Рийгикогу завершает работу над поправками к Закону о рыболовстве. Изменить закон просили сами предприниматели, ведущие лов рыбы. Вернее часть предпринимателей, потому что другая часть говорит, что обновленный закон поможет крупным фирмам и отнимет возможность ловить рыбу у рыбаков, которые работают на себя.
Поскольку рыбные запасы в Чудском озере и в связанных с ним Теплом и Псковском озерах не бесконечны, нужно как-то ограничивать вылов рыбы. Сейчас в Эстонии действуют одновременно два вида ограничений. Первый - это годовые квоты на вылов каждого вида рыбы, которые устанавливаются исходя из научных оценок количества рыбы и по договоренности с Россией (ведь рыба не знает, что такое государственная граница). Квоты ежегодно меняются, бывает, что какие-то виды рыбы почти исчезают в озере и их вообще запрещают ловить.
Квоты сейчас - общие для всех рыбаков, то есть, когда все рыбаки в сумме использовали всю квоту, Министерство сельской жизни останавливает лов данного вида рыбы.
Второй способ ограничивать лов - исторические права на вылов рыбы. Если рыбак имеет историческое право, например, на три сети, ему запрещено использовать больше трех сетей одновременно. Эти разрешения на использование тех или иных снастей появились в 90-е годы и выдавались, говоря упрощенно, примерно так - сколько сетей ты использовал в прошлые годы, столько тебе разрешено использовать и в будущем.
Эти права распределены крайне неравномерно - есть рыбаки, имеющие право на 3-5 снастей, а есть “наследники” советских рыболовецких колхозов и другие крупные держатели прав, которые могут использовать одновременно сотни снастей (или продавать часть своих исторических прав рыбакам).
Сейчас рыбак-одиночка и крупный держатель исторических прав останавливают лов одновременно, когда разрешенное количество рыбы выловлено. Но в Рийгикогу находится законопроект, который в корне меняет эту систему. Теперь квоты планируется распределять по снастям. Например, не более 60 кг судака в год на одну сеть (цифра условная, поскольку квоты постоянно меняются).
“Это создало бы ситуацию, при которой обладатель права на рыбный промысел мог бы лучше планировать свою работу и откладывать реализацию своих рыболовных возможностей, и ему не приходилось бы ловить рыбу наперегонки, как в настоящее время”, - объясняет задачу изменений руководитель Отдела рыбного хозяйства Министерства сельской жизни Айн Сооме.
Действительно, рыбаки, просившие изменить закон, жаловались, что периоды, когда лов разрешен, становятся все более короткими.
Изменения касаются только двух видов рыбы - снетка и ряпушки. Но Виталий Осипенко, председатель Союза предприятий и рыбаков-предпринимателей Причудья, который объединяет мелкие фирмы и FIE, рассказывает, что разговоры о переходе на персональные квоты идут давно, и рыбаки уверены, что постепенно новые правила распространятся на всю рыбу.
У Осипенко есть повод не доверять изменениям. Он рассказывает, что лов ряпушки и снетка долгое время был запрещен из-за того, что рыбы стало очень мало. До запрета права на лов снетка имела 21 фирма, после снятия запрета по формуле в законе, которую рыбак называет “чудодейственной”, права вернули только девяти компаниям. А большую часть прав на лов ряпушки после нескольких изменений правил государство передало двум крупным группам компаний.
Нынешние поправки к закону находятся в работе парламента с января прошлого года. Их обсуждали также в Комиссии Рийгикогу по делам сельской жизни, куда пригласили представителей рыболовного бизнеса. Виталий Осипенко возмущается, что многие участники обсуждения говорят о широкой поддержке изменений.
“Министр рассказывал, что 85% рыбаков за это. А на самом деле всё далеко не так. Большинство рыбаков против этого”, - заверяет Виталий Осипенко.
По его мнению, изменение закона приведет к тому, что рыбакам, которые работают на себя, например в качестве FIE, и имеют права лишь на несколько снастей, станет просто невыгодно выходить в озеро. Расходы на топливо, на содержание лодки и ремонт сетей будут больше, чем прибыль от продажи рыбы, которую можно будет поймать. А крупные держатели прав получат гарантированную долю рыбы в озере и - власть над мелкими рыбаками.
“Неделя лова и всё - завязал с рыбалкой. А тот у кого, например, сто разрешений, может даже не ловить сам. Просто потом скажет рыбаку - тебе нужны квоты - вот иди, лови по моим разрешениям”, - говорит Виталий Осипенко.
Действительно ли можно ли будет по обновленному закону продавать неиспользованные квоты? Виталий Осипенко считает, что официально вряд ли, но в реальности простые рыбаки всё равно будут зависимы от крупных владельцев квот.
Айн Сооме из Министерства сельской жизни говорит, что закон не позволит торговать квотами:
“Действующий Закон о рыболовстве предусматривает возможность передачи права на лов рыбы по нотариальному договору в случае, если лицо желает прекратить коммерческий промысел. Однако, поскольку распределение ограниченных возможностей рыболовства предназначено для обеспечения того, чтобы лица, которым предоставляются возможности рыболовства (будь то коммерческие общества или FIE), сами использовали эти возможности рыболовства, предлагаемые поправки к закону также должны решать эту задачу, а не вести к торговле квотами”.
Виталий Осипенко рассказывает, что в 90-е годы исторические права на вылов рыбы были примерно у 20 фирм, которые “унаследовали” их от колхозов:
“Люди, которые имели исторические разрешения, часто сами не ловили, а манипулировали рыбаками. Хочешь идти в озеро? А бумажки-то есть только у меня. Будешь себя плохо вести, я тебе разрешения не дам. А в последнее время произошло так, что рынок всё равно свое дело сделал. Рыбаки стали выкупать разрешения у владельцев разрешений. Неимоверные деньги за них просили, но люди покупали, чтобы работать сами на себя”.
По словам Осипенко, крупные фирмы распродавали небольшую часть своих исторических прав, когда оказывались в трудной экономической ситуации - чтобы погасить долги или даже выдать разрешение вместо зарплаты. В крупных фирмах платили за пойманную рыбу мало, и рыбаки стремились уходить в “свободное плавание” - они покупали разрешения, часть из них для этого брали кредиты и даже закладывали дома. Последние десять лет монополизма на озере стало меньше, появилось много рыбаков, создавших свои фирмы или оформившихся как предприниматель-физическое лицо. Сейчас рыбу на Чудском ловят около сотни юридических лиц.
“Понятное дело, что производительность у них лучше - они же сами на себя работают, деньги сами себе платят, - рассуждает Осипенко. - И как вернуть возможность ими манипулировать? А ввести индивидуальные квоты! Потому что у них с малым количеством разрешений квоты закончатся быстро. И они пойдут работать на крупные фирмы”.
В документах к законопроекту на сайте Рийгикогу можно увидеть, что он находится в работе уже год, и к его разработке и обсуждению привлекались представители сразу нескольких организаций, объединяющих рыбаков и предпринимателей Чудского озера.
Владелец рыбоперерабатывающего предприятия из Причудья, который попросил не называть его имени, объяснил, что на озере действует много общественных объединений рыбаков. Но интересы крупных и малых предпринимателей не совпадают, при этом Рийгикогу получает информацию, в основном, от “союза богатых рыбаков”, как выразился предприниматель.
“В ходе дебатов не появилось четких аргументов в пользу того, почему такая система распределения выгодна только крупным компаниям и пагубна для малых предприятий по сравнению с нынешней системой распределения возможностей для рыбной ловли”, - прокомментировал опасения малых предприятий руководитель Отдела рыбного хозяйства Министерства сельской жизни Айн Сооме.
Рыбаки из малых предприятий обратились также к депутату Рийгикогу Дмитрию Дмитриеву, который не входит в Комиссию по сельской жизни и был не в курсе этой ситуации, но ранее сталкивался с проблемой распределения исторических прав на вылов рыбы на Балтийском море. По словам депутата, теперь он будет изучать законопроект и его возможные последствия, обсудит его на заседании центристской фракции и обратится в Комиссию по сельской жизни.
“Будем смотреть, есть ли возможность что-то изменить, улучшить в законопроекте. Пока рано говорить о чем-то - с одной стороны, я не могу ничего обещать. С другой стороны, я послушал их аргументы, и мне кажется, что проблема достаточно серьезная. Ситуация требует большого анализа, для меня, по крайней мере”.
При этом, отмечает Дмитрий Дмитриев, времени не так много - закон может быть принят во втором чтении уже в январе, и окончательно - в феврале.
Но сейчас еще можно вносить в него поправки, и в течение двух месяцев станет понятно, как законодатели сбалансируют интересы крупных и мелких предприятий на Чудском озере.