Эаметс: до того, как обсуждать тему интеграции, нужно принять решение, кого впускать в страну

Рауль Эаметс. Фото: Margus Ansu

Мы привыкли к мантре, в которой все время повторяется одно и то же: в будущем количество жителей Эстонии уменьшится, поскольку у нас низкая рождаемость и из-за этого будет меньше рабочих рук. Нехватка рабочей силы колеблется в промежутке между 80 и 100 тысячами человек. В результате в будущем мы не сможем содержать нынешнюю пенсионную систему и систему социальной защиты в более широком смысле, и нам придется поднимать налоги. Но если рассмотреть период до 2100 года, можно утверждать, что все эти соображения неверны, пишет декан ТУ в области социальных наук и один из руководителей проекта RITA Рауль Эаметс.

В рамках только что завершенного проекта RITA Ränne «Зависимость от миграции и интеграционные задачи, стоящие перед эстонским государством, работодателем, сообществами и образованием» (2018–2020) мы составили долгосрочные демографические прогнозы до 2100 года (подробнее о них написано в издании Riigikogu Toimetised, №38, 2018 г.). Основной аргумент, почему догмы больше не применимы, состоит в том, что снижение количества людей работоспособного возраста не всегда означает снижение количества работников. Приведем несколько примеров из недавнего прошлого. В период с 2000 по 2017 год население Эстонии сократилось на 52 000 человек, в то время как количество работников за тот же период выросло на 72 000 человек. Крайне важным показателем в этом случае является уровень занятости населения, который отображает долю занятых среди всего населения работоспособного возраста. На сегодняшний день в нашей стране высокий уровень занятости, но в будущем он, в принципе, может стать еще выше.

Что повысит уровень занятости в будущем? Можно назвать несколько факторов, например, пенсионный возраст точно повысится. Следовательно, уровень занятости пожилых будет выше, чем сейчас. Во-вторых, следующие поколения будут выходить на рынок труда с более высоким уровнем образования, чем в наши дни. Более высокий уровень образования, как правило, отражается и в более высоком уровне занятости. В-третьих, предположим, внедрение единой школьной системы в Эстонии, снизит разрыв между эстонцами и русскими на рынке труда. Результатом также станет повышение уровня занятости, поскольку жители страны, говорящие на других языках, будут лучше интегрированы на рынке труда.

Еще один крайне важный недочет наших долгосрочных демографических прогнозов, сделанных до сих пор, – это недооценивание миграции. Эстония уже шесть лет как является целью иммиграции. Таким образом, если миграционное сальдо останется положительным, количество налогоплательщиков в будущем уменьшиться не должно.  В то же время следует учитывать, что, поскольку иммигранты будут неэстонцами, доля эстонцев в населении страны уменьшится.

В-третьих, нельзя исключать, что щедрые меры семейной политики все же приведут к повышению коэффициента рождаемости, на одну женщину будет рождаться больше детей, и разница по сравнению с так называемым идеальным коэффициентом воспроизводства населения (2,1) сократится.

Если же вернуться к стандартным утверждениям, тема повышения налогов действительно может обсуждаться, но здесь тоже скорее возникает вопрос, какие именно налоги мы будем взимать в будущем. То есть, время сегодняшней налоговой системы (более значительная доля косвенных налогов по сравнению с прямыми налогами) может подходить к концу. То, что хорошо работало в девяностых, не обязательно эффективно сейчас и останется таковым в будущем. Особенно при взгляде на Эстонию в рейтингах экономического неравенства.

Ключ к успеху – более эффективная интеграция иммигрантов

Давайте вернемся к вопросу миграции. Если нашей миграционной и интеграционной политике удастся интегрировать иммигрантов в эстонское общество, можно будет говорить о том, что новые мигранты во втором или, как минимум, третьем поколении станут эстонцами. Глядя на ситуацию в Эстонии сегодня, приходится признать, что нам это не слишком-то хорошо удавалось, потому что у нас по-прежнему две школьных системы, две относительно отгородившихся друг от друга языковых группы, а пространственная сегрегация эстонцев и русских усилилась. Но мечтать и нужно глобально, и нужно действовать, иначе ничего не произойдет. Здесь ключевой фразой может стать создание эстонской идентичности, то есть, изучения языка недостаточно – должно иметь место принятие местных обычаев, традиций и ценностей.

К сожалению, мы уже видим в Европе тревожные примеры того, как, террористические акты все же совершаются иммигрантами несмотря на то, что это молодые люди уже второго поколения, говорящие на местном языке и ходившие в местную школу. Их радикализация произошла в религиозных организациях или местах заключения. Но до того, как обсуждать тему интеграции, нужно принять решение, кого впускать в страну.  

Какой должна быть умная и системная миграционная политика?

Судя по международному опыту, в трудовой миграции бросаются в глаза две основных тенденции. Работникам с высоким уровнем образования при въезде в страну предоставляются различные льготы, а иммиграция низкоквалифицированной рабочей силы скорее ограничивается. Миграция с целью получения образования скорее приветствуется, поскольку считается, что человек, который проучился в Эстонии от трех до пяти лет, проще интегрируется в эстонском обществе. Семейная миграция является неотъемлемой частью миграции как таковой, то есть, если человек уже получил долгосрочный вид на жительство, он всегда может привезти сюда близких родственников.

В рамках своего проекта мы разработали ряд рекомендаций, которые стоит иметь в виду при формировании миграционной политики. Давайте рассмотрим трудовую миграцию.

В первую очередь нужно разделять работников высокой квалификации и низкой квалификации. Основанием для разделения является, с одной стороны, уровень образования, а с другой стороны средний уровень заработной платы в соответствующей сфере.

В случае высококвалифицированной рабочей силы (инженеров, ученых, ИТ-специалистов и т. д.) можно скорее говорить о постоянном (или, по меньшей мере, долгосрочном) виде на жительство, то есть, переезде на ПМЖ. Миграция с целью постоянного жительства может быть основана на иммиграционных квотах, регулирующей иммиграцию системе баллов [1] и наличии рабочего места, соответствующего образованию и квалификации.

Что касается низкоквалифицированной рабочей силы (разнорабочие, горничные, работники для сбора урожая и т. д.), имеет смысл говорить о временном разрешении на работу, окончание срока действия которого обычно приводит к обратной миграции, то есть, человек отправляется обратно домой. В определенных случаях временные виды на жительство могут быть промежуточным этапом для получения постоянного вида на жительство, например, если человек работает в сфере, для которой не хватает местной рабочей силы, начал учиться в университете, вступил в брак и т. д.

Временная миграция основана на потребностях рынка труда и проверке рынка труда (оценке того, имеется ли необходимая рабочая сила на месте); к тому же добавляется критерий заработной платы, которая может варьироваться в зависимости от специальности или отрасли экономики. Критерий заработной платы, как правило, означает чуть более высокую заработную плату, чем местный житель получал бы на той же должности.

С высокой вероятностью Эстония надолго останется в основном целью иммиграции из стран СНГ; мигранты из Африки, Азии и т. д. скорее заинтересованы в дальнейшем переезде в Северные страны, где выше и уровень жизни, и социальные пособия. Вероятнее всего, уровень жизни в Эстонии и Северных странах будет различаться в течение еще 10–15 лет. Это приведет к двоякого рода последствиям: с одной стороны, по сравнению с Северными странами риск радикализации и крупных культурных конфликтов определенно будет меньше. В то же время имеется угроза политике безопасности, поскольку из-за малоэффективной интеграционной политики иммигранты из стран СНГ попадут в информационное пространство России. К тому же это может усилить пространственную сегрегацию и разрыв на рынке труда. Поэтому успех обеспечит только эффективная интеграционная политика.

Опыт различных государств демонстрирует, что успеха добиваются страны, чью иммиграционную политику характеризуют гибкие правила, применяемые в зависимости от потребностей государства. Время догм в сегодняшнем динамичном мире прошло.

[1] Суть системы баллов состоит в том, что государством установлен определенный набор признаков (образование, возраст, специальность, опыт работы и т. д.), которые зависят от потребностей рынка труда в конкретной стране и позволяют человеку подать заявление на получение разрешения на работу и вида на жительства в упрощенном порядке.

Читайте нас в Telegram! Чтобы найти наш канал, в строке поиска введите ruspostimees или просто перейдите по ссылке!