Палата присяжных переводчиков обеспокоена резким ростом количества людей, сдающих квалификационные экзамены в Министерстве юстиции. «Можно себе представить, к чему могут привести ошибки в эпикризе больного или технической документации тех или иных предприятий», - говорят они.
Руководитель палаты Дмитрий Шморгун признается, что ситуация вызывает крайнюю обеспокоенность: «Мне больно видеть, как девальвируется наша профессия. Если шесть-семь лет назад статус присяжного переводчика имели около 30-40 человек, то сегодня их количество увеличилось до сотни, если не полутора. У нас имеется очень много вопросов по поводу качества проводящихся экзаменов, но нам даже не позволяют ознакомиться с экзаменационными работами, ссылаясь на защиту данных».
Присяжный переводчик Елизавета Таммерик рассказала, что в свое время стояла у истоков создания института присяжных переводчиков. По ее словам, направление было создано при Министерстве юстиции и главный упор при проведении экзаменов и проверке уровня знаний делался на знание законов. Тогда же был принят первый Закон о присяжных переводчиках, который ограничивал количество специалистов в целом и делил сферу ответственности по регионам страны.
Так появились высококлассные специалисты, которые владели не только языками, но и обширными знаниями, позволяющими составлять корректные и всесторонне грамотные переводы. Елизавета и сама много лет входила в состав экзаменационной комиссии. Она не скрывает, что была крайне строгим проверяющим и это нередко приводило к конфликтным ситуациям. Однако вся эта строгость преследовала одну единственную цель: присвоить статус, а вместе с ним - и право использования государственной символики только тем людям, которые отвечают установленным требованиям и могут нести ответственность за составленный ими перевод.
«Нужно понимать, что работа присяжного переводчика — это не просто перевод, это ответственность за возможные последствия. Были ситуации, когда ошибки закрадывались в межправительственные договоры, что в итоге могло привести к серьезным проблемам. Ошибка в договоре коммерческих структур ведет к большим судебным спорам, штрафам и банкротствам. Можно себе представить, к чему могут привести ошибки в эпикризе больного или технической документации тех или иных предприятий», - объяснила Таммерик.
Именно поэтому переводчика, претендовавшего на звание присяжного, долгое время очень основательно экзаменовали: «В свое время экзамен состоял из трех этапов. Сначала нужно было пройти тест и показать свое знание законов. В этой части экзамена можно было пользоваться только своими личными знаниями, прибегать к помощи интернета и справочников запрещалось. На втором этапе претендент переводил юридический текст, где проверялся и словарный запас, и знание терминологии на языках перевода. И третий этап подразумевал проверку знаний европейского законодательства», - объяснила Таммерик.
Со временем ситуация начала меняться. Сначала сократили сам экзамен, после чего снизили и общие требования: «Сама я ушла из экзаменационной комиссии по причине энергозатратности, не отвечавшей размерам вознаграждения, но мы составили целые методики приема экзамена, которые в итоге, как я понимаю, были потеряны».
По словам переводчиков, экзамены теперь оказались поставлены на поток, а потому трудно быть уверенными в том, что получающие статус присяжного переводчика люди имеют необходимый уровень знаний и ответственности.
Интересно, что наше обращение в Министерство юстиции за комментарием вызвало неподдельное удивление. «В последнее время присяжные переводчики в Министерство юстиции с подобными проблемами не обращались. Прежде они действительно беспокоились о том, что количество переводчиков увеличивается, что приводит к падению их дохода», - сказала представитель министерства Мария-Элиза Туулик.
Да, переводчики не скрывают, что увеличение числа переводчиков сильно бьет по карману. Например, в год в стране выполняется около пары десятков тысяч присяжных переводов. Объемы колеблются от нескольких строк, например, в Свидетельстве о рождении, до нескольких страниц, если речь идет о договорах или эпикризах. Когда работу распределяют между 30 переводчиками, все заняты, зарабатывают и не должны искать подработку на стороне, когда тот же объем распределен на две сотни человек, заработки падают: «Нужно понимать, что мы держим офисы в городе, где принимаем клиентов, нужно оплатить налоги и прочие сопутствующие счета. Если денег от присяжных переводов не хватает, переводчик берется за так называемую халтуру. Но присяжный переводчик должен постоянно повышать уровень своих знаний, изучать литературу, следить за изменением законодательства».
Что касается экзаменов, то Мария-Элиза Туулик объяснила, что экзамены на самые распространенные языки, такие как английский, русский и немецкий, все же проводятся не слишком часто — раз в два-три года: «В экзаменационную комиссию входят присяжные переводчики, нотариусы и другие эксперты. У присяжных переводчиков спрашивается мнение по поводу новых экзаменов, а также, кого они хотят видеть членом экзаменационной комиссии». Туулик заверила, что сдать экзамен совсем непросто: «Например, на последнем экзамене по английскому языку провалилось около 60 процентов претендентов».
Она уточнила, что по вопросам проблем с качеством переводов в Министерство юстиции тоже обращаются крайне редко: «Если такое обращение поступает и выявляются недостатки, то принимается решение о дальнейших шагах. Но могу точно заверить, что в ближайшее время никаких планов об изменении законов нет».
В этой ситуации, когда работающие переводчики недовольны системой, общением с министерством и новыми коллегами, есть смысл начать с себя и подумать, как реформировать свою профессиональную организацию и получить право решать: кого пускать в сообщество, а кого нет. Примером может служить Эстонская адвокатура. «Да, мы всем этим занимаемся, но для этого потребуется время», - заверил новый руководитель Палаты присяжных переводчиков Дмитрий Шморгун.
Читайте нас в Telegram! Чтобы найти наш канал, в строке поиска введите ruspostimees или просто перейдите по ссылке!