континенте - именно из этих соображений.
Глава Банка Англии Эндрю Бейли 24 ноября сказал, что в долгосрочной перспективе разрыв с ЕС без соглашения может обойтись Британии даже дороже, чем пандемия коронавируса.
Очередь фур перед портом Дувр во время репетиции брексита, сентябрь 2020
PA Media
Этот вопрос делится минимум на два: как можно в оставшиеся до нового года дни достичь какого-то соглашения, и как Евросоюзу успеть ввести его в действие с 1 января.
Теоретически стороны (прежде всего, Британия) могут принять какое-то неожиданное политическое решение, обменяться серьезными уступками и быстро подписать договор. Но этот вариант, судя по всем заявлениям последних лет, месяцев и дней, выглядит маловероятным.
Можно - тоже теоретически - быстро принять какой-то другой, более короткий договор «ограниченного действия», только чтобы не обрушить 1 января торговлю и выиграть время.
Проевропейская фракция в правящей партии Британии, «Консервативная группа за Европу», например, предлагает решить спор оLevel Playing Field следующим образом: заключить договор на короткий срок, например, на четыре года, оставив вначале полную свободу торговли, но наделив стороны правом ограничивать ее в случае нечестной конкуренции. То есть, если ЕС решит, что Британия, например, нечестно субсидирует свои фирмы, он сможет защититься пошлинами - и наоборот. Если же все будет в порядке, договор можно будет продлить.
Даже если сторонам каким-то образом удастся подписать «большое» соглашение об отношениях после Брекзита, то времени на изучение этого 800-страничного документа и его ратификацию парламентами всех стран ЕС до Нового года все равно уже нет.
Знатоки законов и процедур Евросоюза предполагают, что договор могут утвердить, не дожидаясь ратификации всеми парламентами ЕС, Европейский совет и Европарламент.
Если же и Европарламент не будет успевать рассмотреть соглашение, то Европейский совет - то есть, главы государств и правительств стран ЕС - может по статье 218 (5) Договора о Европейском союзе временно ввести в действие все соглашение или его важнейшие части, а уже потом, задним числом, национальные парламенты и Европарламент его ратифицируют. ЕС уже поступал так с некоторыми международными соглашениями.
